Принца нет, я за него!

– Она там, бедненькая, страдает, мучается, ждет тебя… – сладенько заметил кот, щекоча меня длинными усами. – Столько лет страдать… Несчастная женщина… Это ж надо столько сидеть? От звонка до звонка!
– Все, блин, с меня довольно! – выругалась я, пытаясь скинуть кота, но он вцепился в меня всеми четырьмя лапами. В желудке было пусто, настроение тоже куда-то улетучилось. Хотелось бросить все и завязать с карьерой «принца» как можно скорее.
– Голубиное мясо похоже на курицу… – сладенько заметил кот на ухо, когда я присела передохнуть под первым попавшимся деревом. – Это я тебя так утешаю…
Я молча встала и снова побрела по лесу, отгибая ветки и перелезая через поваленные деревья.
Где-то через полчаса я наконец увидела старую, почерневшую и замшелую башню. Выйдя к ней, стала искать вход. Или выход. Обойдя башню несколько раз вокруг, поняла, что ни входа, ни выхода нет.
– Эй! Есть кто живой? – хрипло поинтересовалась я. Тишина…
Вот так всегда. Не дождалась…
 
Глава третья
 
Как принц к успеху шел
 
И тут прямо из башни, из маленького окна, вниз упала какая-то лохматая толстая веревка. Как-то совсем неожиданно. Я уже уходить собралась, а тут на тебе! Я мысленно прикинула высоту. Приблизительно трехэтажный дом. Отвесная стена. Веревка. Нет! Сразу нет!
– Да тут не принца, тут МЧС надо вызывать! И лестницу пожарную! – тоскливо заметила я, вспоминая, когда в последний раз лазила по канату.
– Так ты и есть МЧС. Учти, Мышка, я помогать не буду. Я тут посижу, подожду, чем дело кончится, – заметил котофей, принимая человеческий облик. – Итак, попытка первая.
Я посмотрела наверх, подошла и подергала за веревку, руководствуясь принципом: «Дерни за веревочку – дверь откроется!» Откуда-то сверху снова раздалось нечленораздельное мычание. Я бы сменила звонок на какое-нибудь мелодичное: «Делинь-делинь». Как у меня дома, например.
Ладно, сейчас будем вспоминать, как это делается. Фу! Так это не веревка, а чьи-то волосы! Причем грязные, спутанные и… вшивые… Брр!
– Нет, я туда не полезу! – категорически заявила я, брезгливо вытирая о себя руку и отходя подальше.
– Пара белых голубей, словно крик души моей, – со сладким стоном гурмана заметил Фей, расположившись под деревом. – Думаю, что одного голубя будет маловато. Не переживай, Мышка, второго я быстро нарисую. На халяву и голубь – перепел!
Я присмотрелась к окрестностям и вдруг заметила, что под башней валяются черепа и кости. Этот филиал кладбища совсем не обнадежил. Что-то подсказывало, что полцарства и руку принцессы просто так не дают.
– Девушка, – хрипло обратилась я к обладательнице лохматой шевелюры. – Высуньтесь на минутку! Я хочу обсудить с вами план вашего спасения. Главное – вы не паникуйте! Все будет хорошо! Я сейчас вас спасу! Сохраняйте спокойствие! Помощь уже близко!
После нечленораздельного мычания в маленьком окошечке появилась заплывшая жиром рука, а следом попыталась протиснуться, но так и не пролезла толстая физиономия. Джабба Хатт сильно погрустнел.
Я зажала рот рукой и простонала. Теперь понятно, почему заявку одобрили так быстро. «Коль спасете вы девицу, то обязаны жениться! – залихватски выдал в воображении поручик Ржевский, а потом осторожно прибавил: – Необязательно на ней! Просто… жениться…»
– Мой прекрасный юный принц! Это ты? – с надеждой поинтересовался сиплый женский голос.
Откликаться почему-то не хотелось. Хотелось притаиться и разучиться дышать. Мои предшественники, очевидно, так и делали. Сразу же прижимались к стеночке, а потом бочком-бочком к коню, а дальше домой, в надежде забыть это приключение как кошмарный сон!
– По-моему, это – любовь с первого слова, – тихо и язвительно заметил крестный, глядя наверх. Потом вопросительно посмотрел на меня и сладким мужским голосом, от которого у меня самой что-то в душе срочно запросило объятий и поцелуев, громко добавил:
– Да, любовь моя, это я! Я скакал три дня и три ночи, чтобы вызволить тебя…
