Витязи против архимага

   Сталин, вступив в очередное противоборство, отметил:
   - Когда враг не сдается, его уничтожают. Или наоборот он уничтожает тебя!
   Следующий противник оказался весьма прытким и колким муравьем-леденцом. Поединок немного затянулся. Вождь СССР он же Сталин на это философски заявил:
   - Ну, что же? Я буду умнее...
   А вот как грохнет исполинский размерами с полторы Венеры флагманский ультра-линкор. Как он рассыплется словно конфетти на множество различных шариков, что в полете превращаются в кляксы. А вакуум возьмет и застонет.
   . ГЛАВА ? 2
   .Муренна, несмотря на то, что он был, причем штатным агентом иезуитов, все же решили допросить с пристрастием. Особенно на этом настаивал супергерцог Маркс де Энгельс:
    - Эти жрецы больно много о себе мнят и продажны. Лучший способ их расколоть сильная боль.
    Другой супергерцог Рамас де Бокал, шлепая себя ладонями по широким ляжкам, одобрил:
    - Только заодно еще допросим девушку рабыню. - Похотливо причмокнул губами. - Это будет нам совсем интересно.
    Пойманный агент иезуитов дрожал от страха. Его маленькие глазенки так и бегали. Толстые губы нервно шептали:
    - Во имя всех богов... - И движение руками в виде крестного знамени. - Да прибудет с вами благодать.
    - Когда три звезды светят, не жизнь, а благодать. Но ты за все в ответе, мы будем истязать! - Сказал, точнее, пропел Маркс де Энгельс.
    Муренна подхватили четверо крупных юношей-палачей, они сидели на специальной диете и были необычайно мускулисты при этом без обычных для их профессии животов. Прикрепив жертву к колесу, чуть-чуть скрипящие шестеренки прокрутили.
    Один из них, самый крупный взял в руки дубину.
    Бывший шеф тайной полиции Маркс ехидно и свирепо прищурился, сдвинув брови:
    - Так глупый говорю, сбрось свою личину, прямо сука отвечай - знанья на духу. Ведь замыслила змея зло ужалить в спину, или сделаем с тебя жирную уху!
    Супергерцог нарочно говорил рифмами. Ему казалось, что так звучит намного страшнее и величественней.
    Священник не стал поддерживать ритм и лишь пролепетал, так что слышалось с трудом:
    - Обратитесь в орден, я его агент.
   Супергерцог похохотал, подмигивая словно светофор:
    - Знаем, но от пытки это не избавит. Для начала мы тебе сломаем руки, а затем и ноги.
    Молодой палач сделал короткий размах и сокрушил десницу в локте. Давно подземелье не слышало такого крика.
    - Ну как тебе я вижу приятно! - Глаза Маркса де Энгельса, недобро загорелись. Видно было насколько восхитительны для сановника подобные крики. Еще одна из истязательницы женского рода рефлекторно облизнула себе губы
    Из-за боли монах не мог ничего произнести членораздельно. Впрочем, информация супергерцогу совсем не нужна, он ее и так уже получил. Священник-монах поведал все, что знает без пытки и, это было записано.
    - Продолжаем! - Супергерцог вместо вопросов просто приказывал. - Ломай следующую руку.
    Палач врезал так, что конечность согнулась дугой. Потекла кровь, судя по всему, допрашиваемому стало так больно, что откусил кончик языка. Было видно, что священник доведен до невменяемого состояния.
    Рамас де Бокал заметил:
    - Ты жалкая пародия на человека, быстро сломался!
    Де Энгельс зло крикнул:
    - Продолжай, добей его!
    После этих слов, удары стали еще сильнее. Усилив размах палач сломал коленную чашечку. На его молодом, но уже тронутым развратом и искаженным сладострастием лицом сияла улыбка. Он наслаждался криками. Вообще есть разные палачи, одни лишь выполняют свой долг, другие сочувствуют жертвам, а третьи балдеют причиняя боль. Вот такой тип и завис над священником.
    Чудовищный шок впрочем, отключил сознание истязаемому, он затих сонно ловя ртом воздух.
    Маркс де Энгельс, сам изрядная скотина погрозил пальцем:
    - Ну-ну! Что толку мучить жертву, которая подобна трупу. Приведи его в себя.
    Главный палач, он был старше, с седой бородой уколол жертву иглой в лоб и шею.
    - Давай ты просыпайся! - Зашипел изверг.
    Монах очнулся, ее лицо посинело и он снова начал орать.
    Супергерцог дал знак, и удар дубины сокрушил второе колено.
    Наступала пауза в ходе, которой два супергерцога облизываясь вонючими языками, наслаждались стонами истязуемого.
    Рамас де Бокал произнес, нарочно раскрыв, словно зевая рот:
    - А теперь на крюк его!
    Главный палач пробормотал:
    - Пожалуйста!
    Монаху нарочито медленно прокололи бок, подцепив за ребра и, подняли вверх.
    Это была ужасное зрелище. Он умирал и задыхался, при этом, не теряя сознание, палач знал свое дело и как причинить долгую боль.
    Супергерцог некоторое время послушали захлебывающие вопли, а затем сделали знак.