Возрожденное чувство

— Я заставил его покинуть стоянку. Но я не смогу прогнать его с городской улицы, понимаешь? Нет такого закона.
— Но это же называется преследованием, — неуверенно сказала Кирри.
— Да, верно, но это не противозаконно, — мрачно ответил Лэнг.
Девушка вспомнила телевизионные показы — в основном разгневанные покинутые возлюбленные и мужья, преследовавшие, а затем убивавшие женщин. Полиция оказывалась бессильна, ведь она вправе действовать только после того, как преступление совершено.
— Он не посмеет убить меня, — запинаясь, выдавила Кирри.
— Он может сделать что-либо иное, — с отвращением сказал Лэнг.
Разжав губы, девушка порывисто выдохнула.
— Я в это не верю, — сказала она. — Я же только защищалась… Я вовсе не хотела…
— Ты полагаешь, было бы лучше не обращать на него внимания? — мягко спросил он. — Подобных типов равнодушие не расхолаживает. Они только наглеют от этого, как тебе известно.
Кирри смахнула назад прядь светлых вьющихся волос.
— Известно, но такого я не ожидала. — Ее округлившиеся глаза искали встречи с его взглядом. — Но он все равно отстанет, ведь так? Утомится и прекратит?
Взяв со стола скрепку, Лэнг разогнул ее длинными сильными пальцами.
— Не думаю.
У нее похолодели руки. Кирри стиснула их вместе, со щемящим чувством в желудке.
— Что мне делать?
— Я постараюсь по мере возможности приглядывать за тобой, — начал Лэнг.
— Нет, так не пойдет, — сказала она. — Не можешь же ты постоянно за мной приглядывать. У тебя других дел полно. — Кирри обвела себя взглядом и, вспомнив, что Эриксон гораздо выше ее и фунтов на шестьдесят тяжелее, печально усмехнулась. — Не верится, что мое искусство самообороны может кого-либо напугать, но мне, пожалуй, и вправду следует поступить на курсы.
— Большинство занятий — по вечерам, — сказал Лэнг.
— Но должны же быть занятия по субботам.
— Возможно, — нежно улыбнулся он. — Однако никто не сможет научить тебя основам самозащиты лучше меня. К тому же в это время ты будешь находиться под моей опекой.
Она отвела глаза.
— Не очень удачная мысль.
Лэнг с чувством вины посмотрел на ее низко опущенную голову.
— Когда-то мы были друзьями. Больше чем друзьями, — тихо напомнил он. — Разве ты не можешь всего на несколько недель, пока мы не разберемся с Эриксоном, забыть о том, что произошло?
Ее глаза стали испуганными, настороженными.
— Лэнг, я не знаю.
— Мы стали другими, — заметил Лэнг. — Иначе, зачем бы мне уходить из Управления?
Кирри нахмурилась.
— Я об этом не думала. А почему ты ушел оттуда? Ты же так мечтал стать тайным агентом.
— Я понял, что в жизни главное, — ответил Лэнг.
— Вот как? — Она прищурилась. — Откуда ты узнал, что «Ланкастер Инк.» нуждается в новом начальнике службы безопасности?
— Мне сообщил об этом один знакомый, — сказал он.
Он не собирался открывать, что это за знакомый. По крайней мере пока. Лорна и Кирри никогда не нравились друг другу. В настоящее время Лорна на него не посягает, но Лэнг не хотел говорить Кирри об этом. По крайней мере пока. Взгляд его темных глаз скользнул по лицу девушки, опустился на ее хрупкое тело и вернулся назад. Лэнгу нестерпимо хотелось спросить, есть ли в жизни Кирри другой мужчина, но такой вопрос был бы слишком поспешным. К тому же, прежде чем пытаться выяснить ее чувства, необходимо разобраться в своих собственных. Нельзя доставлять ей новую боль.
— Не знаю, будет ли хоть какой толк от моих занятий боевыми единоборствами, — неуверенно начала Кирри.
Она сдается. Лэнг интуитивно почувствовал это и обрадовался. В его улыбке не было ни издевки, ни насмешки.
— Давай попробуем, — предложил он.
Девушка покорно вздохнула.
— Ну, хорошо. Однако я должна увязать это с работой. Когда?
— Два раза в неделю, вечером, по два часа, — сказал он. — Но ты должна будешь упражняться и дома.
— Похоже, придется потрудиться, — пробормотала Кирри.
— Верно. Но ради спасения жизни потрудиться стоит.
— Тебя действительно беспокоит Эриксон, да? — спросила она, хотя знала заранее: если Лэнг встревожен, причины для беспокойства существуют.
— Скажем так: я проявляю должную осторожность, — поправил ее Лэнг. Он улыбнулся, и его широкие плечи распрямились. — Выше нос. Ради прошлого.
Нахмурившись, Кирри принялась грызть ноготь, размышляя о том, насколько опасно сближаться с Лэнгом после того, как она провела столько лет, пытаясь забыть его.
— Или я не замечаю очевидное? — внезапно спросил он, и у него осунулось лицо. — На сцене появился кто-то, кто каждый вечер ждет общения с тобой?
Кирри пожалела, что не может подтвердить эту догадку. Как это нелепо — сохнуть по мужчине столько лет после того, как он так обошелся с ней… Однако Лэнг действительно стал другим. Это не тот самонадеянный парень, который пять лет назад покинул Флоресвиль, поступив на службу в Управление. Он стал мягче. Опасная безжалостность по-прежнему присутствует в нем, но появилась отсутствовавшая раньше нежность.
— Нет, Лэнг, — сказала Кирри. — На сцене никого нет.
У него задрожали веки, но в остальном он не выдал своих чувств.
— Тогда все замечательно. Как насчет того, чтобы завтра же после работы мы отправились по магазинам и вечером провели первое занятие?
Кирри нахмурилась.
— По магазинам? Зачем?
Лэнг хмыкнул.
— Увидишь.
  
