Поворот в преимсподнюю
- Полет кукушки с аннигиляцией!
Далее уже златоволосая Мария. Девка выдающихся способностей. И голосистая, и рыжая... Точнее золотая.... Рыжая, даже красная это Алла. И вот девушка с золотыми волосами как возьмет и пошлет босыми ножками то, что приводит к расколу брони.
И прочирикает с апломбом:
- Будущий выпад с разворотом!
А далее уже в ход пошла, скаля зубки Матрена. Эта девушка-богатырь, мощная и мускулистая. И как поддаст босыми ножками целый ящик аннигиляции и разрушения.
И все разорвет, все раскромсает, и уничтожит.
Вот это баба - такая вот крутая, и жесткая. Настоящая буйволица. Да еще и проревет, словно горн империи.
Матрена представила себе, как она занимается сексом с конем. И это ей очень понравилось.
Но не все так хорошо кончается. Вот поймали фашисты женщину Оксану и ее сына Толю.
Пытали и допрашивали с пристрастием. Так ничего и не добились. И повели вешать. И вот идет. Женщина лет тридцати, со светлыми волосами в одной рубашке и босая. И ее сын - мальчик лет тридцати... Тоже босиком в одних оборванных штанах. Шагают мать и сын по снегу. Оставляют босые, следы.
Пятки у молодой женщины и мальчика спаленные, и отбитые. Подошвы ног в волдырях от жаровни. Поэтому ожогам даже немного легче от снега, и они не так зудят.
Спина у мальчишки исполосованная. Вся в шрамах и ожогах. Ожоги и на груди и животе. Фашисты пытали мальчишку-пионера огнем. Били проволокой. Пацан бледный, на лице синяки. Но он идет, стараясь держаться прямо. Довольно худой, но мужественный.
Мать тоже избита, на лице синяки, на полуобнаженной груди небольшие ожоги - тушили сигареты. Спина тоже исполосована, на рубашке проступает кровь.
И все же женщина, несмотря на побои красива. Светло-русские волосы распущены по обнаженным в синяках плечам. Рубашка сползает, и почти не скрывает теле. Ноги у женщины голые по бедра, тоже на них видны следы, плетки, проволоки, ожогов. Коленки сбиты. Пытки были жестоки, но из расчета, чтобы жертвы могли сами дойти до эшафота. Еще одним из способов истязаний был ток. Вот видны следы электродов на запястьях и лодыжках женщины и мальчика.
Тоже весьма жестокая пытка. Но, в общем, гитлеровцы сведений не получили. Да и женщина, и мальчик мало что знали. Так что их привели к эшафоту, где висели уже две готовые петли, и стояли ящики. Фриц-переводчик равнодушно зачитал обвинение. Согнанные местные жители бросали испуганные и сочувственные взгляды на казненных.
Чтобы лишний раз унизить женщину - палач сорвал с нее рубашку, оставив совершенно нагой перед взором людей. Оксана не могла прикрыться, так как руки связаны за спиной. Но она гордо выпрямила стан и прокричала:
- Вы снимаете с нас последнюю рубашку, а мы с вас сдерем три шкуры!
И тут же не ее спину обрушился кнут, да с такой силой, что сбил женщину с ног. Палачи, а это полицаи, подняли Оксану, и щупая ее за грудь поставили на ящик. Женщина пробовала брыкаться сбитыми, обожженными ногами. Но ей двинули прикладом по затылку и она обмякла.
После чего женщину, уже бесчувственную вложили в петлю и затянули на шее. Выбили ящик, заставил порхать обнаженное, истерзанное тело.
Мальчика смотрел на это, молча. Ему тоже хотелось крикнуть что-то резко и обидное. Но любой вариант ругани казался Толе недостаточным. И мальчишка молчал.
А когда мать затихла, бросил взгляд на петлю и подумал: скорее бы. Он там встретиться на небесах с мамой и другими погибшими товарищами.
Но, увы, пока еще не все. Мальчишку приговорили не только к петле, но и сто ударов кнутов перед этим.
Толя почувствовал, как нож полицая разрезает ему штаны. Теперь он пионер оказался совершенно голым. И его привязывают к столбу. Будут бить. Толя тяжело задышал. Она приготовился мысленно к смерти, но не ждал новых мук. Теперь важно все выдержать, и не закричать от боли. Быть мужественным словно Стенька Разин на казни. Тем более на фоне тока, плетка кажется не таким уж и страшным орудием истязания.
Палач кто вышел хлестать Толю, был двухметровый детина. И кнут был внушительным. Как засвистит по воздуху, даже толпе страшно. Уже с первого удара лопнула на спине мальчишки кожа и полилась кровь.
Фриц-переводчик прошипел:
- Полегче! Не забей его раньше времени!
Палач бил размеренно и расчетливо. Удары ложились от плеч, то босых пяток. Распределялись равномерно, чтобы вся кожа была разбита. В тоже время палач старался не забить. Толя стиснул зубы и молчал. Живот провалился от напряжения, но пионер сдерживал, чрезвычайным усилием крики.
На сорок восьмом удар, мальчишка все-таки потерял сознание. Его окатили ледяной с плавающими кусками замерзшей жидкости водой. Толя пришел в себя и истязание продолжилось.
Из-за рта мальчишки капала кровь, но он все молчал. И не издавал ни звука. На сей Толя смог выдержать все удары до конца. Он представлял себя на верхней полке с веником, будто его там парят. И от этого мальчишке становилось легче.
Под конец мальчик, даже сплюнув кровь, пропел:
- В победе бессмертных идей коммунизма,
Мы видим грядущее нашей страны...
И красному знамени, нашей Отчизне,
Мы будем всегда беззаветно верны!
После последнего удара, палач взял в руки факел и поднес его к окровавлено спине пионера. Толя снова потерял сознание, от жесткого болевого шока.
Его привели в себя не сразу. Понадобилось вылить три ведра, прежде чем истязуемый фашистами мальчишка пришел в себя. Открыл глаза.