Одуванчик (СИ)

========== Михаил ==========
- Он меня отшил, - обречённо выдал я, от досады побившись головой о парту. - Ты прикинь только, этот кудрявый баран меня отшил. Меня!
- А кто говорил, что будет легко? – усмехнулся лучший друг, сочувственно хлопая меня по плечу.
- Ты, блять, во всём виноват! Кто мне говорил: «Хватит ныть, действуй давай», и бла-бла-бла. А кто теперь моё уязвлённое самолюбие лечить будет?
- Бля, Цезарь, ты жуткий мудак, - рассмеялся Стас, при этом стараясь говорить как можно тише, чтобы не привлечь ненужное внимание. - Наверняка себя повёл как полный придурок.
- Я был неотразим, - опроверг его слова я, - а он тупо отказался. Я всю ночь не спал, думал над твоими словами, чтобы к нему подкатить, а он вот так просто меня послал. Ты прикинь? И ладно бы он не был заинтересован, но я же знаю, что он педик, так какого хуя он…
- Та-а-а-ак, Миша, дыши глубоко и не кипятись, - заметив, что я начинаю раздражаться успокаивающим тоном произнёс друг, - это ведь Тёма, не забывай. Домашний мальчик-одуванчик. Тем более, ему уж точно неизвестно, что такой крутыш как ты, уже добрых два года хочет его завалить, да и не только завалить… - друг хитро прищурился и громко рассмеялся, поймав на себе мой недовольный взгляд.
- Пошёл к чёрту, я вообще тебя слушать больше не буду, - фыркнул я, и демонстративно собрав свои шмотки, пересел на соседнюю парту.
В ответ на это Стас громко рассмеялся. Ненавижу его. Друг ещё называется. Откроешь такому душу, ожидая издёвок и избиения. Он, как ни странно, примет тебя со всеми
тараканами в голове, только вот потом хоть вешайся от его подколов и советов.
Я не могу сказать, когда точно осознал, что меня тянет к Тёме. Просто как-то с первого дня выделил его для себя, но не старался познакомиться с ним и быть ближе к нему.
Он был явно не из тех людей, которых я держал рядом с собой. Одевался совершенно обычно, был тихим и скромным парнем, смущённо улыбался, когда с ним решался кто-то заговорить, плюс ко всему хорошо учился и шёл на красный диплом.
Я был его полной противоположностью. Жить не мог без шумных тусовок, толпы людей вокруг себя и прочих прелестей жизни. Я любил находиться в центре внимания, любил заинтересованные взгляды в мой адрес, любил клубы, девочек и наличие денег в моём кармане. Такие как Тёма были для меня серыми мышками…
Только вот всё чаще и чаще я стал ловить себя на мысли, что он интересный. Стал наблюдать за ним, ловить его улыбки, смех, нашёл его страничку Вконтакте и даже скачал себе на компьютер несколько его фоток, на которые потом с остервенением и дрочил.
Это было для меня до ужаса жутким и пугающим, но в то же время запретным и волнующим. Я никогда не имел ничего против геев и мне было абсолютно наплевать, кто с кем спит, только вот относить себя к ним я явно не собирался. Но Тёме до моего решения не было абсолютно никакого дела…
Сначала это было просто увлечение, мне нравилось наблюдать за ним, слышать его смех, его ответы на парах и экзаменах, нравилось ползать по его страничке, слушать музыку и смотреть фильмы, которые сохранял у себя Тёма.
Потом я осознал, что хочу его. Хочу запустить пальцы в эти мягкие волосы, хочу целовать его, хочу затрахать его до потери пульса, чтобы эти невозможные голубые глаза смотрели на меня с обожанием, а не с холодным безразличием.
Мне было ужасно хреново от всего этого и я совершенно не знал, что мне делать дальше. Именно поэтому напился, позвал к себе лучшего друга, пригласил в комнату отца и вылил всё это на них.
