Мой снежный князь (СИ)

– Одень сапоги, в лесу снег, – сказала Улана, видя что я в кроссовках. Я переобулась.
Лада хотела пойти с нами и провести меня до леса, но я попросила её этого не делать. Расставаться было и так тяжело, за эти несколько дней я привязалась к этим людям и этой девчонке.
Мы все вышли из дома и замерли, глядя друг на друга.
– Возьми накидку, – спохватилась Улана, увидев что я только в ветровке, и кинулась обратно к дому.
– Тебе не надо… на минутку? – тихо спросил Драгомир, наклонившись ко мне, чтобы никто не услышал, намекая на вчерашний мой забег. Я уже хотела резко ответить, как поняла, что он прав, и это отразилось на моем лице.
– Я подожду, – сдержанно сказал он, а в глазах плескался смех.
Я двинулась к туалету, ругаясь про себя. Нет, он мне точно доплачивать должен за то, что я так его веселю.
Когда я вернулась, то Улана подошла ко мне и накинула на плечи плащ.
– Если ничего не получится, мы с радостью примем тебя назад, – сказала она мне на ухо, и крепко обняла.
Мы шли, а я еле сдерживала слёзы благодарности.
Когда мы вышли из деревни Драгомир хотел что-то сказать но, увидев моё замкнутое лицо, передумал. Так мы и шли к лесу – в молчании, лишь полы его плаща развевались на ветру.
Перед тем местом, где я вчера появилась, Драгомир остановился и повернулся ко мне:
– Давай сразу договоримся о том, что ты будешь меня беспрекословно слушаться. Скажу беги – бежишь, скажу стой – стоишь, – он был серьёзен и собран.
Я отсалютовала ему, но видя, что он не понял, торжественно поклялась.
– Иди за мной, – произнёс он и мы двинулись в лес.
В лесу Драгомир изменился: движения стали расчётливы и экономичны, острый взгляд по сторонам, походка по-кошачьи пружиниста и бесшумна. Он был дик и смертоносно опасен. Я же, идя за ним, могла надеяться лишь на то, что шумлю чуть меньше слона.
С осторожностью и не спеша мы вышли на небольшую поляну. Её пересекало множество следов. Внимательно все осмотрев, он подошёл к цепочке следов, которые заканчивались чуть вытоптанным местом. «Это я поворачивалась по сторонам, пытаясь с ориентироваться откуда пришла», – вспомнила я.
– Это они, – сказал Драгомир, оглянувшись на меня.
Я в волнении подошла ближе.
– Давай! След в след, – и протянул мне руку, чтобы я опёрлась на неё для равновесия.
Послушавшись, я взяла его за руку и сделала несколько финишных шагов. Все ещё держа его руку, я стояла на пяточке вытоптанного снега, с гулко бьющимся сердцем где-то в горле.
И ничего.
– Отпусти мою руку, сказала я напряжённым голосом. – Нехотя, он меня отпустил.
Ничего не происходило. Я медленно повернулась по кругу. Посмотрела вверх на кроны деревьев, сквозь которые было видно солнце. Что же ещё?
– Уйди с поляны, – сказала я.
Драгомиру это не понравилось, он хотел возразить, но видя моё непреклонное выражение лица, медленно ушёл, держа меня в поле зрения и зорко оглядывая все вокруг.
И опять никакого результата. Я замерла, не зная, что же ещё сделать.
– Что ты делала, когда перенеслась сюда? – спросил Драгомир, стоя между деревьями на краю поляны.
– Ничего: шла по лесу, в задумчивости вороша листву. А потом неожиданно появился туман, который резко сгустился.
– Туман! – воскликнула я в понимании. – Это он меня перенёс!
Я оглянулась по сторонам, но день был ясный, и даже никакого намёка на туман не было.
– Мы возвращаемся! – отрывисто сказал Драгомир. Хотела бы я с ним поспорить, но сердцем чувствовала, что он прав – без тумана мы просто теряли время.
Осторожно, идя по своим следам, я подошла к Драгомиру и мы двинулись в обратный путь.
Без приключений мы вышли из леса. Я села на траву, смотря вдаль. Мыслей не было. Драгомир присел рядом.
– Как часто бывает туман? – спросила я.
– За всё время что я живу, туман в лесу был впервые когда ты появилась, – осторожно произнёс он.
