Пятая раса (СИ)

- Он мне разрешил, - сообщила Киана, показав на толстяка.
Имплант повис у нее на шее будто плотная эластичная маска.
Все вокруг изменилось. Стало более резким, контрастным, точно сам воздух превратился в подчеркивающую все детали линзу. Теперь Макс видел даже мелкие травинки, пробивающиеся сквозь камни. Даже букашек, ползущих по террасе на другой стороне ямы. Даже капли пота на загорелых шеях наемников.
Глаза Кианы сияли. Это был неземной свет, разгоняющий тени, проясняющий мысли и делающий все тайное явным.
- Проклятье! – прошипел старик, и Макс обернулся.
Сквозь старческую морщинистую кожу проступили зеленоватые чешуйки. Лица старика, толстяка и миллиардера дрожали, вытягиваясь в безносые панцирные морды с вертикальными зрачками.
- С-стреляйте! – раздвоенный язык сверкнул в ротовой щели. 
Киана с силой опустила лезвие лопаты на светящийся поток.
Обрубленное щупальце взвилось вверх, разбрызгивая искры сомы. 
Сверкающие ручейки задрожали и потекли вспять, со всех четырех сторон, обратно к статуе.
- Стреляйте! 
Наемники растеряно оглядывались вокруг, опустив оружие. У четверых из-под шлемов сверкали змеиные глаза. Остальные были людьми.
- Что за черт! – взвизгнул один из них и рывком поднял ствол на своего подельника. Тот успел раньше. Человек рухнул на спину с пулей в голове. Наемники сиганули в разные стороны, поливая друг друга приглушенным автоматным огнем.
- Проклятье, - белесая от старости рептилия достала из-за пазухи рацию. – Подкрепление, живо. 
Сома заливала постамент статуи, проникая в трещины между плитами. 
Биг застонал, перевалился на колени и пополз за убегающими от него светящимися ручьями. Его ладони то и дело погружались в поток, и тогда искры вспыхивали сильнее. 
Киана засмеялась.
- Видите, как хорошо ничего не скрывать! 
- У тебя имплант всевидения, - клацнул зубами старик. – Я должен был догадаться. Вот, значит, что вы делали на развалинах.
Толстая рептилия в гавайской рубашке выудила из кармана пистолет и разинула широкую пасть.
- Тварь. Надо было тебя раньше грохнуть.
Резкие хлопки увязли в душном воздухе. Было видно, как пули изменяют траекторию, взбивая фонтанчики далеко за спиной Кианы.
- Это бесполезно, - просвистел старик. – Она неуязвима, пока действует имплант. Но долго это не продлится. Он быстро разряжается. Подождем. И тогда будем разговаривать по-другому.
Старик растянул желтоватую пасть в улыбке.
- Когда-то вы были нашими богами, - сказала Киана. – Мы вас боялись. Страшные боги земли. Приходят ночью. Воруют души. Но сейчас Киана видит, что вы маленькие. Жалкие. Может, вы не боги?
- Нас уже давно не называют богами земли, - ответил старик. – Не думал, что кто-то помнит. Откуда ты? 
- Из народа Маохи Те Ано, пришедшего тридцать весен назад с восхода на благословенные острова. Вместе с богами неба.
Старик прищурил желтые глаза.
- С богами неба? Это какая-то мистификация? Что ты несешь, девочка? Кого ты так называешь?
Киана пожала плечами.
- Боги неба - это боги неба. Кого можно так называть?
Старик переглянулся с рептилией в очках и шортах.
- Ты же не думаешь, что…
- Я ничего не думаю, - огрызнулся старик. – Сейчас мы подождем. Скрутим черного жирдяя и дикарку. И начнем заново. Если каналы не восстановятся здесь, значит доделаем процесс в другом месте. Это не единственная лаборатория. И теперь уж этот имплант будет у нас под контролем. Очень кстати. Как вам мой план, детишки?
- Здесь ведь не один имплант, - улыбнулась Киана.
Старик нахмурил голые пластинчатые брови.
- О чем ты? 
- Ты привел нас на это место, думая, что сома поработит наш разум. Но ведь сома не только порабощает.
Она посмотрела на статую и копошащегося под ней Бига.
- Сому можно пустить вспять. И тогда она перестает контролировать. И начинает освобождать. 
Биг зарычал, подтянулся на руках, залезая на постамент.
Сверкающие потоки сочились из трещин на замшелом камне, стекали вниз, капали искрами с многочисленных рук. Казалось, что вся статуя покрывается белым светом и начинает сиять все сильнее. На полустертом каменном лице зажглись слепящие глаза. 
- Ч-черт… Живо уберите оттуда этого черножопого! Живо!
Старик сам кинулся к статуе, но было уже поздно.
