Стальное крыло ангела

Я обернулся. Удалялось Азовское море, на котором я так содержательно провел половину дня.
Не так давно героические украинские пограничники провели блестящую операцию: задержали в Азовском море «мирно пасущийся» рыболовный сейнер керченской приписки. Керчь – российская, и судно, соответственно, российское. Но для украинских официальных лиц – все наоборот. Операция напоминала задержание спецназом опасной банды. До зубов вооруженные пограничники на двух катерах атаковали сейнер, арестовали команду, судно и пойманную рыбу. Все это под конвоем направили в Мариуполь, где на членов команды завели административные дела о «незаконном выезде с временно оккупированной территории». А на капитана сейнера – уголовное дело. «Крым был и остается украинским! – потрясал кулаком одутловатый президент. – И в нем и вокруг него действуют только законы Украины!» Пиар был, честно говоря, средний. Команду мурыжили больше месяца, заставляли жить на судне рядом с протухшей рыбой. Капитан до сих пор за решеткой, и адвокаты никак не могут его вытащить…
Лодка шла по Керчь-Еникальскому проливу – здесь проходил фарватер. Навстречу двигалась небольшая баржа, давала вираж для захода в порт «Кавказ».
Коса Чушка не кончалась. Из марева угасающего дня выплывал величавый Крымский мост – поистине стратегический объект, соединяющий Тамань с Керченским полуостровом. Транспортный переход возводили в сжатые сроки. Автомобильный мост был практически готов. Железнодорожный, вплотную примыкающий к автомобильному, – еще нет. В 2015 году начали строить автомобильные подходы к будущему мосту со стороны Тамани. В 2017-м – автодорожный подход из Крыма.
Рабочие «Стройгазмонтажа» трудились без выходных и праздников. Стройка не простаивала, здесь постоянно царила активность. Отсыпка земляного полотна, возведение многоуровневых развязок, ударными темпами строился технологический мост…
История пока умалчивает, сколько денег было украдено при строительстве, но, очевидно, в меру – работы кипели круглосуточно. Почти 600 опор для нового моста – их вбивали в грунт гидравлическими молотами, бурили для них каналы в подводных скалах, которые впоследствии заливали бетоном. Потом устанавливали пролетные металлические конструкции, поверх – железобетонные стяжки для укрепления и устранения неровностей, а уж сверху монтировали дорожное полотно. Асфальтобетон поставлялся с заводов, которые построили по обоим берегам пролива.
Потом начались работы по обустройству дренажа, по очистке дренажных вод, возводили барьерное ограждение, монтировали иллюминацию, системы контроля дорожного движения. Восточные подъезды к мосту должны были стать частью автотрассы Керчь – Новороссийск; западные – частью строящейся трассы «Таврида»: Керчь – Симферополь – Севастополь…
От Керченской переправы до моста порядка семи километров – четыре морские мили. Фарватер перекрывали две мощные арки с подмостовым габаритом 35 метров – они уже вырисовывались из дымки. Одна за другой – через обе проходили суда, идущие по Керчь-Еникальскому каналу. Другого пути здесь не было – только этот 150-метровый пролет между арочными опорами. Железнодорожную арку установили в августе прошлого года, автомобильную – через полтора месяца. Практически вся Тузлинская коса и примыкающий к ней остров Тузла находились под мостом. И снова там кипела работа – строящийся объект был оцеплен плавучими кранами, по технологическому мосту сновал автотранспорт…
Навстречу проходили суда – в основном грузовозы и баржи. Корабли высоких габаритов, превышающие 35 метров, в Керченский пролив не заходили – хотя истерично настроенные украинские чиновники утверждали обратное.
Международные суды заваливали исками, Россия нарушает морское право, из-за нее порты Бердянска и Мариуполя несут колоссальные убытки! Фактически же деградация этих портов началась еще в 2014 году, когда и в помине не было никакого моста, зато имелись испорченные отношения с Россией, и грузоперевозки из последней свелись к нолю.
