Ленинградский меридиан (СИ)

Вождь говорил с полной верой в правоту собственных слов и мало кто из генералов, помнивших ужасы аресты 37-х и 41-х годов, рискнул бы ему перечить в разговоре, но Рокоссовский рискнул.
- Нельзя забывать тот факт товарищ Сталин, что немцы занимают свои позиции почти десять месяцев и сумели создать крепкую эшелонированную оборону. Для её прорыва одних пехотных соединений, которые составляют костяк 8-й армии совершенно недостаточно.
- Вы это говорите мне, желая получить для 8-й армии дополнительные танковые соединения? Если это так - то сразу вас предупреждаю, что из этой затеи ничего не выйдет. Все наши танковые резервы мы отправили на юг к Дону и под Ржев - отрезал вождь.
- Нет, товарищ Сталин, дополнительные танки вряд ли помогут в этом деле, учитывая лесисто-болотистую местность, этого участка фронта. А вот дополнительная артиллерия, в особенности минометы, очень помогут войска фронта при прорыве вражеской обороны.
- О каких минометах идет речь? Уточните, пожалуйста, о простых или гвардейских минометах вы говорите?
- В первую очередь о простых минометах. Насыщенность стрелковых подразделений тяжелым вооружением крайне мала. В основном у пехотинцев винтовки, автоматы и пулеметы, а с их помощью взять хорошо укрепленные позиции очень трудно. Что касается гвардейских минометов, то их помощь в подавлении вражеских укреплений просто неоценима.
В словах генерала была истинная правда, но говоря её, Рокоссовский хорошо помнил, что Сталин питает слабость к артиллерии и потому бил наверняка.
- Хорошо. Ставка подумает, как помочь вам с артиллерией. Пришлите заявку, что вам необходимо в первую очередь, - после секундного размышления сказал Верховный. - Пусть этим займется генерал Казаков. Он вместе с указанными вами специалистами уже прибыл в штаб фронта.
- Большое спасибо, товарищ Сталин - поблагодарил вождя генерал, привыкший работать с проверенными людьми. - Можете не сомневаться, что вся выделенная Ставкой артиллерия будет использована с максимальной эффективностью, но этого мало. У противника в районе Синявино и Мги имеется разветвленная сеть дорог, по которым он может в любой момент перебросить к месту прорыва дополнительные подкрепления, что приведет к затяжным боям. Чтобы не допустить этого, сковать противника в возможности маневра, необходимо наступление войск 55-й армии в районе Арбузова.
- Там, у немцев крепкая оборона, в которой ещё с прошлого года прострелен каждый метр. Наступление на этом направлении приведет к неоправданным и ненужным потерям. Тут вы противоречите сами себе - упрекнул в непоследовательности собеседника Сталин.
- Но и наши артиллеристы пристреляли каждый метр обороны противника, а если, как предлагает генерал Говоров, перебросить пушки с других участков фронта, оборону противника можно будет сломать и высадить десант.
- По-моему, вы утратили объективность так необходимую для представителя Ставки, и пошли на поводу у ленинградцев - жестко одернул вождь Рокоссовского, но тот твердо стоял на своем.
- Я только хочу лучше выполнить порученное мне задание, товарищ Сталин. Вы просили осмотреться и дать свою оценку положению фронта. Мое мнение как представителя Ставки, для прорыва блокады Ленинграда необходимо совместное наступление двух фронтов - четко доложил Константин Константинович, и в трубке повисла зловещая тишина.
Из-за чуткой мембраны телефона, Рокоссовский хорошо слышал, как Сталин раздраженно вздохнул и бросил куда-то в сторону короткое слово "не понимает". Кто находился в этот в его кабинете, а уж тем более, что он глухо сказал вождю в ответ, Рокоссовский не знал, но по тону определил, что тот выражает свое полное согласие с недовольством Сталина.
- Ставка не будет менять принятого ею решения, товарищ Рокоссовский, - жестко отчеканил вождь.
- Что касается высказанных вами аргументов, то мы предлагаем вам над ними ещё раз хорошо подумать. Всего доброго - холодно молвил Сталин и повесил трубку.