– Ты пришел, чтобы меня спасти? – оживился сиплый голос, прокашлявшись. – Я столько лет тебя ждала… Так страдала, так страдала…
– Да, милая! – громко и сладко заметил Фей, с нескрываемым садизмом глядя на притаившуюся под окном меня. – Я здесь именно для этого! Иди ко мне на ручки! Прыгай, любовь моя, я тебя поймаю! Я тут, как раз стою под твоим окошечком. Только сильно не разгоняйся. Просто шагай из окна мне на ручки… Я тебя ловлю, моя маленькая!
Я с ужасом посмотрела на Фея, а потом наверх, отрицательно замахав ему руками и покрутив пальцем у виска. Лучшим решением было отойти от башни на безопасное расстояние и встать рядом с хвостатым «соблазнителем».
– Сейчас, сейчас! Я тут немного покушаю… А то я так разволновалась! – заметил голос из окошка и стал чем-то громко хрустеть и чавкать, а потом с явно набитым ртом добавил: – Фы только не уходи, любофь моя. Погоди, я шейчаш прожую… Я штолько лет ждала, глаш не шмыкала!
– Я столько лет жрала, рта не закрывала… – саркастически передразнил ее крестный, не сводя взгляда с башни. – Мышка, если ты подумала, что ее лучше извлечь «по частям», то напоминаю, что принцессу нужно доставить живой, здоровой, целой и невредимой. Иначе нам фиг что обломится!
– Я о таком даже не подумала! – возмутилась я, жалея бедную узницу и тихо ненавидя Фея.
– Значит, я подумал. – Фей лениво посмотрел на меня сапфировыми глазами и положил когтистую руку на мое плечо. Ай-я-яй! Да что ж такое! Надо узнать, когда у него день рождения, и подарить когтеточку. Если он скажет, что оно было неделю назад, я этого не переживу!
Я сглотнула и взглянула наверх. Фей спрятал когти и подтолкнул меня вперед, мол, дерзай, принц!
– Слушай, кот в… – Я посмотрела на его красивые черные сапоги с кучей застежек. – В сапогах… Может, ты сам полезешь туда, поговоришь с девушкой, спасешь ее, а я тут скромненько в сторонке постою?
– Мышка, – наклонился ко мне Фей, нехорошо заглядывая в глаза. – Ты – принц. Я – Фей. Каждый выполняет свою работу. Нифея я за тебя делать не собираюсь. Так что давай, работай!
Внезапно из башни раздался взволнованный голос:
– Я уже все, любовь моя! Сейчас попробую вылезти…
Из окошка появилась рука, следом попыталась вылезти голова.
– Не получается, любовь моя! Окошечко слишком маленькое! Я не знаю, что мне делать… – произнес расстроенный женский голос. И снова раздалось громкое чавканье.
– Жрать на полведра меньше… – тихо заметил крестный, снова сладко впиваясь когтями в мое плечо. – Да, Мышка? Нам с тобой это не грозит, не так ли? Такими темпами голуби не просто войдут, а еще и прочно закрепятся в нашем меню. Скоро ты будешь по вкусу определять возраст голубя и его пол.
– Сплюнь! Давай лучше ты мне поможешь! Нечего меня когтями наминать! – возмутилась я, чувствуя, что, пока кто-то там от горя что-то хомячит, у меня в животе тихо урчит. Ай! Ну что же он делает? Ну так же нельзя…
– Не-а… – лениво заметил он, глядя, как принцесса предпринимает еще одну попытку протиснуться. – Я все еще на тебя обижен. Ты чувствуешь глубину…
Я чуть не ойкнула от боли.
– …моей обиды? – сладко и с придыханием добавил крестный. – И глубину…
Да что ж такое!
– …своего раскаяния? – шепотом заметил крестный, наклонившись к моему уху.
– Нет, не чувствую. После каждого твоего «массажа» я начинаю понимать, что надо было пинать сильнее… Ай! – простонала я, чувствуя его дыхание на своей щеке.
– Передохнула? Давай, вперед! На штурм! Желательно с криком «Ура-а-а!», – гаденько усмехнулся он, слегка подталкивая меня.
Я смотрела на башню, прикидывая, как вызволить оттуда несчастного бегемотика. Мне ее было искренне жаль. Итак, что у нас есть? Есть старая, замшелая башня, в которой сидит большая-пребольшая принцесса, которая жаждет большой-пребольшой любви и наверняка ест большую-пребольшую котлету… У меня потекли слюни. Юля, думай о голубе… Фу! Аппетит пропал. Можно лезть.