Биг Флаер забрался на постамент, облапал древнюю каменюку. Сома потекла по его рукам, лицу, забираясь в рот, нос, заливая глаза. 
Статуя вспыхнула как сверхновая, разлетаясь на куски, сбивая с ног выживших наемников, старика и толстую рептилию. Макс прикрыл голову руками и скривился от боли, когда в него угодил осколок.
Пыль осела. Застонали, очнувшись, Альма и Ван.
Биг Флаер стоял на постаменте, глядя в синее небо, зажатое свисающими кронами.
- Рабы, говоришь, - произнес он медленно. – Рабовладельцы… Тупое, жирное земноводное.
В центре лба у него яростным голубым огнем пылал еще один глаз. 
Биг посмотрел на толстую рептилию, и та зажмурилась. 
- Никогда бы не подумал, что сказки о рептилоидах окажутся правдой. Расскажу братанам, не поверят. Слышь, ящерица, а ты яйца несешь? Или только высиживаешь?
Старик шагнул вперед.
- Это замечательно, - преувеличенно бодро начал он. – Второй имплант. Теперь станция стала для вас наполовину ближе. Давайте обсудим сотрудничество.
Биг вытянул руку вперед и сжал пальцы.
Старика рывком подняло в воздух, сдавило ему горло.
- Сотрудничество? – вкрадчиво спросил Биг. – С таким-то дерьмом? Вы кто? Главы корпораций? Финансисты?
- Не только, - рептилия в очках растянула пасть в улыбке. – У нас большие возможности. Мы можем помочь.
- Не сомневаюсь, - ответил Биг. – Но что касается меня, я даже срать с вами на одном поле не сяду. Может, ребята будут не против? А? Ребята?.. Нет, никто не хочет. Видите? Мы проголосовали. У нас демократия. Можете засунуть свои возможности в свои чешуйчатые задницы.
Толстая рептилия ощерилась и высунула раздвоенный язык.
- Вам все равно не уцелеть! Нас много. Эта планета - наша! 
Биг махнул свободной ладонью.
Будто какая-то невидимая сила с размаху опустилась на голову толстой рептилии, раскроив ее вдребезги о камни. Зеленоватые мозги разлетелись в разные стороны вместе с осколками черепа.
Альма вскрикнула.
- Вот так должны заканчивать жизнь все рабовладельцы, - изрек Биг. – Давно хотел это сделать. Как минимум со вчерашнего дня. Этот жирный гандон всю дорогу надо мной глумился. 
- Он был очень неприятной личностью, - сказала рептилия в очках. – Что поделать. Ведущий на телевидении. Это накладывает отпечаток. Но мы не все такие. Мы можем…
- Заглохни. 
Биг прислушался.
- Мне кажется, или я слышу какой-то шум?
- Наверно, вертолеты, - сказал Макс. – Старикан вызывал подмогу.
- Надо убираться отсюда, - сказала Альма.
- Вы далеко не уйдете, - просипел висящий в воздухе старик. – Опустите меня, и мы поговорим. Все можно исправить.
- Да, все можно исправить, - сказал Биг. - Даже ваше существование. 
- Нам незачем воевать! Мы на одной стороне!
- Они вчера убили твоего двойника, Биг, - сообщил Макс. – И твоих друзей. Не знаю, как их зовут, к сожалению. Ты их учил водить машину и стрелять из пистолета.
Биг закрыл глаза.
- Это было необходимо, - прохрипел старик. – Без двойника ты сильнее!
Биг сжал пальцы. Белесое горло у старой рептилии вытянулось, будто его сдавили невидимые руки.
- Да. Я помню. Прошлым вечером. Было такое чувство, будто что-то исчезло. Что-то очень важное. Стало очень плохо, но я не понимал почему. Теперь понимаю.
Стрекот вертолетных лопастей ворвался сверху, деревья согнуло, ветви заколыхались.
Над ямой повисло широкое брюхо десантной машины, упало несколько тросов.
- Пригнитесь, - сказал Биг. – сейчас здесь будет жарко.
Уцелевшие наемники из охранного отряда, увидев подкрепление, осмелели, вылезли из-под каменных завалов, но не успели прицелиться. Биг Флаер сжег их первыми. Просто махнул пухлыми пальцами, и на месте завалов встала стена синего огня. По тросам уже слетали черные тени, и Бигу явно не хватало рук. Одной он продолжал удерживать старика. Второй было мало, и Макс почему-то совсем не удивился, когда за плечами Бига выросла еще одна пара рук. Потом еще одна пара. Потом четвертая. Его третий глаз горел призрачным огнем. Кожа из темно-коричневой становилась иссине-черной, но может это был отсвет беснующегося наверху пламени. Наемники падали на землю уже обугленными до неузнаваемости. Потом раздался оглушительный хлопок, яму затопило яростным светом, и сверху посыпался пепел.