Рефлекс

Милли снова натянула кожанку Дэви, но сначала зарылась лицом в подкладку и глубоко вдохнула:
– Ох, Дэви! Во что ты ввязался?!
Андерсу она назвала не обычный свой маршрут, а кружной, в обход детской площадки. Милли задержалась у ограды, наблюдая за матерями с детьми-дошколятами. Одна женщина лежала под деревьями, и девочки-близнецы забрасывали ее опавшими листьями. Все трое бешено смеялись, и Милли улыбнулась, хотя в глазах у нее стояли слезы.
– Ох, Дэви! – снова пробормотала она. – Ну почему ты не сделал мне ребенка до того, как исчезнуть?
Хватит уже! Милли зашагала прочь, отгоняя безрадостную мысль. Но она не просто беспокоилась о Дэви. Она боялась, что никогда не родит от него детей.
Не таясь, Милли огляделась по сторонам, но людей Андерса вычислить не смогла. Она подошла довольно близко к университету, поэтому и прохожих, и транспорта было много.
Сомнения у нее возникли только однажды. Милли обогнал блондин в фирменной толстовке Университета штата Оклахома. Одежда у Пистола Пита, талисмана университета, ярко-оранжевая, значит толстовку ни разу не стирали. Судя по складкам на плечах, толстовка еще недавно висела на кронштейне. Впрочем, решающим доводом стали провода телесного цвета, тянущиеся от правого уха блондина.
«Оранжевый тебе не идет!» – подумала Милли ему вслед.
Милли ожидала встретить Андерса в подъезде своего дома, но его там не оказалось. И на лестнице тоже. И в коридоре. У двери своей квартиры она остановилась. Черт подери, она всегда считала квартиру убежищем. А теперь она стала ловушкой. Милли было отвернулась от двери, но в этот миг та открылась.
– Заходите, мисс Гаррисон-Райс. Здесь все спокойно.
Андерс!
– Вижу, ключ вам не понадобился, – процедила она, сердито на него посмотрев.
Андерс сконфуженно пожал плечами.
Милли протиснулась мимо него. В квартире находились еще двое – один водил коробочкой с антенной вдоль дальней стены, другой стоял у балконной двери и смотрел в щель между шторами.
– Вы поселитесь у меня?
– Нет, мэм. Сейчас мы ищем жучки и составляем план-схему. Этажом выше есть свободная квартира. Ее мы и хотим занять.
Милли огляделась по сторонам. Трос и цементное кольцо из горного убежища так и валялись в углу. Утром, когда она вернулась домой, квартира казалась просторной. Сейчас, в присутствии трех мужчин, стены как будто сдвинулись.
– Мы скоро уйдем. – Андерс явно почувствовал ее настроение.
– И оставите меня одну? – Милли нервно сглотнула.
Нужно определиться, хочет ли она, чтобы они ушли, или нет?
– Мы поставили камеру в подъезде и будем следить за входами в дом. Их ведь три, верно?
– Четыре, – уточнила Милли, покачав головой. – В юго-восточном углу дома есть выход по лестнице из гаража. Есть парадная дверь, дверь черного хода и дверь у бассейна, хотя, чтобы попасть к ней, нужно перелезть через ограду. – Милли задышала ровнее. – Где вы просматриваете записи?
– На улице стоит автофургон. – Андерс перехватил встревоженный взгляд Милли и добавил: – Но я и поближе к дому людей поставлю.
Порадовало это ее или огорчило, Милли не знала.
– Ладно, я иду под душ и переодеваюсь. Вы ведь в квартире камеры не поставили?
– Нет. – Андерс покачал головой – Но вы должны знать… Ну… В трекере, который я вам дал, есть микрофон.
Не дав Милли отреагировать, Андерс добавил:
– Простите, что сразу не предупредил. Понимаю, как бы вы ни относились к вторжению в свою личную жизнь, посягательств на личную свободу пациентов вы не потерпите.
Гнев, захлестнувший было Милли, утих.
– Совершенно верно. Мы обсудим это позже, а сейчас я хочу под душ.
Милли захлопнула дверь ванной, прислонилась к ней спиной и, прижав ладони к лицу, потерла глаза.
Начнем с главного… Милли вытащила трекер-жучок из бюстгальтера, положила его на радиочасы, стоящие на тумбочке, прямо на решетку громкоговорителя, и включила новости. Она понадеялась, ничьи уши не пострадают. Лишь тогда она спокойно отправилась в ванну.
Милли пустила горячую воду и подставила лицо струям. Вода словно лед растопила – со слезами и всхлипами понесся поток боли и страха. Дэви! Дэви! Дэви! Только в беду не попади…
Следующим утром Милли встретилась с Андерсом в гараже и вслед за ним направилась к полноразмерному автофургону. На окнах была зеркальная тонировка, хромированный багажник едва не задевал потолочные балки. Андерс распахнул дверь, и Милли залезла внутрь. Вместо ковров и мягких сидений, которые сулил внешний вид фургона, в суперутилитарном салоне Милли увидела металлические полки с электроникой, мониторами и кабелем.
На вращающемся виниловом сиденье устроился мужчина в футболке и шортах. Андерс подвел Милли к многоместному, обращенному назад сиденью за водительским креслом, сел рядом с ней и захлопнул дверцу. На улице было по-зимнему холодно, а в фургоне – так тепло, что Милли сняла пальто.
Андерс представил мужчину в шортах:
– Его зовут Уотсон. Это имя, а не фамилия.
– Меня назвали в честь трех великих напарников, – с улыбкой добавил Уотсон.
Милли на секунду задумалась, потом проговорила.
– Доктор Уотсон, друг Шерлока Холмса. Еще Уотсон и Крик [11], а кто третий?
– Наверное, самый достойный. Томас Уотсон, ассистент Александра Грэма Белла, беседовавший с ним по телефону в смежной комнате. «Мистер Уотсон, идите сюда, я хочу вас видеть» [12].
Андерс нетерпеливо махнул рукой:
– Ну, выведи жучок мисс Гаррисон-Райс на динамик.
Уотсон сдвинул ползунок вверх – послышался негромкий гул.
– Я могу и соседние вывести, – объявил Уотсон, и эхо его голоса зазвучало из динамика. – Вы можете отключить свой жучок. – Уотсон протянул руку.
Милли вытащила трекер из кармана и вручила ему.
– Разбирается он вот так. – Уотсон нажал на переднюю и на заднюю панели, растягивая их в разные стороны. Панель поднялась, и Уотсон показал на переключатель с нулем на одном конце и двойкой на другом. – На нуле устройство полностью отключено, поэтому так не делайте. В среднем положении это просто джи-пи-эс трекер, а в крайнем правом – трекер плюс жучок. – Уотсон перевел переключатель в среднее положение, и динамик перестал разносить его голос.
Уотсон показал на монитор, на котором загрузилась карта района, где жила Милли. В соответствующем месте мигала яркая точка.
– Сейчас координаты джи-пи-эс не передаются, потому что вы в железобетонном гараже, где спутниковые сигналы не ловятся. Вот выйдете на улицу, там будет по-другому.
Андерс снова включил подслушивающее устройство:
– Мисс Гаррисон-Райс, вы довольны?
– Вполне. На время приемов микрофон я стану отключать. Все остальное время он будет включен, а мне придется следить за тем, что я говорю.
 
