Школьный демон. Курс третий (СИ)
И вот мы стоим среди толпы таких же школьников, одетые в нейтральные балахоны с номерами, и в масках. Балахоны отлично скрывают особенности фигуры, а маска — полностью закрывает лицо, не мешая при этом ни видеть, ни дышать. А перед нами — группа курсантов школы под эгидой Священной конгрегации доктрины веры.
— Итак, господа курсанты… — начал отец Себастьян, — …сейчас перед вами группа детей двенадцати-тринадцати лет. Подавляющее большинство из них — обычные дети, набранные нами «для проведения психологического эксперимента». Но среди них прячутся обычный маг и маг одержимый. Перед вами стоит две задачи: во-первых, определить: кто здесь маги, и, во-вторых, не дать этим самым магам понять, что вы их вычислили. Вы будете проходить по одному перед строем детей, а выйдя из комнаты — называть номера тех, кто вызвал у вас подозрения. А после того, как вы все закончите задание — я спрошу у магов: кто, по их мнению, вычислил их. Таковые будут считаться «условно убитыми». Всем все понятно?
— Так точно! — гаркнули курсанты. И испытание началось.
Один за другим парни проходили мимо нас, стараясь «держать себя в руках». Получалось, надо сказать, из рук вон плохо.
Ближе к концу испытания мимо нас прошел курсант, живо меня заинтересовавший. Его движения, в отличие от движений его товарищей, выдавали, что боевыми искусствами он занимается недавно, да и вообще не делает упора на наращивание личной силы. Зато только эмоциональное сканирование помогло мне заметить, что он сумел вычислить и Миа и меня. Я улыбнулся под маской. Не зря мы согласились с предложением отца Себастьяна… даже если не вспоминать о том, что от таких предложений вообще-то не отказываются.
— Для начала…. - выступил отец Себастьян, когда все курсанты попытали свои силы. — …я хотел бы отметить: от вас требовалось только записать номера тех, кто показался вас подозрительными. В лучшем случае, если вы сумели (или считаете, что сумели) отличить одержимого — имело смысл отметить это. Расписывать на трех листах признаки тревожности у контрольной группы — это было абсолютно бессмысленно, тем более, что причины нервничать были практически у всех из них, — курсанты вздохнули. Судя по всему, большинство парней поддалось соблазну расписать свои гениальные детективные рассуждения в полном объеме. — Теперь я хотел бы спросить у одержимого: как Вы оцениваете свою маскировку?
— Осталось только стрелку над головой повесить, и плакат: «вот он я»! — буркнул я в ответ. И вправду, в тех ограничениях, которые оговорил инквизитор, построить сколько-нибудь действенную маскировку ауры и души было практически невозможно. Более того, эта «маскировка» должна была скорее привлечь к себе внимание любого, более-менее сведущего.
Курсанты недовольно заворчали. Подавляющее большинство из них спокойно прошли мимо неприметного балахона с номером 13. Миа, скрытая под балахоном номер 7, захихикала.
— Отлично, — громко произнес отец Себастьян. — Тогда, кто, по-Вашему, Вас опознал и подставился под удар, госпожа маг?
— Курсанты 6, 8, 11 — вычислили моего товарища. Номера 2, 5, 7, 12, 15 — меня. И, наконец, номер 21 — опознал нас обоих, — голос Миа, искаженный, зато усиленный маской, разнесся над комнатой-полигоном.
— Что ж, «убитые», — отойдите в сторонку, — отец Себастьян стал просматривать сданные ему работы. — И получается…. - бумаги в его руках быстро перелетали из одной стопки в другую. — …получается, что с заданием не справился никто из вас. Контрольная группа, кроме магов, пожалуйста, пройдите в комнату ожидания — там будет произведен окончательный расчет, согласно оговоренным условиям. — Я хихикнул про себя: нет, деньги ребятам обязательно выплатят, и полностью… но вот и память наверняка подправят. Чтобы все «участники эксперимента» помнили какой-нибудь тест на IQ, или тест Роршаха, или еще чего, на что хватит ума у инквизиционных обливиаторов. Курсант же с номером 21, как наиболее близко подобравшийся к решению поставленной задачи, получит возможность пообщаться с вычисленными им магами. Остальных же — прошу пройти со мной. Вам предстоят дополнительные занятия.
