Мир Белого Дракона (СИ)

Ванька хмыкнул и пошёл следом за родителями. А мы с интуристом так и стояли, сверля друг друга недобрыми взглядами. Вернее недобрый был только у меня, он смотрел на меня как-то печально.
— Зачем вы взбаламутили моих родных? Такие вопросы сначала решают с потенциальной невестой, а уж после…
— Так ты согласна быть моей невестой? — улыбнулся иностранец, поймав меня на слове.
— Нет! — я и глазом не моргнула, разозлённая его добродушием и продолжила, печатая каждое слово. — В эту субботу выйду замуж за Сергея. А вы можете присутствовать на свадьбе в качестве гостя, при условии, что не станете препятствовать торжеству.
Глаза его, кажется, ещё сильнее почернели, сверкнув гневом, улыбка сошла с лица. Но лишь на долю секунды, в следующую он взял себя в руки и вновь усмехнулся.
А у меня по телу пробежала дрожь, до того преображение было волнительным.
— Ты и раньше любила со мной воевать, но тогда хорошо представляла, к чему это может привести, — интурист приблизился вплотную.
— Значит, вы мне и раньше не нравились, — сделала я вывод, не собираясь отступать ни на шаг.
— Может, проверим? — неожиданно игриво спросил интурист, вновь обескуражив меня сменой настроения.
— Что? — не поняла я.
— Нравлюсь я тебе или нет, — пояснил он просто, но в глазах читалось напряжение.
— И каким же образом вы собираетесь проверять? — ляпнула я не подумав, должно быть его взгляд подействовал на меня гипнотически, и я вовремя не сообразила какой такой хитрый способ проверки придумал этот коварный мужчина.
— Вот так! — бросил он, и быстро обхватив меня за талию, прижал к себе. — Иного способа я не знаю.
А далее наглым образом принялся целовать. В первую секунду я попыталась вырваться и повторить свой удар коленкой, но этот паразит держал крепко.
Со мной вдруг что-то случилось, совершенно не поддающееся никакой логике. Его поцелуи начали сводить с ума, я плавилась и сгорала, словно свеча. Всего мгновение назад я ещё могла соображать, но в следующее — мои мозги отключились полностью. Необъяснимое чувство охватило всё существо.
Тело обдало жаром, ноги сделались ватными и совсем ослабли, а в ушах стоял шум, как во время страшного шторма на море. Это было сумасшествие, и я не хотела, чтобы оно кончалось.
Пришла в себя не сразу, а лишь через какое-то время, с удивлением обозревая родную гостиную, как будто видела её впервые. Хорошо, что меня держали крепкие мужские руки, иначе просто бы свалилась.
— Что это было? — спросила вслух, голова, видать, тоже пока не работала.
— Это был твой ответ! — тихо произнёс кто-то рядом, продолжая меня обнимать.
Стало стыдно за свою непонятную слабость. Как этому странному человеку удалось выбить меня из колеи?
Почему меня до сих пор всё ещё бьёт мелкая дрожь, и тело не слушается?
— Вы не могли бы… — начала я, пытаясь собрать себя в кучу.
— Что? — спросил он, прижимая к себе и уткнувшись носом в мою макушку.
— Отпустить меня, — еле выговорила такие простые слова.
— Ещё немного, — попросил он ласково. — Мне нужно успокоиться!
Мы так и стояли, обнявшись, и было так уютно в его объятиях.
«Только это всё не правильно, — подсказал мне здравый рассудок. — Я знаю этого человека совсем недолго, даже если поверить в то, что мы были знакомы в те три недели, выпавшие из моей жизни. Всё равно это не достаточный срок, чтобы так легко забыть Сергея и всё то хорошее, что у нас с ним было. Я не могу быть столь легкомысленной и безрассудной!»
— Вот и чудненько! — послышалось от входа, и прямо передо мной появилась мамина довольная физиономия. — Как же я рада, что всё решилось!
— Что? — спросила я, поспешно отстраняясь от интуриста.
То, что началось дальше, от меня уже не зависело. Родители принялись расспрашивать Ванькиного друга обо всём на свете, суетиться вокруг него, словно он был пупом земли местного масштаба, обо мне напрочь забыв.
Не вспомнили они и о том, что приехали совсем на другую свадьбу.