На самом деле, не знаю зачем во всём признался. Просто я был человеком достаточно честным и решительным, и не привык скрывать что-либо от близких мне людей. Поэтому и сказал. Вот так вот просто…
Как ни странно, от меня никто не отвернулся. Папа просто молча встал и вышел из комнаты, после чего покинул и квартиру. Стас так же молча дошёл до кухни, выудил из бара бутылку виски и предложил напиться.
Уже будучи пьяным он заявил, что не хочет терять такого друга как я и, что, если я не буду приставать, то всё будет так, как прежде. На том и порешили.
Под утро пришёл отец и затащил меня к себе в кабинет для серьёзного разговора. Долго ездил мне по ушам, говоря какой-то бред, после чего сказал, что я всё равно останусь его сыном, несмотря ни на что. Будь то любовь к парню или убийство.
Я даже поверить не мог, что самые дорогие люди не отвернулись от меня, хотя сам я напридумывал себе чёрт знает чего. Возможно, эта история с Тёмой стоила того, чтобы проверить, кто меня окружает, и убедиться в том, что у меня самый лучший отец и самый верный друг.
Только вот что делать с Артёмом я по-прежнему не знал. Не мог же я просто так подойти к нему и признаться в своих чувствах, да и как бы всё это выглядело? Я ведь даже не знал, как он отнесётся к этому моему признанию.
Всё решил случай. На одной из вечеринок Стас познакомил меня со своим давним приятелем. Мы разговорились, стали болтать об общих знакомых, о девчонках и прочем. Парня также звали Мишей, к слову.
Мы выпили вместе, потом он напомнил Стасу про Лерочку, нашу одногруппницу, которая жутко ему нравилась. Стали перемывать кости уже ей, я полез в интернет, показать
откровенные фотки той самой Лерочки, которые были сделаны на одной из вписок.
Листая фотографии из своего альбома, я совершенно случайно открыл общее фото группы. Миша стал с интересом разглядывать ребят, а, увидев Артёма, замер и спросил, кто он такой.
После чего рассказал, что этот самый Артемий Шестаков является его бывшим одноклассником, и что в девятом классе клеился к нему. Ещё назвал Тёму жалким геем и искренне сокрушался, что парень тогда не сдох, наглотавшись таблеток.
Я привычно не сдержался и настучал ему по ебалу. Понимаю, что глупо, но контролировать себя я не умел никогда.
Однако осознание того, что Тёма гей, ничуть не облегчило мою ситуацию. Да гей он, но что с того? Меня он совершенно игнорировал и не замечал. Мне что, подойти к нему и сказать: «Давай встречаться?». Да он же меня нахрен пошлёт, тем более, может, у него есть кто. Не зря ведь он таскается с этим качком Ильёй…
Эти мысли не давали мне покоя, я отчётливо сходил с ума, осознавая, что так больше нельзя. Я ведь совсем думать адекватно перестал, вечно на всех срывался и листал его фотки день ото дня. Помешался, одним словом.
Стас с отцом то и дело потешались надо мной, говоря, что я превратился в труса и слюнтяя. Признавать данный факт я отчаянно не хотел, именно поэтому решился подкатить к Тёме.
Только вот я совсем не рассчитывал, что удастся так быстро с ним заговорить, поэтому не подготовился и знатно облажался. А ещё, меня первый раз за всю жизнь отшили, поэтому я был морально подавлен и разбит.
- Вот деньги за сок и пирожное, - я вздрогнул от его тихого и такого красивого голоса, после чего резко повернул голову на звук и столкнулся с вечно смущённой мордочкой Одуванчика.
Забыл отметить, что с осознанием своей тяги к Тёме я стал до ужаса ванильным и нежным. Самому тошно от этого дерьма, честное слово.
- Мне не нужны твои деньги, успокойся, - совершенно равнодушным тоном заявил я, стараясь игнорировать насмешливый взгляд Стаса, который еле сдерживал себя, чтобы не заржать в голос.
- Я не одна из твоих девиц, чтобы ты за меня платил, - упрямо заявил кудрявый, явно не собираясь отступать.