Оригами

       Вечер прошел легко и непринуждённо: Хоуп всё также шутила, и я снова ловила себя на мысли, что слушаю её голос и возвращаюсь на много лет назад. Я изучала её, сравнивая с тем образом, который мне запомнился. С возрастом она стала привлекательнее, заострились черты лица, не осталось какой-то юношеской дерзости, вызова. Тесс рассказывала, как эти четырнадцать лет мы жили без Хоуп, попытки сестры вытянуть что-либо из подруги не увенчались успехом, она умело уводила тему разговора от своего прошлого. В двенадцать мы засобирались, я забрала чемоданы Хоуп, и мы поехали в мой дом.
       — Располагайся, выпить хочешь? Есть пиво, вино, коньяк и виски где-то завалялось.
       — Ты повзрослела, Мелкая! Я помню тебя ещё с пеленок, ты росла на моих глазах.
       — Ну, мне уже почти тридцатка, рано или поздно это должно было случиться, — ответила я, достав себе пиво из холодильника. — Так может, всё-таки пива?
       — Да, не откажусь, спасибо! — ответила Хоуп, присаживаясь за стол.
       Практически в тишине мы выпили по банке пива, я проводила Хоуп в её новую комнату, дала полотенце и постельное бельё.
       — Спокойной ночи, Хоуп, — выходя из комнаты, проговорила я.
       — Спокойной ночи, Мелкая, — улыбнувшись, ответила она.
       Спала я плохо и проснулась возбуждённой: мне снился сон, где мы с Хоуп снова делаем оригами, только в этот раз не девочка десяти лет сидела между ног Хоуп, а я. И моё тело отреагировало не только во сне, но и наяву, считанные миллиметры во сне разделяли наши с ней губы, но когда я собиралась поцеловать Хоуп, наглым образом зазвонил будильник, вырывая меня из сладких грёз. Вздохнув, я побрела в ванну, чтобы хоть немного проснуться. Сняв с вешалки деловой костюм, я оделась и спустилась на кухню.
       — Доброе утро, Хоуп, мне на работу, а ты чего так рано вскочила? — спросила я.
       — Доброе утро, Мишель. Надо уладить несколько дел и приступить к поиску работы. Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума, — проговорила Хоуп.
       — Ты ещё рисуешь? — спросила я Хоуп, приняв из её рук самый вкусный кофе.
       — Пару месяцев назад начала снова, но много лет даже не притрагивалась к карандашу, — ответила Хоуп, не желающая вдаваться в подробности.
       — Нам поступил заказ на разработку логотипа и рекламной программы. Посмотришь? Возможно, свежий взгляд и подход человека, не имеющего отношение к бизнесу, их заинтересует, они забраковали три варианта.
       — Я никогда не работала по заказу, это большая ответственность, вряд ли моя идея их заинтересует.
       — И всё же, они хорошо заплатят. Попробуй!
       — Хорошо, но ты не сильно рассчитывай на меня — люди годы посвятили, а я только-только взяла карандаш в руки.
       — У тебя есть водительское удостоверение?
       — Да.
       — В гараже стоит вторая моя машина, документы в бардачке, ключи на полке в коридоре, выгуляй её, им это полезно.
       — Вторая машина? Твой Лексус не справляется с обязанностями?
       — Справляется, но трудно устоять перед выгодным предложением, если это белый Porsche 928, 1988 года выпуска.
       — Ты шутишь? — загорелась Хоуп.
       — Нет, я немало вложила в него, но он оправдывает себя, если я хочу, чтобы на меня обратили внимание.
       — С такой внешностью, вряд ли вообще они обращают внимание на машину! — выдала Хоуп, пробежавшись глазами по моему телу, что не укрылось от меня. Она ведь натуралка?
       — Я так поняла, это комплимент? — прохрипела я, от её взгляда я почувствовала, как градус тела повышается, через секунду я тонула в её голубых глазах.
       — Определённо, да! — не отводя взгляд от меня, ответила Хоуп. Ох, знала бы она, какие сейчас мысли в моей голове. — Я с удовольствием прокачусь на твоей машине, общественный транспорт для меня всё ещё пытка. Спасибо тебе.
       — Вот и отлично, до вечера! — сказала я, вернув самоконтроль.
       Я вышла из дома и села в машину, пытаясь сосредоточиться на рабочих вопросах. Кэтрин прислала сообщение, в котором говорилось, что она немного не в городе и сегодня не выйдет. Вот ведь, зараза — на сегодняшней встрече с Робертом Широм я буду одна. Час от часу не легче. Доехав до работы, я нашла завалявшуюся пачку сигарет и закурила, выйдя из машины. Получив дозу никотина, что делала редко, я отправилась в офис. Влившись в рабочий процесс, я отвлеклась от мыслей о Хоуп. Договор был подписан, и весь оставшийся день я зашивалась в бумажных отчётах. Время перевалило за девять часов вечера, и я решила, что на сегодня хватит, пора домой.
       — Привет, — поздоровалась я, пройдя на кухню. Хоуп что-то варганила на плите, доносился вкусный запах, и я поняла, что за весь день я выпила пару чашек кофе, но не съела и крошки.
       — Я вернулась в восемь, но тебя ещё не было, поэтому решила, что ты проголодаешься, вернувшись.
       — О, я определённо голодная, а что у нас?
       — Креветки и итальянская паста.
       — Божественно, эта плита редко готовит, спасибо, я в душ и готова ужинать.
       — Хорошо, как раз будет готово.
       Душ мне потребовался не из-за работы, а больше из-за увиденного. Хоуп готовила в коротких шортах и майке, собрав длинные волосы в пучок, полностью открыв шею. Не помню, чтобы я заводилась от чьего-либо внешнего вида так быстро. Пока Хоуп будет жить у меня, походу, мне потребуются все мои силы для самоконтроля. Кэтрин, определённо, была красивой стервой, но Хоуп обходила её притяжением. В свои тридцать пять Хоуп выглядела слишком соблазнительно, чтобы не обращать на неё внимания.