Полет орла

— К сожалению, это слишком очевидно!
— Мне, милорд, одинаково отвратительны и ваша клевета, и невоздержанный язычок баронессы. Я не хочу иметь ничего общего с подобной женщиной!
— И со мной, по-видимому, тоже!
Наталия кивнула.
— Ну что ж, есть очень простое средство избавиться от меня, — в словах лорда звучала нескрываемая насмешка, — прекратите этот маскарад и следуйте дальше без меня!
Графиня вдруг поняла, что допустила faux pas [3]. Она необдуманно выплеснула на лорда гнев, движимая чувством, которого сама не понимала. Девушка отвернулась и несколько минут стояла в нерешительности, глядя на огромную вазу с лилиями, затем тихим, подавленным голосом прошептала слова извинения.
Лорд не ответил, и тогда она взмолилась:
— Пожалуйста… позвольте мне… ехать с вами!
Он собрался сказать в ответ очередную колкость, но, посмотрев на ее тоненькую фигурку с печально склоненной головой в блестящем тюрбане, передумал.
В Наталии было что-то невыразимо трогательное. Такая юная и неискушенная, она все же решилась на эту безумную авантюру. Да вдобавок полна решимости умереть! (Лорд Этелстан не сомневался в искренности ее намерений, хоть и звучало это очень наивно.) Он сдержал гневную отповедь, чуть не сорвавшуюся с его губ, и вместо этого ласково произнес:
— Давайте, графиня, забудем эту мелкую ссору?
Наступила пауза. Затем Наталия спросила:
— А у вас… хватит на это… великодушия?
Не дождавшись ответа, она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Их взгляды встретились, и между ними произошло что-то странное и непостижимое. У нее сдавило горло и перехватило дыхание.
Казалось, они простояли целую вечность, прежде чем лорд Этелстан сказал, впервые назвав ее по имени:
— Спокойной ночи, Наталия!
И скрылся в своей спальне, оставив ее наедине со своими смятенными чувствами.
На следующий день рано утром они тронулись в путь.
Штат прислуги лорда составлял двадцать пять человек, включая как тех, кого он послал с багажом от персидской границы прямо в Тифлис, так и тех, кто был с ним в Ведено. Багаж везли вьючные лошади, так что путники двигались сравнительно быстро.
Путешественники такого ранга, как лорд Этелстан, обычно везли багаж на повозках или на верблюдах. Но лорд настоял, чтобы ему дали лошадей, причем таких, чтобы из-за них не задерживаться в пути.
Когда дворец наместника скрылся из вида, лорд с улыбкой обратился к Наталии:
— Думаю, нам следует расшевелить наших лошадок, пустив их галопом!
Это была отличная идея! Они с Наталией ехали на жеребцах, подаренных имамом. Простояв целый день без движения, лошади проявляли все признаки нетерпения: становились на дыбы, ржали, и справиться с ними могли лишь по-настоящему опытные наездники. По выражению лица Наталии лорд понял: предложение пришлось ей по вкусу, и через мгновение они уже скакали во весь дух впереди слуг.
Наталия сразу почувствовала, что скачет на прекрасном жеребце. На таком коне она не ездила с тех пор, как покинула Польшу.
Проскакав галопом мили две, лорд остановил коня и обернулся. Увидев далеко позади длинную вереницу вьючных лошадей и всадников во главе с Хоукинсом, они, довольные, что так обогнали их, весело рассмеялись.
— Это было замечательно! — глубоко вздохнув, призналась Наталия. — Если бы вы знали, как я соскучилась по поездкам верхом, живя в горах, а до этого в Петербурге!
— Разве вы там не ездили верхом? — удивился лорд.
— Ездила, — насмешливо ответила графиня, — вернее сказать, вышагивала рядом с остальными фрейлинами, которые на самом деле с большим удовольствием прокатились бы в экипаже! — Она слегка улыбнулась. — В Петербурге принято, следуя примеру царя, ездить по городу или в открытом экипаже, или в санях, в зависимости от времени года. Беда в том, что я никогда не любила городов!
— Я тоже! — подхватил Этелстан.
— Вы сегодня отказались от эскорта, предложенного наместником. Почему? — спросила Наталия, глядя на обоз.
