Второй шанс (СИ)

Воительница грациозно встала из кресла и медленным шагом приблизилась ко мне, ни на секунду не ослабляя хватку.
- Предупреждала же, если ты еще раз посмеешь коснуться меня - я тебя уничтожу. Ты забыл? - прошептала она мне на ухо, отчего я покрылся холодным потом. Этот голос был слишком похож на интонацию Саниты, которая никогда не брезговала убийствами.
Мне оставалось лишь кивнуть - ну не драться же со своей женой, в самом деле! Она ослабила хватку, позволяя мне встать на ноги. В этот момент мне на помощь в комнату вбежало двое лекарей, держа готовые заклинания в ладонях. Не сговариваясь, они атаковали Селену, действуя поразительно хладнокровно и синхронно. Валькирия, не успевшая отреагировать, получила в грудь оба заклинания. Она вздрогнула, ее глаза закатились, а тело медленно осело на пол. Я едва успел ее подхватить, с непониманием глядя на знахарей. Те поспешили успокоить меня, подняв руки вверх.
- Не переживайте, это всего лишь усыпляющие заклинания. Ваша супруга проспит до завтрашнего утра, а мы пока постараемся разобраться, что происходит с ее разумом. Если вначале она просто потеряла память, то теперь у нее ярко выраженное агрессивное поведение. Не знаю, сколько мы сможем сдерживать ее, господин Сатиндор, сами понимаете - даже толика силы валькирии разнесет это место в щепки - мне оставалось лишь кивнуть, подхватить на руки любимую супругу и проследовать к ее кровати. Остальные знахари занялись привычными делами, воздух вновь озаряли вспышки магии. Аккуратно уложив Селену на ее кушетку, я украдкой поцеловал жену в лоб, с грустью глядя на нее. Один из лекарей похлопал меня по плечу, ободряюще улыбнувшись.
- Присматривайте за ней. Если вдруг подобное поведение повторится - сразу посылайте за мной.
- Непременно, господин Сатиндор - сказал лекарь, занимаясь моей разбитой головой - Правда существует шанс того, что мы просто не успеем послать за вами... Ваша жена очень сильна, и мы боимся последствий, которые она может учинить, будучи в ярости. Но не будем о плохом. Я вас подлатал - постарайтесь в следующий раз быть аккуратней.
Поблагодарив за оказанную помощь, вышел из больницы. Сердце вновь одолевала тоска, к которой теперь прибавился отравляющий укол страха не только за жизнь супруги, но и окружающий ее персонал.
Планов на сегодняшний день у меня не было, поэтому я решил вернуться обратно в «Кабанью ногу» - нужно присмотреть за Фером - его состояние тоже изрядно беспокоило. Наслаждаясь новым днем, на автомате бездумно брел к таверне. Когда оставалось пройти всего десяток метров до входа в таверну, раздался громкий женский крик. К этому женскому воплю добавилось еще несколько, послышался хлопок, а затем в небо начал подниматься густой столб дыма. Все это происходило на месте нашего временного проживания. Окна на втором этаже распахнулись, и оконная рама соседней комнаты вылетела, словно выпущенный арбалетный болт. Ее остатки дожирало до боли знакомое зеленое пламя... Не помня себя от нахлынувшего волнения, я рванулся в «Кабанью ногу», расталкивая выбегающих посетителей и ища глазами некроманта. Звуки борьбы и леденящее кожу пламя вовсю разыгралось на втором этаже. Этот день явно не задался с самого утра!
- Господин Сатиндор, утихомирьте своего друга! Я вызвал стражу - ему несдобровать. И не забудьте оплатить все мои убытки - раздался визгливый голос трактирщика. Я лишь отмахнулся от него, в два скачка поднимаясь по лестнице и влетая в свою комнату.
Латианин стоял посреди помещения, широко раскинув руки и глядя в потолок. С его ладоней, словно реки крови, лилось зеленое пламя вперемешку с фиолетовым, пожирающее все на своем пути. Кровати превратились в обугленные головешки, столик в серую пыль, а воздух казался обжигающе ледяным, делая дыхание редким и прерывистым. Ферагон стоял без рубашки, в одних кожаных штанах. Все его тело покрывали черные полосы, растекшиеся по спине, рукам, шее, обвивая словно ядовитая змея. Под ногами хлюпала черная жижа, успевшая залить весь пол. Недолго думая, я оттолкнулся посильнее и прыгнул к своей кровати - по счастливой случайности эта темная гадость не успела добраться до моих вещей. Схватив кожаную броню, тут же облачился в нее, выхватывая клинки. Мечи привычно полыхнули магическим огнем, будто приветствуя своего хозяина.
