Сборник "Попаданка" 2 в 1 (СИ)

Глубоко вздохнув, я прошлась по комнате, осматриваясь. Из комнаты вело три двери. Первая в коридор общежития, за второй оказалась гардеробная, ну а за третьей ванная комната. Какое счастье, душ, непременно им сейчас воспользуюсь, на завтра буду огурцом.
Так я и поступила. Но, а после теплого душа я улеглась спать.
Снилось мне что‑то странное, черная дымка, которая окутывала мое тело, я шла по лесу. Не было слышно ни пенья птиц, ни ветра, ни единого звука. Такая тишина пугала до дрожи в коленках. Хоть умом я понимала, что это всего лишь сон, но… уж больно реалистичный. Я ступала неуверенным шагом, все тело дрожало, душу одолевал не простой страх, а животный ужас. Куда я направлялась до сих пор не понятно. Досмотреть сон мне не дала Нира, которая начала мне трещать на ухо, дергая одновременно за плечо.
— Нира, прекрати трещать как трещотка, — накрывая подушкой голову, проворчала я. Она не унималась, видя, что я не реагирую, она начала стаскивать с меня одеяло. — Нира иди в пень, я спать хочу, я четыре часа назад только легла.
— Марина, вставай, мы на практику опоздаем, а у нас первый урок, урок некромантии. Ты же не хочешь отрабатывать
— Куда еще больше? — вытаскивая голову из‑под подушки и вставая, прошипела я. — А знаешь, нужно успеть, я с этой жабой Клавой поквитаться хочу, чтобы больше не стучала на меня ректору.
— Постой, подожди, какой жабе Клаве?
— Какой — какой, нашей преподавательнице.
— Побойся бога, она же декан факультета!
— Да хоть сама примадонна…
— Марина!
— Не Маринкай, с волками жить по — волчьи выть!
— Ну, относительно жабы ладно, но почему Клавой, ее же зовут Кариса
— Кариса? Ну что же, тогда она точно не жаба, она крыса! Кстати у тебя нет запасной формы, а то я никак ею не обзаведусь, то одно то другое…
— Я заметила, кстати, где ты все это время пропадала?
— Давай я тебе позже об этом расскажу, если мы не хотим опоздать. Так что на счет формы?
— Есть, я на тебя специально взяла, еще, когда ты в первый раз пропала…
— Нира, ты золото… — она достала из гардеробной форму и отдала мне.
Форма представляла собой мантию алого цвета, которую можно было сверху одевать на любую одежду. Кстати мою одежду как оказалось, отец мне переправил еще вчера и сразу в гардеробную. Нира смотрела на эти вещи с таким восхищением. Естественно я это заметила и предложила выбрать, что‑то одеть из них себе.
— Правда, можно?
— Нира, ну если я сама тебе предложила, то естественно можно.
— Сама я влезла опять в кожаные черные штаны, и красную блузу, ну а поверх одела естественно форменную мантию. Волосы расчесала и собрала в высокий пучок, как‑то красоваться перед кем‑то не собираюсь.
— Нира выбрала из моих вещей платье сапфирового цвета со строгим воротником, оно ей очень шло жаль такую красоту прятать за мантией, но ничего не поделаешь. Волосы она себе заплела в косу. Ну что же теперь мы готовы во всеоружии.
Выходили мы из общежития под пристальные взгляды. Особенно чувствовался хорошо злой взгляд королевы факультета, чтоб ей пусто было. Если бы можно было взглядом убить, она бы явно это сделала.
Выбравшись с общежития, мы с Нирой вздохнули полной грудью.
— Капец, Нира, я не знаю смогу ли долго выдержать, убить их готова. Как можно без оснований так ненавидеть из них же яд полным ходом сочится.
— Марин их можно понять, ты же человек.
— И ты туда же Нира!
— Не кипятись, я же просто сказала, что их можно понять, но не значит, что я это поддерживаю. Людей в нашем мире считают недалекими и отсталыми.
— Я уже заметила… — пропыхтела я.
— Марин, но ты это что‑то, таких как ты, я никогда не встречала…
— Ага… Индивид епсель — мопсель… — улыбнулась я.
— Марин, нужно поторопиться, если хотим еще перед парами позавтракать.