— Я решил, что мы уже порядком надоели друг другу. А кроме того, я начинаю нервничать всякий раз, когда вы забываете о своем индийском акценте или о том, что вы мальчик.
— Ну вот! А мне-то казалось, я безупречно играла свою роль, если не считать маленькой ошибки.
— Которая могла дорого вам обойтись, — серьезно добавил лорд.
— Я уже… извинилась.
Он глубоко вздохнул:
— Я чувствую себя, как на пороховой бочке!
Наталия засмеялась.
— Полагаю, я должна еще раз извиниться за то, что так вас напугала. Труднее всего мне было не выдать, что я и раньше была в этом дворце!
— Ну что ж, в целом вы сыграли свою роль очень убедительно!
— Благодарю вас, сэр, — озорно воскликнула Наталия. — Не ожидала услышать от вас слова похвалы!
— Вы что же, принимаете меня за мрачного мизантропа?
— А что еще я могла думать о вас? Вы же постоянно сердились на меня с тех пор, как мы познакомились!
— Но вы же провоцировали меня!
— Возможно, но я думала, что вы любите приключения! В конце концов, дипломат должен быть хоть немного авантюристом, иначе ему трудно будет добиться успеха!
— По-моему, вы опять пытаетесь поддеть меня! Вы очень настойчивы, юная леди, но, если хотите, я приложу все усилия, чтобы сделать ваше путешествие приятным, и будьте уверены, отныне вы хозяйка положения.
— Ну что ж, я с радостью принимаю ваши предложения.
— Тогда позвольте кое-что сообщить вам. Я распорядился, чтобы гонец доставил нам сведения о ходе обмена заложниками к моменту нашего прибытия в Константинополь. — И более серьезным тоном добавил: — Вам незачем приносить эту ужасную, неестественную жертву, если в том не будет нужды.
— Вы хотите сказать, если переговоры закончатся неудачей? — тихо спросила графиня. — Я переживу что угодно, но только не это!
— Послушайте, графиня, не смотрите на вещи так пессимистично!
— Не думаю, что княгиня Анна проживет долго. — Голос Наталии дрогнул. — Зимой был момент, когда мы боялись за ее жизнь. Она ужасно кашляла, у нее начали выпадать волосы, и она была так слаба, что нам приходилось все за нее делать.
— Представляю, что вам пришлось выстрадать, — тихо произнес лорд, вспомнив про неудобства, которые сам испытал в Большом Ауле, будучи на положении почетного гостя.
— Более того, знаете ли вы, что если после смерти пленного остается ребенок, то по закону он становится «собственностью Аллаха» и его воспитывают в мусульманской вере?
— Нет, этого я не знал.
— Детей княгини Анны в случае ее смерти ждет такая же участь! — Наталия вздохнула. — Княгиня Варвара часто говорила, что хотела бы умереть, чтобы соединиться с мужем, погибшим в сражении, но должна жить ради сына.
— Я знаю, что вам пришлось пережить, но уверен: заложников обменяют! А вот что касается вашего будущего, то оно мне видится в тумане…
В конце дня они остановились на ночлег в небольшой рощице.
После превосходного ужина, приготовленного Хоукинсом, слуга поднял полог палатки лорда. Вечер был теплый, и Этелстан с Наталией сидели, словно на террасе, глядя в темное ночное небо, усыпанное яркими звездами.
Рядом располагались палатки для слуг, которые сейчас сидели вокруг яркого костра. Расседланные лошади мирно пощипывали траву. Все кругом дышало спокойствием и тишиной. Неожиданно Наталия обратилась к лорду:
— Расскажите мне о дворце султана в Константинополе. Вы, наверное, там бывали не раз!
— Да, я был принят султаном. Вы действительно хотите знать, что вас ожидает?
— Лучше уж знать все заранее, чем оказаться застигнутой врасплох… — серьезно ответила девушка.
Лорду Этелстану не хотелось нарушать очарование вечера разговорами, но графиня попросила его, и он начал свой рассказ:
— Константинополь — ворота на Восток, столица Оттоманской империи и дом султана Абдул-Азиза, халифа правоверных, или, как его еще называют, тени Аллаха на земле.