Не такая, не такой (СИ)

Я вздохнула и пошла приносить жертвы великой кошачьей богине. У нее, правда, полная миска корма, но это уже несвежий, понимать надо, целый час, небось, как насыпали.
— Умрешь с тобой, пока ты стакан воды матери принесешь! — а это собственно мать явилась за стаканом воды.
— Поставь, пожалуйста, в следующий раз напоминалку на телефон, что они у тебя кончаются, — попросила я, отдавая маме таблетки. — Не мне же следить за твоими лекарствами.
— Так сложно до аптеки дойти? — проворчала она.
Я решила посоветованное Юлианом лекарство ей пока не давать, матушка и так была не в духе.
— Поблизости не было, пришлось ехать в другую аптеку, — я достала из холодильника котлеты, поставила воду под макароны и принялась строгать салат. — Есть будешь?
— Ну и съездила, ничего, можно подумать, у тебя дела были, — мама уселась на свое «хозяйское» место в кресло с подлокотниками, что означало — есть будет.
— Может, и были, — вздохнула я.
Даже если бы они были, какие у меня варианты?
Интересно, как там Ксанка выкрутилась с платьем на бал…
— Чего вздыхаешь? Все по свиданиям скачешь, нет чтобы замуж выйти, — в голосе мамы уже не было раздражения, видимо, лекарства начали действовать. Или ей одной было просто скучно.
— Мам, а как, по-твоему, замуж выходят? — я вздохнула еще раз, засыпала макароны в кастрюлю и положила котлеты на сковородку. Они сразу зашкворчали, заглушая разговор, но матушка у меня не из тех, кто пугается трудностей.
— Я вот сразу вышла, как захотела! — она вполне перекрикивала сковородку.
— Ага, и развелась — трех лет не прошло… — я пробурчала себе под нос, но она, конечно, услышала.
— Зато ты появилась! Единственное, что я от твоего отца хорошее видела!
— Ага, какое у нас поколение одиноких женщин с ребенком, мам? Четвертое?
— И ты могла бы завести. Замуж тебя уже никто не возьмет, так хоть для себя роди!
Я поставила салат на стол и вернулась к плите, наблюдать за макаронами. Что я могла сказать? Сегодня ругаться не хотелось.
— Что молчишь? Неужели даже на один раз себе мужика найти не можешь?
— Зачем? Чтобы дочь выросла такой же, как я?
— А что тебе не нравится? Я была хорошей матерью!
— Все мне нравится, мам. Но своему ребенку такой судьбы я не хочу, — я положила еды маме и себе и только взяла вилку, как увидела эти поджатые губы и дрожащий подбородок:
— Я на тебя всю жизнь положила, а ты вот такая, да? Неблагодарная?
Блииииин…
Я взяла тарелку и молча ушла в комнату.
Филомена побежала за мной. Не утешать, нет. Пушистая жопа точно знает, что в таком настроении мне кусок в горло не полезет, и котлеты достанутся ей. Но сначала я ее, конечно потискаю и, может, даже немного похнычу в теплый пушистый бок.
Потом я открыла «Тиндер» и со злости начала лайкать вообще всех подряд: горячих южных мужчин, которые притворяются экспатами, тех, у кого на аватаре котик в шляпе, Гомер Симпсон или суровая морда волка, престарелых ловеласов, утверждающих, что им тридцать, хотя на фото все шестьдесят, требовательных со списками суперважных для избранницы качеств длиной в три экрана — под конец я вообще не смотрела в телефон, просто тыкала лайк, лайк, лайк…
Как будто назло кому-то.
Себе, маме, Ксанке, Юлиану этому, который мне сто лет не сдался, зато он-то обратил внимание!
Разумеется, тут же повалились совпадения. Мужики всегда лайкают всех подряд, а вот пишут только тем, кто и правда понравился. Сегодня у меня не было совершенно никакого настроения писать первой, флиртовать, вытаскивать из них слово за словом, слать «еще фотки, только откровенные» и получать красноречивое молчание в ответ.
Но телефон пиликнул еще и еще.
И еще.
Я сначала прошла этот их стандартный квест:
— Привет.
— Привет.
— Как дела?
— Отлично.
— Что делаешь?
— Переписываюсь с тобой.
— Что ищешь тут?
— Клад, грибы, смысл жизни, утерянную невинность, аристократические корни, маму для мамонтенка.
Один из них в итоге прислал фото члена и бледных волосатых ног. Нет, не такого эльфа я хотела…
А второй назвался Арсением и на удивление был ничего. Ставил запятые и точки, начинал предложения с заглавной буквы, признался, что читает фантастику, работает программистом. И у него даже есть машина — «Форд-Фокус», старый, но крепкий, остался от отчима.
Замирая, я все-таки прислала ему фото в полный рост — и получила фотографию от него. На вид он был примерно моим ровесником, хотя и слегка запущенным, но без трудовой мозоли на пузе. Признался, что был женат, платит алименты на сына, но видится с ним нечасто, сама понимаешь, бывшая жена не дает. Любит ходить в походы, делает мебель своими руками, предпочитает классический рок.
И вот это все было так спокойно и мне в тему, что я даже перестала психовать и пошла доедать свои макароны, отвергнутые Филоменой в пользу котлет.
Конечно, я люблю читать романы, в которых принцы со жгучими глазами, романтично растрепанными волосами и кубиками на животе влюбляются в обычных девушек и увозят их в свой новый миллионерский рай. Но в жизни подобные мезальянсы случаются редко.
И даже не потому, что принц не может влюбиться в девушку в пуховике из «Ашана». А потому что девушке, не знавшей другой жизни, кроме утреннего стылого троллейбуса, дешевого растворимого кофе и однообразной работы, сложно прыгнуть на такую высоту.
Мне гораздо проще сесть в скромную машинку без кондиционера, чем в то многомиллионное нечто, где я боюсь лишний раз оставить отпечатки пальцев. Даже если бы я хотела замуж за олигарха, я бы просто не смогла вести себя достаточно раскованно. Вот как с Юлианом, не к ночи будет помянут.
То, что он постоянно влезает мне в мысли — это ведь от шока и несовпадения наших миров. Я потрогала пальчиком чужую действительность и поняла, что мне там некомфортно.
А вот Арсений — он понятный.
  