- Ферагон, прекрати! Ты слышишь меня? - закричал я, пребывая в замешательстве. С одной стороны, это мой друг и я не мог всерьез атаковать его, с другой - латианин снова представлял реальную опасность, как для меня, так и для окружающих. Талис еще не вернулся, поэтому решать проблему предстояло мне в одиночку.
Некромант издал горловой звук, а затем из его рта потекла черная тягучая жидкость, стекая тяжелыми каплями. Его худощавое тело содрогалось от кашля, зеленоватый огонь хаотично разлетался в стороны, грозя сжечь и меня самого заживо. Перескочив на кровать яриса, едва успел схватить его пожитки, прежде чем полыхнула и постель. Одержимый Ферагон поднял на меня свой взгляд. Это было... нечто. Все произошедшее в моей жизни до этого, не вызывало такого дикого и первобытного ужаса, заставляя сердце леденеть с каждым ударом. Я готов был буквально взвыть от страха, бросив все, бежать, куда глаза глядят. Маг криво усмехнулся, видя мое замешательство и сводя ладони перед собой. Правую руку обожгло, словно напоминая мне о том, что стоять не двигаясь, перед лицом смертельной опасности, не самая лучшая мысль.
Практически вся комната уже была объята ледяным зеленым пламенем, а залитый жижей пол сковывал движения, лишая меня маневренности.
- Если ты не придешь в себя, я буду вынужден атаковать - снова попытался я достучаться до разума латианина. Тот поманил меня пальцем, приглашая нанести первый удар. Казалось, белки его глаз насмешливо смотрят на меня с нескрываемым презрением. Аккуратно отложив вещи Талиса на чистый уголок пола, я размял плечи и руки. Что ж, давненько мы с латианином не дрались. При всей моей боевой подготовке, я прекрасно осознавал, что не смогу убить друга. Оставалось лишь снова надеяться на целительную силу меча света.
Маг поднял руки над головой, отчего зеленое пламя полностью объяло его худощавое тело, покрывая непроницаемым магическим щитом. Что ж, дело приобретало совсем нежелательный поворот. Яд прикса проник в Ферагона, подчиняя его разум и волю. Кто бы мог подумать, что так все обернется?
Выставив перед собой один из мечей на манер пики, я бросился вперед, и тут же едва не распрощался с жизнью. Нога поскользнулась на черной жиже, отчего я постыдно растянулся на полу. Сгусток магии пролетел у меня над головой, врезаясь в противоположную стену. Пламя весело пожирало деревянные перекрытия таверны, потолок опасно накренился, угрожая свалиться точно на голову. Поднявшись рывком, я атаковал латианина снизу, целясь в ногу. Он без труда разгадал мой трюк, легко уворачиваясь и тут же атакуя в ответ. Мне тяжело было приблизиться из - за опасений быть задетым волшебным огнем. Мои клинки мелькали в воздухе, но их целью было не убить латианина, а лишь заставить отступить.
 За спиной послышался грохот, а затем всю комнату окутала пыль вперемешку с пеплом. Потолок все - таки не выдержал и рухнул, намертво запечатывая единственный выход из помещения. Одержимый некромант недобро усмехнулся, а затем черные полосы на его теле изогнулись, будто живые, меняя форму. Я на секунду замешкался, отвлекаясь на это зрелище, а затем невидимая магия подняла меня за ноги и швырнула в угол. Магическое пламя тут же схватилось за кожаную жилетку. Все мои попытки потушить или сбить его не увенчались успехом, поэтому пришлось распрощаться с ней.
Рассвирепев, я убрал клинок с магией смерти в ножны, предпочитая орудовать вторым. Стараясь снова не поджечь себя, хладнокровно атаковал друга. В тех местах, где магия света соприкасалась с враждебным волшебством, образовывались бреши в защите. Дым стоял плотной завесой, отчего глаза начинали слезиться, становилось трудно дышать, но я все равно бросался в атаку, не давая латианину передышки. Тот кидался сгустками огня, разбрызгивая черную жижу, которая при соприкосновении с пламенем шипела и источала тошнотворную вонь. Взмах руки, уклон, шаг назад, снова уклон, протираешь глаза, и вновь атакуешь. Дышать становилось невозможно, я задыхался, отчего терял концентрацию, а вот латианин, в свою очередь, оставался, по-прежнему, свеж. Снова пропустил удар, голова загудела, будто чугунная. Меч выпал из руки, испачкавшись в черной слизи. На первом этаже слышался треск падающих балок - таверна рассыпалась на части. Второй этаж еще не обрушился только по счастливой случайности.