Лишняя (СИ)

Мне стало стыдно.
— Ложитесь здесь. Извините уж, но постелила вам вместе, Насть. Если хочешь, ложись со мной, но у меня кровать узковата, — Ксюша протянула мне два одеяла.
Я зарделась краской. Никогда в жизни еще не спала с парнем в одной кровати, не считая холодной летней ночи классе в десятом, когда мы с Тимкой и его предками ездили в поход. Но то был Тимка, он почти брат, а здесь…
— Чего ты? — ласково шепнул мне в ухо Ванька.
— Эм…ничего. Ложись. — я отвернулась.
— Боишься? — хихикнул Иван. — Парней в трусах наверно в жизни не видела?
— Очень смешно! — фыркнула я, — Еще как видела, у меня брат, между прочим.
— О’кей, — пожал плечами он, — Ладно, не смотри, не буду тебя смущать. За моей спиной он скинул джинсы и футболку на пол и залез под одеяло.
— Настюха, я все.
Я выключила свет и, как была, в белой майке и джинсах, нырнула к нему. Ванька прижал меня к себе, поцеловал в лоб и пробормотал:
— Сладких снов, моя красавица.
— Спокойной ночи, — я прикоснулась к его губам, потом положила голову ему на грудь и, пригревшись, уснула.
Меня разбудил луч солнца, пробившийся через щель в задернутых шторах. Я зажмурилась, потянулась и открыла глаза. Первым делом бросила взгляд на часы: восемь тридцать. Я подняла голову — Ванька еще сладко спал, тихо посапывая. На светлых ресницах подрагивали искры от солнечного луча, волосы взъерошены над высоким лбом. Меня переполняла нежность к нему, он был сейчас так беззащитен, словно маленький теплый котенок, уютно свернувшийся в клубок. Казалось — протяни руку, чуть погладь — и он замурлычет. Я тихонечко протянула руку и провела пальцем по его губам. Как поверить в свое счастье? Он потянулся и, не разжимая век, притянул меня к себе и нежно поцеловал.
— Мдаа, запашок у тебя с утра изо рта, дорогая… — хмыкнул спросонья он.
— Ах ты! — «разозлилась» я и ущипнула его за ухо. Он открыл свои волшебно-голубые глаза, хитро подмигнул мне и, навалившись на меня всем телом, начал целовать мои щеки, глаза, губы, шею. Я тихо прыскала от смеха и отбивалась от него. Внезапно его взгляд стал какой-то странный, и он прижал меня к себе еще сильнее и начал целовать мои губы так, как будто собирался меня съесть.
— Эй…Ты чего? — испугалась я.
— Любимая… Насть…
Внезапно я все поняла и резко отдернулась от него.
— Вань… Я пока… не готова.
— Прости, солнышко… Просто… Я очень тебя люблю, и это нормально, что меня к тебе влечет, — Иван приобнял меня за плечи и поцеловал в краешек губ, — Но я подожду.
— Спасибо, — я потерлась щекой об его утреннюю щетину, — Я очень ценю это.
— Моя самая-самая красивая! Но учти, однажды тебе все-таки попадет! — подмигнул мне Ванька. Я нервно хихикнула.
В комнату постучалась Ксюшка:
— Ребят, мне не очень приятно вас будить, но уже почти девять, Насте скоро на автобус!
Мы встали, позавтракали, оделись, собрали свои вещи, а потом пошли на вокзал. Труднее всего было разжать ладони. Казалось бы, вот они, рядышком, не разжимай, и все, однако обстоятельства были намного сильнее нас. И никаких счастливых фильмов под романтические саундтреки, где все со всеми остаются, автобусы уезжают без влюбленных, и прочая, и прочая, и прочая…
Увы, мне пришлось и разжать объятия, и сесть в автобус, и автобус, естественно, тронулся с места, унося меня подальше от моей любви. Что ж, пока… Я буду скучать. Всю оставшуюся дорогу я тихонько плакала, глядя в окно. «С любимыми не расставайтесь…»
  