Юл: Любитель естественных стимуляторов
 
Сегодня тоже остался в городской квартире.
Уборщица приходит раз в неделю вне зависимости от того, бывал тут кто-нибудь или нет и, видимо, честно отрабатывает деньги, перемывая и так три раза мытые полы и зеркала. Потому в воздухе пахнет нездоровой чистотой, даже не музейной — лабораторной.
Поэтому я и не люблю эту квартиру. Но она считается нашей «семейной» — с Владом и Ольгой. Здесь стоят на фальшивой каминной полке наши совместные фотографии, сюда Влад стащил все свои футбольные награды, а Ольга — грамоты «Предприниматель года» и «Бизнес-вумен — 20ХХ». Мои цацки тоже где-то в коробках.
Зал почета несуществующей семьи.
Ближе к ночи спустился в спортзал для жильцов, надеясь, что в такой час никого не будет.
Девушка на ресепшене долго и подозрительно меня разглядывала — последний раз был тут месяца три назад, персонал за это время сменился, уже не узнают. Все же не сетевой клуб, лучшие отсюда только утекают.
В общественном зале, как всегда, все бесило.
Что на тренажере для гиперэкстензии сидит дежурный тренер и флиртует с какой-то девицей в обтягивающих шортах, которая рядом делает вид, что качает пресс.
Что от молодого парня на дорожке чудовищно несет потом, как будто он в подвальной качалке, и на абонемент денег хватило, а на дезодорант уже не осталось.
Что еще один — толстобрюх с хлипкими ножками — упорно оставляет после себя неразобранную штангу.
Больше всего бесило собственное тело. Два дня не занимался — и вот уже вместо поющих мышц у меня скрипящие, повторы приходится сокращать, и даже самое простое идет через не могу настолько, что к свободным весам лучше пока не подходить.
Ну только еще разок жим от груди сделаю.
Подошел к скамье — там опять неразобранная штанга.
Психанул, навесил свои сто шестьдесят, сделал десятку и бросил так. Пусть этот долбоеб разбирает, может, дойдет что-нибудь.
Тренер, кстати, заметил. Направился ко мне с угрожающим видом. Типа толстобрюха он не замечал до этого, да?