Мы ускорили шаг и в скором времени уже сидели в столовой попивая чай с местными блинчиками, в этом мире они называли млинки. Чем‑то мне напомнило это название блинчики на украинском языке моего мира «Млинці». В общем, я наслаждалась и прибывала во вкусовом раю.
Над ухом начал кто‑то очень кричать, Нира побледнела, а я с недовольной моськой посмотрела на возмутителя спокойствия.
Ой — йой, теперь точно кусок в глотку не полезет. Возмутителем спокойствия являлся ректор. Он что‑то мне доказывал и пытался в чем‑то обвинить, но его слова никак не хотели доходить до моего мозга, у меня было ощущения как будто я смотрю кино без звука. Арис рьяно жестикулируя, доказывал что‑то. Нира то сидела бледная, а то покраснела как рак и опустила голову, вниз улыбаясь и смущаясь. Не поняла, что он такого сказал, нужно включать мозг, а то я точно самое интересное пропущу. Начала вслушиваться и слова ректора наконец‑то начали усваиваться в моей голове.
— Да ты понимаешь, что я всю академию на уши чуть не поднял! — вот нахал, сначала бросил с больной ногой, а теперь в чем‑то меня обвиняет, нет должна была его дожидаться, корчась от неописуемой боли.
— Чуть не считается! — без зазрения совести ответила я.
— Выпороть тебя нужно, что бы больше не доставляла мне проблем.
— А так я еще во всем виновата?
— Ты исчезла, ничего не сказав.
— Ага, в следующий раз обязательно оставлю записку… — съязвила я. — Напишу на паркете «Здесь была Маня!»
— Все, ты наказана! С сегодняшнего дня ты остаешься после занятий, буду заниматься лично твоим воспитанием! — во все тридцать два улыбнулся он.
— Ага, сейчас же. У меня другие планы!
— Меня это не волнует!
— А меня не волнует ваши закидоны, господин ректор!
— Исключу!
— Вперед и с песней!
— Ты напросилась! — он меня поднял за шиворот как котенка, вытащил из‑за стола и потянул в сторону выхода из столовой.
— Куда вы меня тянете? — он как будто в рот воды набрал, не проронил ни единого слова.
— Я могу сама идти! — ноль эмоций. — Мы привлекаем много внимания! — мы действительно привлекали внимание, студенты перед нами расступались и начинали шушукаться. Кое‑что из того что они между собой обсуждали я услышала: «Новая ректорская подстилка… Интересно, когда он уложит ее в свою постель… а может уже?.. Да нет… Она бы уже точно встретилась с праотцами… Уверены?.. На все сто, простой же человек, что с нее взять… А знаете, что я слышал? Что?.. Говорят, что ректор к ней воспылал любовью, из‑за этого и до сих пор не уложил в свою постель… Чушь… Полюбить человека, это низко, фу…, как будто воспылать любовью к корове…» Я их сейчас поубиваю, ей богу поубиваю! Такую несусветную чушь нести, богатая же у некоторых фантазия. Мой конвоир на эти замечания лишь тихо рычал, а чего он собственно ожидал, такое внимание к моей персоне проявляет, что любой подумает, что он ко мне не ровно дышит.
Дотащив меня до своего кабинета, он грубо втолкнул меня во внутрь.
— Аккуратнее можно, я же все‑таки девушка!
— Ты не девушка, а сплошное наказание, свалившееся на мою бедную голову.
— Неужели? Между прочим, если бы вы со мной не носились как с писаной торбой, всем бы было проще!
— Хорошо, больше не буду! Пропадешь в следующий раз, палец о палец не ударю, чтобы тебя разыскать!
— Вот и отлично, мне Ваше внимание не нужно, перебьюсь!
— А я уж как рад, что мне вашу физиономию адептка Божественная больше чем на своих лекциях видеть не придется! — начал он на меня орать. Чего орет спрашивается.
— Спокойнее будьте, нервные клетки не восстанавливаются
— Р — ррр! — Ой, мамочки, меня глючит или у него действительно крылья и хвост появились, а из плеч шипы вылезли, да и клыки образовались вроде как. Я потерла глаза, убеждаясь в том, что это не глюк. Однако экзотичненько.
— Ух ты, а потрогать можно? — Арис с недоумением на меня посмотрел и ничего не ответив застыл изваянием. — Так можно или нет? — повторила я свой вопрос.
— У тебя с головой все в порядке? — шокировано спросил меня инкуб.
— В смысле, с утра было вроде нормально, а что?