Вся эта возня вызвала лишь головную боль. Терпеть не могу ситуации, неподконтрольные мне. Всё катилось в тартарары, а я стояла на краю и не могла это сумасшествие остановить.
Было больно и обидно, и за себя и за Серёгу. Сейчас я чётко поняла, что замуж за него уже не выйду. Но и интуристу это в ближайшее время не светит. Сначала я, как следует, во всём разберусь, а там посмотрим.
Устав от сумятицы в доме и голове, тихо удалилась в свою комнату. Надо бы обо всём хорошенько поразмыслить. Но как только моя бедная головушка коснулась подушки, я тут же уснула.
Утро меня встретило неясным бормотанием, что раздавалось с кухни. Заглянув, обнаружила там отца с интуристом мирно попивавшими чай.
— Вы чего так рано? — спросила, ёжась после тёплой постельки.
Судя по тому, что оба были всё ещё во вчерашней одежде и слегка помятые, они ещё не ложились.
— Всю ночь, что ли, не спали? — окинула их оценивающим взглядом.
— Нам с Асгардом надо было многое обсудить, — ответил мне папочка.
С каких это пор этот интурист стал для папы просто Асгардом? И о чём можно было болтать ночь напролёт с незнакомым человеком?
Пожав плечами, поплелась в ванную. Соображаю я с утра всегда неважно, пока не приняла освежающий душ и не выпила чашечку кофе.
Пока я мылась, на кухне сменилась обстановка: мужчины закончили со своими разговорами и разошлись, а мамочка взялась готовить завтрак.
Присела с ней рядышком, с интересом наблюдая, как она суетится. На моей памяти это было одно из тех редких явлений, когда родительница заботилась о нас. Последний раз я наблюдала её готовку, наверное, в детстве.
— Светочка, ты что так рано поднялась? Спала бы ещё. Я позвонила твоему Семёну Игоревичу, сказала, что ты сегодня не придёшь.
— Мама! — возмутилась я подобным самоуправством. — Зачем ты это сделала? И вообще, я собиралась на работу!
Больше меня расстроило не то, что прогуляю рабочий день, а то, что в последнее время всё решается без моего ведома. Как будто я маленький ребёнок.
— Ты что, пошла бы на работу, когда мы здесь? — в свою очередь попыталась обидеться мамочка.
— Нет, — быстро исправилась я. — Но я сама могу и на работу позвонить и все вопросы решить.
— Да, да, — пошла на попятный мама. — Ты всегда всё делала сама, с детства была слишком самостоятельной. Может пора положиться на других?
«О чем это она? Именно отсутствие родителей сделало меня самостоятельной. Поздно уже учиться быть другой»
Мамуле я ничего не ответила, вряд ли она поймёт. Кажется, она даже чувствует гордость за то, что я такая независимая выросла.
Завтракали мы всей семьёй, включая Ванькиного друга.
В душе у меня царила сумятица после вчерашнего поцелуя, и я не вникала в разговоры за столом, рассеянно отвечая, если мне неожиданно задавали вопросы.
После Ванька предложил прогуляться по городу, все дружно подхватили эту идею. Родители заявили, что им надо припомнить юность, побродить по давно забытым местам, а интуристу будет неплохо посмотреть на город.
Мне бродить совсем не хотелось, потому я с радостью поддержала толпу, надеясь, что они уйдут на экскурсию, и оставят меня хотя бы на время в покое. Но в последний момент у мамочки разболелась голова, а папочка решил остаться с ней за компанию дома. Странным образом получилось, что гулять мы отправились втроём. Мамочка провожала нас как на войну, даже всплакнула, обнимая меня.
Особо не придала этому значения, она у меня вообще очень сентиментальная, плачет по поводу и без.
Да и голова была забита совсем другим. Надо решить всё с Серёгой, уговорить его отложить свадьбу, пока я не разберусь в собственных чувствах, и это было самое сложное.
На улице ярко светило солнышко, мы шли, куда глаза глядят. Мужчины по обе стороны от меня, словно охранники. Выбравшись в центр, уселись в небольшой кафешке пить кофе.
Тут-то я и начала замечать некоторые странности. У обоих мужчин были рюкзаки за плечами, и посматривали они на одно место на площади, словно там должен был опуститься с неба инопланетный корабль, и забрать их с собой.