Суда же класса «Панамакс» (контейнеровозы, габарит при полной загрузке – свыше 35 метров) в Азовское море заходили крайне редко – и не было ни одного случая, чтобы они шли с полной загрузкой…
Чем ближе я подходил к мосту, тем сильнее ощущалось недоумение: какую гадость замышляет СБУ? Особых глупцов там не было, понимали, с чем имеют дело. Подготовить диверсию, а потом потерпеть фиаско – самому себе вырыть яму и лишиться карьерных перспектив. Мелкие пакости – да, но чтобы что-то крупное, организованное, да еще на самом мосту…
Я терялся в догадках – что это может быть? Открытая иностранная агрессия исключается. В Крыму развернут комплекс «С-400», мост включен в зону его покрытия. Комплексу ассистируют ЗРК «Тор» и «Бук» для уничтожения низколетящих целей. В зоне запрета доступа работают автономные подводные аппараты. Работает авиация с комплексами радиолокационного дозора.
«Ястребы» из аналитического центра «Атлантический совет», приближенного к НАТО, заявляли, что Крымский мост наносит ущерб имиджу США – как доказательство их полной беспомощности по защите своих союзников. Эти неадекватные люди даже требовали от Пентагона, чтобы тот отправил флот в Черное море. Пусть американские корабли снуют туда-сюда из Черного моря в Азовское, капают на нервы строителям и в итоге сорвут ввод объекта в эксплуатацию. На полном серьезе предлагали!
Для обеспечения безопасности моста сформирована целая морская бригада Росгвардии. Пловцы-аквалангисты, «морские дьяволы». В подчинении командования бригады – противодиверсионные катера проекта 21980 с милым названием «Галчонок». Разработан специально для уничтожения террористов над поверхностью воды. В комплекте – гидроакустические станции, оптико-электронная система обнаружения, башенная установка с пулеметом «КПВТ», специальные противодиверсионные гранатометы «ДП-65». Техника – новая, вооружение – новейшее. Стрелково-гранатометный комплекс «АДС» – позволяет вести огонь под водой, способен уничтожать террористов игловидными пулями, а гранатомет, встроенный в него, может глушить их, как динамит – рыбу.
Скоростные катера проекта 03160 «Хищник» – бронированные, десантные, с тремя пулеметными установками. Главная сила – отряд бойцов-аквалангистов, способных решать задачи самого широкого профиля – от ведения полноценного боя до разминирования взрывных устройств и установки мин-ловушек для диверсантов. По всей акватории размещены гидроакустические буи – распознают подводные угрозы и подают радиосигнал, по которому тут же устремляется тревожная группа…
Три недели назад проводились учения. Все получилось, подразделения выполнили свою задачу. На территории, прилегающей к мосту, – специальное ограждение с ограничением доступа посторонних. Повсюду камеры видеофиксации. Капитальная система заградительных постов, пункты досмотра, охранная сигнализация, система связи и оповещения для охраны, средства мониторинга примыкающей территории и акватории.
В охране моста – не единожды проверенные люди, строители – только благонадежные; ни одно неопознанное судно не подойдет ближе ста метров к «стройке века», не получив торпеду в бок. Таких беспрецедентных мер безопасности не было нигде, что и понятно – кусочек лакомый. Даже опоры моста защищены от попыток тарана: строятся палы – специальные сооружения из металлического шпунта с каменной засыпкой и железобетонным оголовком. А между Тузлой и фарватером мостовые опоры защищает историческая фортификация – искусственная отмель из каменной наброски, сооруженная еще в XIX веке. Это заставляло суда идти ближе к Керченской крепости и попадать под огонь ее батарей…
Приближался лес плавучих кранов – шло сооружение железнодорожного моста. Без авралов, простоев – работали размеренно, вовремя подвозили стройматериалы, металлоконструкции, все необходимое для непрерывного процесса. Как это не похоже на матушку-Россию!
Я подходил к первой арке, сбросил скорость, давая время системе распознавания. Краны перемещали грузы, искрила сварка. На обеих арках, взметнувшихся выше 80 метров, работали люди в касках и оранжевых жилетах. Громоздилось вспомогательное оборудование, виднелись строительные вагончики – сборные модули, собираемые за несколько часов.