- Ну, что? - спросил Рокоссовского Говоров, хотя по лицу генерала можно было догадаться, что ответил ему вождь.
- Товарищ Сталин предлагает ещё раз обдумать наше предложение - только и мог сказать ему Рокоссовский.
- Значит, он сомневается, - оптимистически прокомментировал его ответ Жданов. - Думайте, товарищ Рокоссовский. Ищите нужные аргументы и отстаивайте свою точку зрения, если вы в ней полностью уверены. Все в ваших руках.
Разногласие во мнении относительно проведения предстоящей операции у Рокоссовского были не только с Верховным Командующим, но и с комфронтом Мерецковым. При обсуждении плана операции в штабе фронта, два генерала не сошлись по двум очень важным моментам.
Первый из них заключался в намерении генерала Мерецкова вводить силы 8-й армии в три этапа. Сначала в действия вступал 6-й гвардейский корпус генерала Битюкова силами четырех дивизий, задача которых заключалась в прорыве обороны противника. Затем в бой вводился 4-й гвардейский корпус генерала Гагена, который должен был усилить наступательную мощь соединений 8-й армии, а подразделения вновь созданной 2-й ударной армии должны были довершить начатое дело и соединиться с войсками Ленинградского фронта в районе Дубровки и Красного бора.
План был замечателен, в чем-то даже хрестоматиен, но Рокоссовский выступил резко против поэтапного введения войск.
- Все, что предлагает штаб фронта, уже было опробовано и применено в финскую кампанию и не имело успеха. Тогда, имея численное превосходство над противником, соединения Красной Армии не могли прорвать его оборону как раз из-за того, что действовали разрознено. Только одна треть всех ударных сил была брошена на прорыв, а две трети стояли за их спиной и ждали момента, чтобы войти в прорыв. Когда же подразделения первого эшелона исчерпали свои силы, в бой был введен второй эшелон, но оборона так и не была прорвана.
- Считаю приведенный вами пример неудачным и неуместным - взвился комфронта, как раз, командовавший во время Финской войны советскими войсками на начальном этапе. - Тогда нам противостояли бетонные доты и укрепления, а здесь у немцев в основном деревянно-земляные укрепления опорного типа. Наши танки КВ и Т-34 после мощной артподготовки прорвут их, без всякого сомнения! Или вы думаете по-другому?
- В том, что прорвут, пусть даже с потерями согласен, но вот, что смогут с наскока захватить Синявинские высоты, очень сомневаюсь. Согласно данным воздушной и наземной разведки там, у противника очень крепкая оборона, ориентированная на юг и юго-восток. Немцы ждут нас именно там, и значит, имеются минные поля, противотанковая артиллерия и многочисленные огневые точки. По мнению генерал-майора Орла, немцы легко смогут сначала выбить у нас танки, затем положат пехоту и наступление захлебнется.
- У наших танкистов иное мнение. У немцев нет пушек, способных пробить броню КВ, а приданные нам соединения огнеметных танков Т-34 подожгут земельные укрепления противника, и немцы будут вынуждены отступить.
- Я очень сомневаюсь, что танки КВ смогут удачно наступать в лесисто-болотистой местности, а действия огнеметных танков хороши, когда противотанковые батареи противника полностью подавлены.
- Мы усилим соединение ОТ-34 самоходными орудиями и дивизионом гвардейских минометов. Этого вполне хватит, чтобы привести к молчанию вражескую артиллерию и под прикрытием дымовой завесы прорвать оборону немцев - гнул свое Мерецков.
- Насколько мне известно, самоходных орудий очень мало, а что касается гвардейских минометов, то согласно плану операции весь свой боезапас они должны израсходовать в первый день наступления. Дальнейшее применение артиллерии, насколько я понимаю, командование фронтом не предусматривает вообще. Или меня не совсем верно информировали? - Рокоссовский требовательно посмотрел в сторону начальника штаба фронта.
- Нет, товарищ генерал, все верно. Артиллерия фронта должна обеспечить прорыв вражеской обороны, а дальше предполагается действовать по обстоятельствам - выдавил из себя покрасневший Стельмах, которому очень неуютно отвечать на неудобные вопросы представителя Ставки.