Когда недовольных учеников увели, я повернулся к оставшемуся «номеру 21».
— Ну что, — произнес я, поднимая маску, — привет, Дадли! Не ожидал встретить тебя тут.
Глава 6
Птицы, змеи и родственники
— Гарри? — Дадли с ошарашенным видом повторил мое движение. Из-под маски показалось его ошарашенное лицо со следами несомненной мыслительной деятельности. Внезапно оное лицо озарилось улыбкой. — Ну, я балбес! Какого же еще одержимого мог пригласить отец Себастьян! А свою подругу представишь?
— Разумеется, — кивнул я. — Моя подруга и соученица…
— Представляй тогда уж правильно — «невеста», — вмешалась в разговор Миа. — А то свои планы на меня уже всем озвучил, а все «подруга»… Правда, о моем согласии ты спросить как-то не удосужился… но я все равно согласна.
Осчастливленный такой выходкой, я схватил Миа в охапку, и крепко сжал. Честно говоря, хотелось не просто затискать эту милашку, но и взлететь с ней на руках. Но остатки здравого смысла подсказали, что демонстрировать ученику инквизиторов нарушение Статута и «Закона о разумном ограничении…» — не самая лучшая идея. Это при отце Себастьяне можно почти все — он-то понимает, что к тем «Темным силам», с которыми был заключен соответствующий договор, я отношусь весьма и весьма условно…
— Ну тогда, Дадли, это — моя невеста, умнейшая и красивейшая девушка в обитаемом космосе, Гермиона Грейнджер!
— Дадли Дурсль, — вежливо поклонился кузен. — Только… не объясните ли, как Вы вычислили, что я Вас опознал как колдунов? Маска…
— Маска хороша, слов нет, — ответила Миа. — А вот над ментальной защитой — еще работать и работать. Да и на уровне эмпатии ты просто открыт всем изменчивым ветрам!
— «Изменчивым ветрам»? — удивленно повторил Дадли. — А почему — «изменчивым»?
— Не обращай внимания, — ответила Миа. — Это я так… заговариваюсь немного.
Дадли отступил, видя нежелание девочки говорить на эту тему, но оговорка явно зацепила его. Теперь он будет «копать», и до чего-нибудь докопается. Как бы еще узнать результаты его трудов? Это же будет любопытно!
— Кстати, Гарри, — обратился ко мне кузен, — когда ты в прошлом году уехал с этими рыжими…
— Хм… — я вопросительно поднял бровь.
— Так вот… стоило машине скрыться, как к нам прилетела сова, и принесла извещение о том, что тебе вынесено предупреждение о незаконном использовании волшебства на каникулах. Ты не сказал, куда собираешься, так что мы просто не знали: как тебя известить…
— Ничего, — успокоил я кузена. — Так даже лучше получилось. На днях я загляну в гости и заберу это письмо.
— Хорошо, — радостно кивнул мой большой кузен, которого уже язык не повернулся бы назвать «жирным», и, тем более, «китенком». Похоже, суровый режим инквизиторской школы пошел ему на пользу.
— Кстати, — поинтересовался я. — А как получилось, что ты не пошел по силовому направлению, как большинство твоих одноклассников? Ведь, помнится, ты боксом увлекался…
— А вот в этом — виноват ты! — Радостно ткнул в меня пальцем Дадли.
— Я?! — Любопытно, очень любопытно…
— «Не имеет никакого значения — насколько быстро, сильно и умело ты можешь ударить, если ты не знаешь: кого надо бить и за что». Твои слова?
— Мои, — согласился я, вытащив из Кристального зала соответствующее воспоминание, признаться, изрядно там подзапылившееся. Все-таки для меня это был слишком незначительный эпизод, чтобы держать его на видном месте. — Но, все-таки и про боевку не забывай. Специализация хороша в Подземельях и драконах. В жизни этим лучше не слишком увлекаться… если, разумеется, рядом нет надежных друзей, способных прикрыть твои слабости… Да и если есть… Жизнь такова, что никогда не предскажешь — кого именно в нужный момент может не оказаться рядом.
— А я и не забываю! — Дадли расплылся в улыбке.