Иней как ночь

— Поверь, я бы взяла тебя, если бы могла. Но в этой миссии со мной будут только те, на кого я могу воздействовать своей магией. К тому же, такие лидеры, как ты, нужны на поле боя.
— Я не собираюсь отсиживаться здесь, пока ты делаешь все, чтобы уничтожить Ангру. Он захватил и мое королевство. — Голос Кэридвен надламывается.
Я почти физически ощущаю исходящую от нее жаркую волну боли.
— Знаю. — Сейчас важны не наши чувства. Сейчас важно выбрать то, что наделит меня силой и не даст пасть духом. — Пожалуйста, не спорь со мной. Иди… — мое горло сжимается, — проведи время с Джессе. Эта война еще не закончила забирать наших людей.
Кэридвен придвигается ко мне.
— А ну перестань смотреть так!
— Как? — отстраняюсь я.
— Как будто не веришь в то, что выживешь в этой войне. Потому что если ты в это не веришь, то и не выживешь. Смерть всегда находит тех, кто ее ждет.
У меня сдавливает грудь, и я отворачиваюсь от Кэридвен.
— Слуги должны…
Она хватает меня за руку, удерживая на месте.
— Я не говорю тебе выкинуть из головы мысли о смерти. Любой солдат боится умереть. Но не позволяй этим мыслям тебя поглотить.
— Я и не позволяю, — не выдерживаю я. — Ты понятия не имеешь, что потребуется для завершения этой войны. А я знаю точно, что произойдет. Поэтому не учи меня, как с этим справляться. Я и так стараюсь изо всех сил, Кэридвен. Я едва держу себя в руках.
Ее хватка слабеет, в глазах читается обида. Я расстроенно провожу ладонью по лицу. Зачем я на нее накричала?
В это время из главной палатки выходят Генерал, Дендера и… Мэзер.
— Ты боялась, что не выживешь в битве? — спрашиваю я Кэридвен.
Она кивает.
— А ты когда-нибудь боялась… — вопрос застревает в горле. — Ты когда-нибудь боялась, что твоя смерть принесет боль тем, кого ты любишь? Ты пыталась, я не знаю… отдалиться от них, чтобы им было не так больно?
Кэридвен отвечает не сразу.
— Я только этим и занималась, — наконец говорит она. — По большей части из-за боязни. Но после всего произошедшего я стала смотреть на вещи иначе. И… — Кэридвен обводит взглядом лагерь. — Барьеры, которые мы вокруг себя возводим, настолько нелепы. Отдаляясь от любимых, мы лишь причиняем боль себе. Все, кто вовлечен в эту войну, понимают: Ангра может одержать победу и уничтожить тех, кто ему не подчинился. Думаешь, нашим любимым будет легче, если мы их оттолкнем? Жар и пламя, нет. Каждое разделенное с ними мгновение — мгновение, которое никто не сможет у нас отобрать.
Я снова гляжу на Мэзера. Он разговаривает с Предвестниками Расцвета у главной палатки. Вероятно, отправляет кого-то из них с Хенном навстречу последней группе беженцев. Почувствовав на себе мой взгляд, Мэзер смотрит на меня. От улыбки, которой он одаривает меня, внутри искрящейся прохладой рождается магия.
Проследив за моим взглядом, Кэридвен понимающе улыбается. Но ее улыбка становится печальной, когда она вспоминает о том, чего ей в своей жизни уже не вернуть.
— Потом ты пожалеешь о времени, потерянном из-за своей нерешительности, — говорит она.
— А ты, — улыбаюсь я, — уже решилась?
Еще совсем недавно Кэридвен была в расстроенных чувствах из-за расставания с Джессе. Но они провели вместе время в лагере беженцев. Они помирились?
Губы Кэридвен медленно расплываются в улыбке. Да, помирились. Засмеявшись, она прижимает ладони к заблестевшим от слез глазам.
— Я не знаю! Не знаю. Я лишь знаю, что… — Кэридвен пожимает плечами и снова смеется. — Я люблю его. Вот и все.
— Вентралли и Саммер, — улыбаюсь я. — А что, у вас все может получиться.
Она закатывает глаза.
— Поверь, я не предвидела подобного объединения между нашими королевствами. Да и нет у нас больше королевств, но…
— Ты хочешь объединить ваши королевства? — округляю я глаза. — Хочешь выйти за него замуж?
Щеки Кэридвен покрываются красными пятнами, и я отмахиваюсь от своих же слов:
— Прости… Это чудесно, Кэри. Правда!
— Спасибо, — овладевает собой Кэридвен. — Я рада, что моя почти обреченная любовь может принести пользу другим.
— Я бы не сказала, что она у тебя обреченная, — указываю я на главную палатку. — Джессе здесь. Он выбрал тебя. Это точно стоит отпраздновать.
Кэридвен задумчиво морщит нос, затем усмехается.
— А почему бы мне не последовать своему совету? Да, и это стоит отпраздновать.
Я лукаво улыбаюсь, склонив голову набок.
— О чем ты?
Она мотает головой.
К нам возвращаются загруженные вещами слуги.
— Сюда, пожалуйста, ваше величество, — зовут они меня и устремляются к ближайшему ряду палаток.
Кэридвен бежит к главной палатке, а я иду за слугами, провожая взглядом принцессу, а потом наблюдаю за Мэзером, который отправляется вместе с Предвестниками Расцвета к западной границе лагеря. Он не видит, что я смотрю на него, и я свободно скольжу взглядом по его фигуре, подмечая десятки привычных деталей. То, как он немного сутулится, обсуждая серьезный вопрос. Как у него на лбу пролегают складки, когда он хмурится. Как нервно дергаются уголки его губ, когда он о чем-то усиленно думает.
«Потом ты пожалеешь о времени, потерянном из-за своей нерешительности».
Мэзер оглядывается, прежде чем завернуть за угол ряда палаток, и я с трепетом в сердце улыбаюсь ему. Мэзер медлит, в его взгляде что-то неуловимо меняется. Он словно чувствует — моя улыбка означает нечто большее, чем простую радость. К нему обращается Фил, и Мэзер чуть ли не с усилием отрывает от меня удивленный взгляд.
Эта война закончится моей смертью, но сейчас я жива. И Мэзер жив. И если мне придется добровольно пожертвовать собой ради спасения мира, то я сделаю это без сожалений. Потому что я узнаю, каково это — любить кого-то душой и телом, без сомнений и лишних мыслей.
Я возьму от жизни все, что она может мне предложить.
  
