Дневник. Первые потрясения (СИ)

А все это произошло потому, что эти обнаглевшие Малфои первыми забыли о том, что я не являюсь крестным Драко.
Вначале мне его оставляли на день, затем на недели. Когда ребенку исполнилось четыре года, мы неожиданно обнаружили, что он поселился у меня в апартаментах в Хогвартсе. Почти все студенты считали, что это мой ребенок. Но ведь у меня не может быть белобрысого пацана!
Собственно, он проводил в Хогвартсе шесть месяцев из двенадцати, постоянно кочуя вместе со мной в Отдел Тайн, домой, во Францию. Правда, когда мы впервые приехали к Филиппу в гости, они с Эваном сначала шарахались от него, а потом ничего — привыкли. А так как я не мог все время находиться рядом с ним, очень уж у меня плотное расписание дел на день, все вышеперечисленные члены нашей большой сумасшедшей семьи сдавались этому мелкому чудовищу в аренду поочередно.
На остальные шесть месяцев о нем вспоминали его родители.
Теперь перед нами стояла очень сложная задача: как за короткий промежуток времени приучить его обращаться к нам на «вы», не забывая добавлять профессор.
— Мистер Малфой, теперь вы являетесь студентом нашей школы. И вы должны по возможности забыть про то, что вообще с нами знакомы, и называть уважительно, прибавляя наше звание профессоров.
— Тикань, ты перегрелась? — недоверчиво произнес Драко.
— Профессор МакГонагалл.
— Дамби, она что несет?
— Директор Дамблдор, мой мальчик, — вежливо поправил его Альбус.
— Крестный?
— Драко, сколько тебе можно повторять, я не являюсь твоим крестным. И так меня называть не нужно. С сегодняшнего дня я являюсь твоим деканом и твоим профессором зельеварения. И называть меня нужно исключительно профессор Снейп.
— Я не понял, вас всех Империусом накрыло? — со слезами в голосе пробормотал ребенок.
— Откуда ты знаешь про Империус? — мгновенно взвилась Минерва.
— Папа показал, — Драко, сам того не зная, сдал Люциуса с потрохами.
— У меня с твоим папой будет отдельный разговор, — этот придурок получит от меня по первое число. Это додуматься нужно, перед маленьким ребенком такими заклятиями швыряться. — Но давай вернемся к нашим проблемам.
И мы продолжили этот театр абсурда.
В общем, в пятнадцать минут мы не уложились. Как и в час. Собственно, как и в два. Через два с половиной часа долгих уговоров, угроз, слез и истерик, мы, наконец, вспомнили, что он слизеринец. А что больше всего уважают слизеринцы? Естественно, заключать четко продуманные, взаимовыгодные сделки. В итоге, мы сошлись на обобщенном «профессор» с его стороны исключительно для всех преподавателей, без уточнения имен. В свою очередь с нашей стороны должно было осуществляться следующее: еженедельное поступление в его гостиную новой банки с лимонными дольками (он действительно ел эту гадость, единственный из всех, кого я знал, за исключением Альбуса); индивидуальные ежедневные занятия трансфигурацией с МакГонагалл (потому что ему приспичило в одиннадцать лет стать анимагом); с Флитвика он получил воскресные занятия дуэлингом; со Спраут этот меленький шантажист взял обещание (четко продуманное и магически заверенное) о поставке ингредиентов для его домашней лаборатории. Список, который он шустро нацарапал на первом попавшемся ему в руки пергаменте, включал не менее ста наименований. Пергамент, который схватил Драко, был моим учебным планом на ближайшее полугодие для младших курсов, который долго и кропотливо составляла за меня МакГонагалл. Похоже, кому-то сегодня опять придется много писать.
Я же показал себя истинным слизеринцем, достойным звания декана этого непростого факультета, потому что с меня он не стряс ничего, кроме разрешения гулять после отбоя с этой его ужасной собакой.
Клык — это отдельная история. Когда Люциус подарил маленького щеночка пятилетнему ребенку, никто не знал, что эта слюнявая гадость вырастет до таких размеров. Клык полностью переместился из моих апартаментов, где он перегрыз все, что только можно, так же как и то, чего перегрызать было нельзя, в хижину Хагрида после инцидента с миссис Норрис. Погоняв её по всей школе, видимо, желая подружиться, эта псина загнала старую кошку на шпиль Астрономической Башни, с которой снимать животное пришлось мне. Ночью. Чтобы никто из школьников не видел, что я умею летать. Это не прибавило моей любви ни к этой кошке, ни к этой собаке.
Придя к консенсусу, я взял Драко за руку и повел в гостиную нашего факультета, где меня уже наверняка все заждались…».
— Как, этот Клык — собака Малфоя? — недоуменно произнес Рон.
— Уизли, я тебе мало скажу — это не просто моя собака, это мой фамильяр. И сейчас, когда я фактически окончил школу, и мой дом очистился от всякого отребья, он живет в моем поместье, — резко произнес Драко. — А тебя, Уизли, за то, что ты Клыка чуть акромантулам не скормил, я сам кому-нибудь скормлю.
— Откуда ты узнал про Арагога?
— Про Арагога, учитывая, что писал про него крестный, знают теперь все. А у меня, в отличие от некоторых, фамильяр — животное, а не анимаг. И с ним можно устанавливать ментальную связь. Вам что тогда Хагрид сказал: «заботиться и кормить собаку», а вы что сделали? Сразу взяли и потащили ее в логово к акромантулам.
— То, что сделала Амбридж с Клыком, не сравнится с этой прогулкой! — попытался вступиться за Рона Гарри.
— То, что она ничего не помнит, это не значит, что она не ответила за свои поступки. Вовремя и качественно наложенный Обливиэйт — решение многих проблем.
— Мистер Малфой, когда это вы накладывали Обливиэйт на Долорес Амбридж?
— Почему вы решили, что это я? Я не настолько силен в ментальной магии. Отец с Амбридж возился, а крестный комнату восстанавливал.
— Что Паркинсон делал в Хогвартсе? — недоуменно спросил Кингсли.
— Причем здесь Паркинсон? Я о крестном говорю.
— А что, вопрос о том, что Люциус Малфой делал в школе никому в голову не пришел? — внезапно выкрикнул, молчавший до сих пор Невилл Лонгботтом.
— А что мистер Малфой делал в Хогвартсе?
— Перси, я не понял, а что ты молчишь?
«— Ну здравствуйте, мои дорогие и кем-то любимые дети. Вижу, что вы очень сильно скучали по своему любимому декану, — начал я с порога гостиной свою приветственную речь перед всеми собравшимися ребятами моего факультета. Судя по их лицам, они надеялись, что я сегодня не приду. В идеале меня уволит Директор, ну или, на крайний случай, что-нибудь сожрет по дороге сюда.
Час был уже поздний, и посему малыши очень сильно устали. Они потирали кулачками глаза, силясь не заснуть на месте, и совершенно не понимали, что здесь происходит.
— По традиции, как вы прекрасно помните и знаете, у нас проводится ежегодный конкурс: «Как я опозорился этим летом», в котором принимают участие все студенты моего факультета, начиная со второго курса. Условия остаются прежними: победитель моего самого любимого конкурса освобождается на неделю от хозяйственных работ. И помните, что я всегда знаю: правду вы пишете или нет, — я подошел к столу. — Справа вы кладете свитки с вашими эссе по зельеварению, слева — мои любимые сочинения, а посередине вы ставите колбы с образцами ваших зелий. Если вы перепутаете лево и право, то не переживайте: они редко отличаются друг от друга.