Я задрожала. Видя что меня трясёт, Драгомир снял свой плащ и укутал меня. Он был нагрет его телом и меня окутало теплом. Так мы и сидели. Слёз у меня не было, лишь в груди свернулся ледяной ком. Это был конец всем моим надеждам. Я застряла в этом незнакомом мире надолго.
Не знаю, сколько прошло времени, но собравшись, я встала. От долгого сидения моё тело затекло и я пошатнулась. Драгомир тут же меня поддержал. Я вернула ему плащ и пошла обратно в деревню. Он двинулся за мной. Подойдя к дому, я повернулась к нему:
– Спасибо, что пошёл со мной, – сказала я безжизненным голосом и пошла к дому, из которого навстречу мне вышли все – наверное, увидели нас в окно. Видя моё перевёрнутое лицо, они всё поняли.
– Можно, я побуду одна? – попросила я и зашла в дом. Войдя в комнату Уланы, я бросила на пол рюкзак и рухнула на кровать, свернувшись калачиком. В голове было пусто. Я лежала, ничего не чувствуя. Не знаю через сколько, я провалилась в беспамятство.
Очнулась я ближе к вечеру, чувствуя себя как после болезни. Я пошевелилась и с плеч сполз плащ, который почему-то пах Драгомиром. Очень хотелось пить. Нехотя я встала. Возле кровати стояли сапоги, хотя не помню, чтобы их снимала. Я вышла из комнаты.
– Очнулась? – с облегчением сказала Улана.
– Вроде да, – слабым голосом ответила я. – А где все?
– Радомир баню готовит, Лада побежала за ключевой водой, для обливания. Януш ещё не вернулся.
– Вы париться будете? – немного растерянно сказала я.
– Не только мы, но и ты.
– Я?
– Тебе пропариться надо. Много на тебя свалилось, девонька. От душевных переживаний хворь с телом приключиться может, а мы вот её – берёзовым веничком выгоним.
Я зачерпнула холодной воды и выпила, пытаясь всё осмыслить.
– Драгомир несколько раз заходил, беспокоился, – между прочим сказала Улана.
– Это его плащ? – я кивнула на комнату.
– Да. Ты дрожала во сне.
– А сапоги он снял, или я? Ничего не помню.
– Сапоги я сняла, – улыбнувшись, сказала Лада, заходя в дом. – Пошли париться, отец всё подготовил.
– Прямо сейчас?!
– А чего ждать!
Улана дала мне простыни и мы вышли.
Зайдя в баню, мы разделись и прошли в парную. Жар опалил моё лицо. Мы сели на широкую лавку, разогревая тело. Рядом с печью стояла кадка с водой и замоченные в ней веники.
– Как ты? – участливо спросила Лада.
Я лишь пожала плечами, и мы помолчали.
– Ой! У тебя волос нет, – вырвалось у Лады, и она указала на зону бикини.
– Мы их воском удаляем, кому как нравиться, – объяснила я.
– И они совсем не растут?
– Если бы, – улыбнулась я. – Недели через две начинают отрастать.
Мы просидели не больше десяти минут и, завернувшись в простыни, вышли в предбанник.
Сев на лавку, я обратила внимание, на кувшин с крышкой стоящий на небольшом столе и чашки. «Неужели чай?!» – подумала я.
– А что там? – спросила я с любопытством.
– Чуть не забыла! Это мама травы нам заварила. Они и успокоят, и сил придадут, – сказала Лада, и разлила нам по чашке.
Неспешно выпив ароматный настой, мы пошли на второй заход.
– Я легла на лавку, а Лада прошлась по мне двумя вениками, начиная от пяток и заканчивая плечами. В конце окатила меня чуть тёплой водой. Я повторила эту процедуру с ней. После чего мы опять вышли в предбанник и выпили ещё травяного настоя.
После третьего захода, когда повторили процедуру с вениками, мы окатили друг друга уже холодной ключевой водой, визжа и смеясь при этом. Согревшись минуту в парилке, мы вышли в предбанник.
– Может, ещё раз сходим? – хитро спросила Лада.
– Неет, мне хватит, – смеясь, ответила я.
Баня меня взбодрила. Не скажу, что стало совсем легко, но лучше однозначно.
Высохнув и просушив волосы, мы вернулись в дом.
– А вот и девочки! – сказала Улана и улыбнулась, увидев наши розовощёкие лица.
– Как попарились?
– Просто слов нет! Спасибо, за настой из трав.
– Мы сейчас с отцом тоже пойдём, я вам в печи оставила поесть, как проголодаетесь.