Глава третья
 
Оглядев себя в зеркало, Кирри застонала.
— Лэнг, это похоже на пижаму, — выдавила она.
Открыв дверь в ее спальню, Лэнг остановился, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки. Кирри облачилась в купленную сегодня обновку. Белое кимоно, одежда для занятий каратэ, состоящая из штанов и куртки с захлестывающейся полой. У начинающих куртка перевязывается белым поясом. Цветные пояса являются свидетельством новых ступеней мастерства; высшее отличие — черный цвет.
В этом наряде Кирри выглядела хрупкой, худенькой и совершенно беззащитной. Она стояла, склонив голову и опустив плечи, обнажая коротко остриженный затылок.
— Позволь кое-что сказать тебе, — неодобрительно заявил Лэнг, оторвавшись от косяка и подойдя к Кирри. — Первое правило самозащиты — скрывать свою уязвимость. Дикие звери ни за что не выкажут боязни — чтобы на них не нападали. С людьми то же самое. Потенциальный насильник чует легкую жертву.
— Как? — спросила Кирри, вглядываясь в глаза своего отражения.
— Вид у тебя такой, словно тебя уже избили, — мягко укорил он. — Плечи обвисли. Идешь, не поднимая взгляда. Сумочку держишь, крепко вцепившись в нее. Само по себе это не плохо, но в данном случае ты выдаешь себя с головой.
— Как же я должна себя вести? Идти по улице, колошматя по всем деревьям? — спросила она.
Лэнг усмехнулся.
— С деревьями тебе не совладать, потому лучше не связываться. Ты должна ходить так, словно тебе принадлежит весь мир, словно ты уверена, что переломаешь все кости любому, кто нападет на тебя. Иногда одной осанкой можно отвести беду. Выпрямись.
Кирри подчинилась.
— Так, подними голову. Не задерживай ни на ком взгляд — мужчина может счесть это за приглашение, — но и не опускай глаз, словно ты боишься смотреть на людей.
— Да, такое иногда бывает, — слабо улыбнулась Кирри. — Я стесняюсь людей.
— Точно. Именно поэтому ты выбрала работу, которая требует постоянных контактов с людьми.
— На работе мне удается себя настроить. Все беды начинаются после нее, — вздохнула она, критически оглядывая себя в зеркале. — Я трудно схожусь с людьми.
— Ты всегда была застенчивой со всеми, кроме знакомых, — напомнил Лэнг.
Его взгляд остановился на ее губах, тронутых розовой помадой, и он вспомнил, как они пылко тянулись к нему, умоляя дать больше, чем способен был дать честный мужчина. Лэнг не собирался связывать себя брачными узами, а Кирри была не из тех девушек, кого можно было совращать без зазрения совести. Они поговаривали о браке, Лэнг знал, что Кирри хотела этого, но у них ничего не получилось. Положение сложилось очень печальное, и он до сих пор стыдился того решения, которое принял. Вместо того чтобы сказать Кирри, что он жениться не собирается, он просто наслаждался тем, что есть. А затем его друг невольно открыл перед ним дорогу к бегству. Больше всех страдать пришлось Кирри.