4. «…Такие действия противопоказаны»
 
Что-то не так – в этом сомнений не было, но что именно? Сквозь опущенные веки Дэви чувствовал свет и знал: нужно вставать, Милли злится, когда он целый день валяется в постели. Вот только сил не было даже глаза открыть, а сесть – и подавно. Может, инфекцию подхватил; может, не хочется снова спорить о детях.
Милли не то смотрела телевизор, не то слушала радио.
– Опа, это похоже на паттерн возбуждения! – бархатным голосом проговорил мужчина в дальней дали.
– Где? – спросили тенором.
Или это контральто?
– Вон же К-комплекс… Еще амплитуда тета-волн увеличивается.
– Значит, снова нужен фентанил внутривенно. Потом увеличь дозу фентанила с мидазоламом в капельнице.
Дэви почувствовал в руке что-то холодное, удивился, что холод внутри руки, а не снаружи, и снова заснул.
Опять телевизор. Похоже на медицинский сериал, который показывают днем.
– …инфекция?
– Видимо, да. Попала либо при внутривенных инъекциях, либо из синусов через катетер, когда мы его интубировали. При столь длительной седации неизбежно поражается иммунная система. Я ввожу ему антибиотики, зивокс и синерцид. Мы сделали ему флюорографию, анализ крови на бакпосев, анализ мочи.