Восемнадцать
 
Студенческие будни вновь потекли своим чередом, в следующий раз домой ехать я собиралась уже на свой день рождения, 9 ноября.
— Листницких, степуха пришла! — взвизгнул Ромка, хлопнув меня по плечу, когда я направлялась в аудиторию на лекцию по аналитической геометрии.
— Да? Клево… — равнодушно пожала плечом я.
— Да ты что, не поняла что ли?! Бегом за карточками!
— Какими?
— С которых деньги снимают! — хохотнул парень, схватил меня за запястье и потащил в деканат. Я поставила подписи на пяти бумажках, и мне выдали блестящую новенькую кредитку.
— Поздравляю! — улыбнулась мне Соня, которая тоже получала свою первую стипендию.
— И тебя, — кивнула я.
«Стипендия-стипендия!» — подумала я, — «Какая-нибудь фиговая тысяча рублей…»
Однако каково же было мое удивление, когда банкомат выдал мне чек с суммой 5 700! Я протерла глаза, еще раз посмотрела на чек, но нет, цифры остались те же. Я вернулась в деканат и показала чек секретарше, выдававшей карточки:
— Это, наверно, ошибка? У всех 1200 рублей, а у меня…
— Так, Листницких… — она посмотрела в какую-то ведомость, — Нет, все верно, ты на инвалидности, поэтому получаешь соцдобавку и материальную помощь.
— Аааа…
— Ишь какая честная, — улыбнулась секретарь, — Другие фиг бы так пришли, будь это даже ошибкой.
— Спасибо, — пробормотала я, и пошла на пару…
После пар я радостно визжала в трубку:
— Ванька, так здорово! Это значит, я смогу к тебе каждый месяц приезжать, и даже больше!
— Угу, — протянул Иван.
— Ты не рад? — удивилась я.
— Везет тебе, такую степуху отжала… эх
— Ты… ты завидуешь?! — ахнула я.
— Тут не позавидуешь, блин, — попытался отшутиться Иван.
— Понятно. Ну ладно, извини, что расстроила. Пока.
Я обиженно засопела носом. Да как так можно не радоваться за любимого человека? Да это же… Не комильфо, одним словом. Это было мое первое разочарование в обожаемом Ваньке.
Как же с нетерпением я ждала ноября! И вот наконец настал тот день, когда я вновь села на автобус до родного города. На этот раз вполне «легально», нам в университете дали три дня выходных, и я собиралась отметить свой день рождения дома. Я ужасно волновалась — ведь предстоит познакомить Ваньку с родителями. Мама уже заочно знала, что у меня есть мальчик, вот только как она воспримет его вживую, меня жутко интересовало. Надеюсь, положение спасет Ксюшка — она тоже приезжала на выходные.
Несмотря на все мои тревоги, родители вполне радушно отнеслись к Ивану. И даже позвали его в гости на следующий день, чтобы мы не мерзли на улице.
— Ну, винниплюшкин, как тебе мои родители? — промурлыкала я, потершись щекой о Ванину ладонь, когда мы сидели с ним обнявшись на моей кровати.
— Замечательные, — прошептал Иван, целуя подставленную щеку, — Сразу видно, что ты их дочка. Такая же воспитанная, тактичная, тонкая…
— Спасибо, — покраснела я.
— Любимая моя, — Иван прижал меня к себе, — Как мне тебя отпустить завтра, ну вот как?!
Я погрустнела. Действительно, а ведь завтра я уезжаю..
— Ну я еще приеду на твой День Рожденья, — ободряюще улыбнулась ему я.
— Целый месяц, — вздохнул парень, — Нечестно.
— Придется потерпеть…
— Я и так постоянно терплю. Терплю, чтобы тебя на части не разорвать, — он виновато опустил голубые глаза. Я почувствовала, как щеки невольно порозовели. Да уж, вот она, взрослость.
— Эм..
— Да знаю, знаю, что ты не готова… Но Насть, я же твой, я же люблю тебя, неужели ты мне не доверяешь?
Я промолчала. Что поделать, я понимала, что долгосрочные отношения ведут к тому, что возникает влечение. Да и потом, мы были уже довольно взрослые, сейчас из девушек редко кто мог похвастаться девственностью в восемнадцать лет. Да и надо признаться, этот аспект наших с Ваней отношений тоже вызывал у меня неподдельный интерес, и я достаточно доверяла ему, чтобы решиться на этот серьезный шаг, но…
Но как всегда, преградой для меня стояла моя неполноценность. До сих пор Ванька не видел мои ноги обнаженными, так сказать, во всей их красе, и не до конца еще понимал, что со мной. А я старательно оттягивала момент всяческих излияний на эту тему до последнего. И что же интересно с ним будет, когда он увидит меня без одежды? Я не хотела, чтобы Ванька вновь меня бросал. И по этой причине у нас с ним не было интимных отношений. Хотя я понимала, что для него это довольно тяжело — он, как ни странно, тоже был девственником, более того, я вообще была его первой девушкой, что меня крайне удивляло, ведь он был до неприличия красив внешне — и чертами лица, и практически совершенной фигурой.