Поздний ужин
Когда-то в детстве они были очень дружны, вместе играли, никогда не ссорились, старший заботился о младшем, помогал делать уроки и в школе защищал от обидчиков.
Их пути разошлись в студенческие годы, когда Андрей попытался начать бизнес. Он взял в долг большую сумму, но дело у него не пошло. Даже если бы он попросил о помощи родителей, таких денег в семье все равно не нашлось бы. Он написал долговую расписку, взял в институте академический отпуск и завербовался на год на Север.
Андрей заработал столько, сколько нужно было, чтобы отдать долг, и честно расплатился. Но ни в институт, ни в родной город не вернулся. Так и остался работать на Севере. Спокойная и размеренная городская жизнь казалась ему странной. Его хладнокровие и сообразительность не остались незамеченными. Нашлись люди, которые оценили его достоинства и предложили ему работу, за которую хорошо платили…
Старший брат говорил, что пора младшему взяться за ум, надо жить по закону. Андрей кивал соглашаясь. Он и на самом деле завязал, отказался от всех дел. Он заработал достаточно, чтобы жить безбедно.
Пока они беседовали, по телевидению начались новости. Диктор объявил, что сегодня ночью убиты трое неоднократно судимых преступников. Показали их фотографии. По мнению следствия, сообщил диктор, это разборка между преступными группировками. На экране появились фотографии убитых — это были Цыган, Серый и Масел.
В этот момент в палату вошел дежурный врач — Женя. Он увидел на экране фотографию убитого, своего соседа по кличке Цыган, тело которого он обнаружил в спустившемся к нему лифте.
Лицо посетителя тоже показалось Жене знакомым, но где они встречались, доктор вспомнил не сразу.
Офицер милицииРаз в месяц он имел право позвонить домой. Но не пользовался этим правом. Звонить было некому. Родители умерли, а жениться он не успел. Он подозревал, что его выбрали именно потому, что он был совсем один.
Никому не хотелось сообщать жене или старикам-родителям, что их сын и муж погиб при обстоятельствах, о которых нельзя говорить. В его случае объясняться не придется. Впрочем, он твердо вознамерился выйти из этой истории живым. Хотя его предшественника полгода назад похоронили. Он считал — по собственной вине. Предшественник так спешил подобраться к главному торговцу, так стремился доказать, что он свой, что стал принимать наркотики вместе с другими. Сначала он вводил иглу в вену, чтобы снять с себя всякие подозрения. Потом — в надежде, что у партнеров развяжутся языки. А вскоре ему это понравилось. Его убили в пустой квартире во время драки, когда кому-то не хватило наркотика.
От семьи, разумеется, эти детали утаили. Для всех офицер милиции «геройски погиб при исполнении служебного долга». Но он знал, что произошло с его предшественником. От него ничего не скрывали.
Ему, правда, тоже пришлось однажды уколоться.
Для начала его снабдили небольшой порцией наркотика, и он присоединился к своре мелких уличных торговцев. Конкуренты сразу обратили на него внимание. В этом бизнесе новых людей боятся как огня. Где гарантия, что новичок — не осведомитель?
— И откуда ты взялся, такой молодой и красивый? — угрожающе спросили его в подворотне, идеально подходящей для разговоров по душам.
Он честно признался, что украл препараты в аптеке. И это было правдой, там действительно организовали кражу.
Намекнул, что готов работать на стоящего хозяина. Знал, что верные люди нужны — уличные торговцы горят быстро: если милиция не заметет, конкуренты уберут или одуревший наркоман порежет.
Несколько дней ответа не было. Наверное, за ним следили. Потом попросили отнести сумку по указанному адресу. Затем другую, третью. За каждую платили отдельно. Он даже не пытался посмотреть, что внутри. Не сомневался, что там пустышка. Кто же ему с первого раза поверит?
Через неделю его отправили в другой город на поезде, так сказать, в командировку. Предупредили, что груз будет большой. Он не сомневался, что за ним присматривают, поэтому никому не звонил, вел себя крайне осторожно и молил Бога, чтобы железнодорожная милиция не обратила на него внимания.