20
 
Мира
 
Следующие три дня мы ежечасно и ежеминутно заняты приготовлениями армии, обустройством беженцев и обсуждением военной стратегии. Все так устали, что чуть не падают. Время от времени я обхожу лагерь по периметру, чтобы удостовериться, что моя магия скрывает всех его жителей. Мой сон короток и неглубок, но его хватает, чтобы набраться сил на следующий день.
Никто не спрашивает, чем я занимаюсь и почему стою, напряженно уставившись на деревья. Мимолетно задумавшись над этим как-то днем, я понимаю, что мы все волнуемся. У нас есть максимум несколько недель перед тем, как войска Ангры объединятся, и за это время мы должны стать сплоченной боевой силой. И чем больше мы успеем проделать за день, тем меньше жизней потеряем в грядущей битве.
Эти мысли выматывают меня, но я приободряюсь, стоит только взглянуть на Нессу, тихо поющую колыбельные детям. А когда ноги гудят от беспрерывной ходьбы, я нахожу в себе силы двигаться дальше, стоит мне только взглянуть на Кэрдивен, тренирующуюся с бойцами.
Нам крайне необходимо подготовиться к тому, что нас ждет впереди.
* * *
— Мира!
Я резко подымаюсь с постели с шакрамом в одной руке и магией — в другой. Но это всего лишь Несса.
— Не поверишь, что случилось! — кричит она, подпрыгивая от нетерпения.
Я со стоном опускаю шакрам и протираю глаза, прогоняя остатки сна.
— Что случилось? Сколько я спала?
Сколько бы я ни спала, мне все равно не хватило.
— Ты легла в полночь, сейчас уже полдень. Все хотели, чтобы ты подольше отдохнула, но я уверена: ты не захочешь это пропустить!
Вздрогнув, я опускаю руки. Полдень? Мое смятение лишь усиливается, когда я вижу наряд Нессы — платье из пурпурного атласа с золотым тиснением.
— Понятно, что мы одолжили вещи у отемнианцев, но не слишком ли это праздничное одеяние?
Несса кружится, подметая пол длинной юбкой.
— Оно чудесно, правда? Но глянь на Кэридвен! Она как закатное солнце!
Я недоуменно поднимаю брови.
— Вставай!