Существование (СИ)

Что? Какой такой Нэш, это ведь не его имя. Человек задал вопрос? Но как ответить, если из непослушной глотки не вырывается ничего, кроме нечленораздельных звуков?
Но Трэш попытался, он попробовал спросить:
- Что со мной?
Увы, вместо слов получилась все та же смесь урчания с клокотанием. Омерзительные звуки, информации в них ноль.
- Да Нэш, жизнь - жестокая штука. Особенно она нехороша, если ты оказался в месте, где тебе совершенно нечего делать. Но ты не переживай, скоро все закончится. Я тебе не Сатана, и это не ад, хотя некоторые со мной не согласятся. Каков бы ни был твой проступок, наказание за него не должно длиться вечно, иначе в нем нет смысла. Я отпущу тебя, Нэш, потерпи немного, скоро все закончится.
Скрип двери, торопливые шаги человека. Не трое - один пришел, тот самый - в чистом белом халате.
- Господин полковник, вы меня звали?
- Да, доктор Омар. У меня к вам пара вопросов по поводу этой особи.
- Что-то не так?
- Ваш интендант жаловался, что на нее в последнее время уходит много продуктов.
- Да, так и есть. Но расход можно сократить, если отказаться от ампутаций. Тогда не придется затрачивать ресурсы на обширное восстановление, оно слишком истощает подопытного. Если вы дадите согласие, мы введем в позвоночник постоянный зонд и будем периодически разрушать двигательные центры высокочастотными импульсами. Технология отработана на других особях, сбои случаются редко, и их, обычно, можно контролировать. Это не отразится на болевом пороге, он будет ощущать все по-прежнему, как вы и заказывали.
- В этом нет нужды. Просто уничтожьте его.
- Простите?.. Но господин полковник, не относитесь к этому всерьез, у нас нет недостатка в продовольствии, нам не сложно заготавливать его, сколько угодно.
- Доктор Омар, даже если бы у вас возникли проблемы со снабжением, это были бы исключительно ваши проблемы, а не мои. Мне не жаль ваших бобов и крупы, я отдаю этот приказ по другой причине. Все дело в том, что ваш подопечный стал другим, он серьезно изменился и больше не может выполнять свою задачу.
- Задачу?
- Вот именно, у него была задача, и он перестал с ней справляться. Он стал слишком большим. Слишком. В таком виде он пугает моих солдат, а их должны пугать последствия нарушений моих приказов, а не твари Стикса. Он мне больше не нужен, так что заканчивайте, достаточно с него. И подумайте насчет адекватной замены.
- Не совсем вас понимаю.
- Мне нужен кто-то страшный и жалкий одновременно, а не эта гора брони с глазами грустного маньяка.
- Я вас понял, мы попробуем что-нибудь подобрать.
- Вот и отлично, я на вас надеюсь. А что там за проблемы со стерильностью флакон-контейнеров?
- Об этом лучше поговорить на месте. И еще, желательно, позвать Краба, он заведует этим хозяйством.
- Ну так зовите и ведите, у меня не так много времени осталось.
- Это вас почти не задержит. Но я должен уточнить, каким способом?
- О чем вы?
- Ну... о подопытном. Каким способом нам это сделать?
- Он теперь целиком ваш. Как хотите, так и поступайте, не мне вас учить заниматься вивисекцией.
  
