Пчела-попаданец
Снова та же каша с молоком. Правда с добавками меда. Немцы их берегут, но и не балуют особо. Впрочем, нашагаешься вот так, и съешь что угодно. А на обочине - склоне, который уже порос травой и прогрелся, стало сидеть легко и приятно. Эсесовцы на этот раз не отдыхали - шныряли вокруг снова и снова, петли и круги нарезали, и Олег старался понять, что ж они так беспокоятся?
Хотя может, чувствуют приближение партизан. Ну, те дадут им прикурить! Да так... Вот только новостей об группировке, что сражается в Керчи давно не слышно.
Мальчишка-пионер вздохнул. Тронул за ободранный локоть Ангелину, кивнул на одного из оборотней-волков и спросил:
- Можно их обмануть?
Ангелина уверено заявила:
- Можно мой мальчик... Только осторожно!
Олег настаивал на конкретике:
- А когда и как?
Огнезарная дьяволица двусмысленно ответила:
- Когда рак на горе свистнет... - И тут поняв, что это звучит неуместно добавила. - Думаю, скорее будет более менее яснее. Может город на пути встретиться, а там затеряться легче!
Олег согласился:
- Камень лучше прятать на берегу, лист в лесу, а труп в сражении!
Ангелина одобрила эту мысль пионера:
-Конечно! Иное все блеф!
К городу вышли тем вечером. Это рождала новую надежду, как и любая
перемена плохого положения.
Правда, что они идут к городу, стало ясно ещё часов за пять до сумерек. Дорога превратилась в широкий мощёный камнем тракт с мерными столбами по обочинам. Люди: пешие, мотоциклисты, танки, грузовики, повозки - двигались в обе стороны не то что сплошным потоком, но густо. Слева и справа больше не было леса, он отступил, зато лежали бесконечные поля. И в эти поля уже начало садиться Солнце, когда впереди появились дома. Их было много, но уставший, причем больше морально, чем физически Олег даже из-за морока не сразу понял, что это не деревня, потому что дальше, за этими домами - поднимались серые стены с невысокими башнями, да и домов было явно многовато для большого селения.
Олег спросил у Ангелины:
- Это Феодосия?
-Нет это ближе к Севастополю! - Устало произнесла Ангелина.
Галина заметила:
- Тут у нас появились новые шансы!
Олег кивнул. Он, если честно, сейчас больше всего хотел присесть или прилечь.
И им предоставили подобную возможность - загнали в городской каземат.
Вернее в общую камеру старой, еще времен Екатерины тюрьмы.
Камера большая, вонючая, но зато уже перестроена и с унитазом.
Сама тюрьма, окружена высоким забором с колючей проволокой. Брешут собаки.
В соседних камера, тоже полно люда. Уголовники кроют матом и рассыпают угрозы, полно перестукиваний. Место очень приятное.
И пайка тюремная - выдали противную баланду и черствого хлеба.
А после спать. На обычных почти не обструганных досках нарах. Ну, что же им не привыкать.
Зато снова вернулись чудесные и очень реалистичные сны;
В первую очередь к Галине и Ангелине... Воительницы в ударе!
Эх порой можно даже порадоваться, что фашистов так тянет на различные эксперименты. Это здорово разбавляет рутину нашего банального и иногда скучного мира.
Галина снова оказалась в фантастическом мире упырей и вурдалаков. Удар, потрясший воительницу-комсомолку оказался настолько силен, что оказалась заброшенной в фантастический мир и оттуда снова вернулась. В её очаровательных сапфировых глазках плавали, яркие, изломанные круги.
Шатаясь Галина, поднялась на колени, помотала головой, с трудом приходя в себя. Волчица хотела испустить шутку, но тут же закашлялась. Центр туловища свело от удара, грудь отказывалась дышать, будто огромный ком все заткнул изнутри красавицы. Галина покашливая кровью, сделала несколько чудовищным попыток вытолкнуть этот ком из себя. Ощущение будто внутри падали тяжелые, чугунные ядра, и били по легким. Наконец ей с трудом удалось вздохнуть. Но это потрясение выбило из неё последние силы. Почувствовав совсем недавно непобедимость Галина теперь была опустошена, беспомощна и могла только жадно, как верблюд после месяца пустыни воду, вливать в себя воздух.
Девушке-комсомолке показалось, и это антипатично, что-то смахивающее на исполинское насекомое мельтешит перед глазами. Галина вдруг осознала, что видит перед собой нагнувшуюся фигуру Ангелины. Воительница-подруга что-то кричала, показывала руками, но слова разобрать было так же сложно, как понять лопотание пьяного цыгана. Несколько коней и гибридных скакунов вурдалаков, теперь были раздавлены чем-то большущим как танк "Колоссаль". (Галина его деревянный макет в натуральную величину на как-то раз видела в музее! Машина большая, но максимум способна играть роль подвижной батареи). Мускулистая рука незнакомой воительницы продолжала сжимать ставший бесполезным кусок копья. Галина печально изрекла:
-Ошибка на войне, как дыра в кошельке - латаешь героизмом, а пропиваешь с цинизмом!
Тут воительница заметила чуть по далее как-то странно знакомый клинок со сталью розового цвета. Девушка-комсомолка, шатаясь, подошла к ней и протянула свою босую ноженьку, ноготки длинных изящных пальчиков стали багровыми от крови. Воительница потерла своей многострадальной, мозолистой ступней по клинку, ощутив приятное тепло. Муть в её голове после это развеялась. Девчонка-комсомолка поднялась и взяла в руки меч, вырвала из земли рукоять, с силой тряхнув им.