Оставшись в купе один, он проверил содержимое сумки. Это был настоящий наркотик, не фальшивка, которую он почти наверняка носил прежде. Значит, ему уже почти поверили, но на всякий случай не хотели рисковать слишком многим.
На вокзале его не встретили, хотя обещали, — то есть давали еще одну возможность связаться с милицией, если он все-таки агент. Но он, дважды сменив машину, добрался до нужного дома.
Там ему устроили настоящий спектакль. Хозяин квартиры брезгливо осмотрел содержимое сумки и бросил ему:
— Фальшивку привез, сука. Подменил товар. Отвечать будешь.
Он, ни слова не говоря, взял один из пакетиков, достал шприц и стал разводить раствор. Когда он уже вогнал в себя иголку, хозяин квартиры забрал у него все хозяйство и как ни в чем не бывало отсчитал деньги.
— Можешь отдыхать.
Он вышел из квартиры еле живой и долго сидел на скамейке, жадно вдыхая свежий морозный воздух.
Он имел право в любой момент все бросить и вернуться к нормальной жизни. Но поклялся себе, что не даст слабину. Это задание — его шанс, второго не будет. Если он справится, его оставят в Москве, возьмут в центральный аппарат. Если он провалится или выйдет из игры, его отправят назад. А возвращаться он не хотел. Это было бы поражением, крушением всех его надежд.
Сумка оказалась последним испытанием. Полностью здесь никому не доверяли, но по крайней мере его приняли в свой круг. Он регулярно привозил в город и наркотики, и химикалии, и деньги. Он узнавал новые адреса и имена.
Через полгода ему передали благодарность высшего милицейского начальства — чуть ли не от самого министра. Еще два-три месяца, сказали ему, и они возьмут всех, кого он назвал. Он уже держал удачу за хвост.
Ему все представлялось в радужном свете, пока на площади трех вокзалов он не увидел Сергея. Он вылез из машины с очередной сумкой. Там были шприцы и несколько доз. А Сергей стоял на остановке с чемоданами в руках. Они столкнулись нос к носу. Обрадованный Сергей бросил чемоданы и схватил его за плечи:
— Костик! Вот это встреча! А я и не знал, что ты здесь.
Он вырвался из его объятий и со словами: «Вы ошиблись» — юркнул в толпу. Сергей проводил его растерянным взглядом:
— Костик, ты что? Это же я. Костик, ты куда? Подожди!
Он, конечно, предполагал, что и в Москве может встретить кого-то из той, прежней, жизни. Они, ясное дело, обсуждали такую возможность и с начальством. Перебрали все варианты и пришли к выводу, что бояться нечего. Торговцы знали, что он живет под чужим именем, с крадеными документами, и не удивились бы, если бы его назвали как-то иначе.
Но Сергей был единственным человеком, который твердо знал, что Константин не может работать ни в каком другом месте, кроме милиции.
Они выросли в одном дворе, учились в одной школе, занимались спортом — бегали на лыжах, вместе ухаживали за девушками. Константин всегда был правильным мальчиком — отличник, спортсмен, любимец учителей. Очень нравился родителям девушек, которые приводили его в дом. А Сергей в школе был первым хулиганом. Его дважды едва не исключили.
Они оба поступили в областной пединститут. Константина взяли как отличника и спортсмена. Сергея зачислили только потому, что его мать всю жизнь проработала в ректорате.
Учился Сергей из рук вон плохо, с трудом переползал с курса на курс. Незадолго до выпускных экзаменов пристрастился к преферансу.
Каждую ночь он проводил то в одной, то в другой компании. А рано утром, после игры и до начала занятий, он отсыпался в автобусе. Садился на автовокзале и ехал до конечной остановки. Здесь пересаживался на другой автобус и опять спал всю дорогу. Потом приходил на занятия.
Сергей завел себе толстую тетрадь и записывал в нее выигрыши и проигрыши. Он неплохо соображал, у него открылись очевидные способности к комбинаторике, поэтому он отнюдь не всегда проигрывал.