Глава 2
 
Тряска. Гул автомобильного двигателя. Вспышка острой боли, раздирающая хребет. Опять тряска. Опять боль. И темнота, наступившая после того, как на лицо опустили грязную шуршащую ткань, воняющую горелым пластиком и рыбьим жиром. Она очень жесткая и сильно измятая, угловатая складка время от времени елозит по глазу, это неприятно, но Трэш в такие моменты даже моргнуть не может, он такой же беспомощный, как и прежде.
С того самого момента, когда начал себя осознавать, не выдалось ни мгновения, которое обошлось бы без боли. Но, как оказалось, терпеть ее ничего не видя и слыша непонятное - гораздо невыносимее.
Почему Трэш не теряет сознание? Ведь нет сил это выносить, боль высосала все силы, он даже хрипеть больше не может. Но, тем не менее, не проваливается в спасительную тьму.
Тряска закончилась резким рывком, от которого тело дернулось настолько сильно, что Трэш все же сумел захрипеть, а грязная ткань слетела с его глаз.
В них тут же ударил свет, ярко-беспощадный. И нет возможности зажмуриться, прикрыть глаза, которые больше болели, чем что-то показывали.
Но нет, зря он на них наговаривает, кое-что они различают. Бетонный свод над головой укреплен рельсами, на краю поля зрения сереет стена, на ней чужеродно смотрится идеально-белый квадрат, набранный из крупных кнопок.
Вот, собственно, и все.
Уши как работали, так и работают, слышит Трэш прекрасно.
Хотя - не факт, ему ведь не с чем сравнивать.
- Зёма, это чё, в натуре, за кадр?! Откуда он, такой красивый? По пути привалили?! А чего такой целый?!
- Обижаешь, Руфик, никто никого не валил. Это клиент.
- Я че-то не понял?..
- Что тебе непонятно? Не первый раз на разборку сюда разных привожу. Пациент это, из наших. Слишком много кушал, вот вырос большим.
- Да иметь меня конем! Это ж охренеть! Ну нифига себе у вас там пациенты. Да надо всю голову отморозить, чтобы с такими работать.
- А че их бояться? Они все паралитики, жрут в себя, гадят под себя, вот и все, что умеют.
- Да? Это как же утку под такого больного подкладывать?
- Да какие там утки, шлангом обмывают, стоя по колено в дерьме.
- Паскудная работенка.
- Обслуга занимается, мы там не при делах.
- Это как такого разбирать? Да и на кой нам вообще такое счастье нарисовалось? Тут же одна броня, я мяса вообще не вижу. Да это танк какой-то, скармливать нечего, куда такого красивого на харчи пускать?
- Его кормили хреново.
- То говоришь, что жрал много, то хреново. Как тебя понимать, вообще?! Что, этот бегемот плохо жрал?! Ну ты сказанул, Зёма, ну ты повеселил, братан. На сколько он тянет? Тонны полторы будет?
- Весовщиком тебя ставить нельзя, почти на двести кило меньше дал.
- Двести? Двести, Зёма - ни о чем. Считай, что тютелька в тютельку сошлось. Но только мяса тут и половины не будет, тощий он, доходяга какой-то.
- Говорю же, кормили плохо, в основном, он на горохе сидел.
- Не гони, они такое не жрут.
- Этот жрал и добавки просил, когда ему через шланг кашу заливали.
- Это сколько за раз гороха смолотить может?
- Два ведра влегкую.
- Два ведра? Это сколько же от него потом копоти. А чего у него ручонки короткие?
- Ему их режут каждый месяц, еще не доросли до нормы.
- Нафига режут?
- А чтобы в носу не ковырялся.
- Гы-гы-гы. Блин! Зёма!
- Чего?
- Оно смотрит! У него зрачок двигается!
- Ну и что?
- Так оно чё?! Живое?!
- Конечно, живое.
- На кой ты его живым привез?
- Я же просто водила, мне какого загрузили, такого и привез.
- А если трос порвет?!
- Не суетись, у него хребет перебит, видишь, штыри торчат. Перфоратором пробивают каждую неделю и что-то там подрезают, а потом эти штуки загоняют, чтобы не заросло. И еще вон, видишь дыру? Там у него артерия, в нее колют гадость, от которой у них все отнимается, полный паралитик получается. Получается, он без рук и без ног, хребет перерезан, да еще и ядом обколот - гарантированный овощ.
- Ну вы там и умники, охренеть. Привезли элиту пробитую, да еще и живую. Вот на кой она нам тут живая нужна? Мы тут, на филиале, не садисты, как ваши, у нас все по-честному.
- Да это Чип поспорил с Дейлом, что ты, когда такого клиента увидишь живым, обделаешься жидким. Видишь, Чип выиграл.
- Хрен ты угадал, вот, нюхни штаны, лишним не воняют. Можешь даже лизнуть, гы-гы-гы.
- Руфик, а что это у вас за ворота новые?
- Да все ништяк ворота. Броня четкая, миллиметров сто.
- Ты гонишь.
- Нихрена я не гоню. Веника знаешь?
- Ну?
- У него из руки получилась грампластинка.
- Ты че несешь?
- Прапор мешок через плечо несет, а я, как есть, говорю. Венику эти ворота на руку уронили, когда устанавливали.