Волки выбирают пряности (СИ)

Его комплименты успели стать до того привычными, что воспринимались как нечто само собой разумеющееся. И без его слов я знала, что в последнее время, действительно, стала выглядеть гораздо лучше. Хотя чрезмерная худоба никуда не делась, на щеках появился лёгкий здоровый румянец, а тени под глазами исчезли. По крайней мере, теперь можно было не пугаться собственного отражения в зеркале.
Мы неспешно брели вдоль берега, и негласно соперничали друг с другом в умении уходить от темы. Рэй желал узнать, что меня сегодня расстроило, а я в свою очередь переводила разговор на него. В конце концов шеф-повар сдался и рассказал о своей жизни. Как оказалось, он родился и вырос в столице, там же выучился на повара и даже успел поработать в одной из лучших рестораций. Но, устав от шумной насыщенной жизни, год назад перебрался в провинцию — Тамаринд. Здесь он, что называется, решил испытать себя на прочность и пошёл работать на кухню детского приюта. За него, вцепились руками, ногами и даже зубами, приняв без лишних слов.
Да…никогда бы не подумала, что встречу человека, отдавшего предпочтение скромной должности в провинциальном городке. Я сама ни разу не была в столице, и хотела бы на неё посмотреть. Говорят, она разительно отличается от всех прочих городов, а королевский замок своим видом просто поражает воображение. Большая часть средств идёт на расширение и обустройство именно столицы, поэтому между ней и областями лежит гигантская пропасть. Наверное, по сравнению со столицей наш городок может показаться забитой деревней.
— А мы здесь не одни, — неожиданно произнёс Рэй, заставив меня вздрогнуть.
Первой мыслью была та, что у реки появились турьеры. Второй — такие же желающие погулять, как и мы.
Но верным оказался третий вариант, о котором я могла подумать в самую последнюю очередь.
Неподалёку, на самом краю обрыва стоял огромный чёрный волк. Его взгляд устремлялся куда-то вдаль, голова была гордо поднята, и весь его облик внушал страх и трепет.
Ещё никогда мне не доводилось видеть двуликих так близко. Вернее сказать, в такой ипостаси я их не видела вообще ни разу. Двуликим запрещалось превращаться в городах, и за нарушение давали огромный штраф, а иногда и арестовывали. На моей памяти не было случая, когда кто-то из них нарушал этот непреложный закон.
Судя по окрасу шерсти, волк был высшим.
Кажется, такие двуликие большая редкость — что среди волков, что среди лисов.
Я замерла и словно впала в оцепенение. Рэй тоже остановился, и я ощутила, как он напрягся. Было совершенно неясно, чего можно ожидать от двуликого, свободно разгуливающего на окраине города в зверином облике.
Подул северный ветер, пробежался по обрыву, развеял подол платья и растрепал волосы. Я машинально отвела от лица пряди, и в этот момент волк обернулся. Наши взгляды встретились, и я потерялась в глубоких голубых глазах…нереально голубых. Но в то же время на их дне плескалась тьма — колючая, внимательная, готовая утащить в свои недра.
Все истории начинаются с первого взгляда. Заглянув в глаза, видишь душу, которую не понимаешь, но чувствуешь сразу.
Я чувствовала.
Наше «глаза в глаза» длилось не дольше пары секунд, но мне казалось, что время растянулось, а после и вовсе остановилось. Затихла река, стих шум ветра, и даже птицы в небе перестали щебетать. Я облизала пересохшие губы и медленно опустила руку, которую всё ещё держала у лица.
— Не делай резких движений, — негромко проговорил Рэй, нарушив неуловимое настроение момента.
Высший волк отмер и, внезапно сорвавшись с места, стремительно помчался прочь. Глядя ему вслед, я чувствовала, как бешено бьётся сердце, и всё внутри странно сжимается. Мимолётная, случайная встреча оказала такое воздействие, что мне оставалось только удивляться силе собственных эмоций.
Наверное, всё дело в том, что я видела двуликого в первый раз. Даже не просто двуликого — высшего. Конечно, это не могло не впечатлить…
Пока я пыталась совладать с собой, Рэй вновь заговорил:
— Надо сообщить о нём турьерам. Нельзя, чтобы волк так просто разгуливал по окрестностям…
— Нет! — резко перебила я, не дав ему договорить. — Не нужно турьеров…пойдём обратно.
Повар удивлённо на меня посмотрел, но ничего не возразил. Списав мою резкость на испуг, настаивать на продолжении прогулки не стал и проводил до самой комнаты. Несколько раз поинтересовавшись, действительно ли со мной в порядке, он удалился, оставив меня одну. Судя по взгляду, Рэй понимал, что моё самочувствие далеко от нормального, но всё же решил не навязывать своё общество. За это спасибо.
Образ волка не шёл из головы весь вечер. Чем бы я ни пыталась отвлечься, всё было бесполезно. Стоило на секунду прикрыть глаза, как перед ними представал гордый чёрный зверь, смотрящий куда-то за горизонт.
Я в задумчивости сидела у окна, рассеянно перебирая пальцами листки аихризона. Пытаясь переключиться на что-нибудь другое, думала о том, что пришло время воплотить намерение в жизнь. Завтра предстоял по-настоящему трудный день. А если быть точнее — вечер. Дед Ивар сообщил, что после обеда директриса куда-то уезжает и вернётся только глубокой ночью. Она была одной из тех, кто жил в приюте, поэтому такую возможность упускать было нельзя. Неизвестно, когда ещё представится шанс пробраться в её кабинет. Шпильку для волос я уже давно держала наготове и даже несколько раз пробовала отпирать ею дверь собственной комнаты.
Да, Юта…если задуманное удастся, ты, наконец, станешь настоящей преступницей.
Вообще, точно таким же способом я пробиралась в кабинет директора того приюта, где выросла. Так что не впервой. Правда, тогда мне было всего двенадцать…
Неожиданно в дверь постучали. Коротко, отрывисто, а после этого раздался шум быстро удаляющихся шагов.
На пороге комнаты меня ждал очередной неприятный сюрприз, увидев который, я ничуть не удивилась. Как ни странно, глядя на крупную дохлую жабу, не испытывала ничего, кроме жалости. Ещё одна жертва неугомонного братца. Наверняка надеялся меня испугать и вызвать чувство омерзения. Готова поспорить, сейчас вместе с компанией прячется где-то неподалёку, ожидая моей реакции. Вынуждена разочаровать — истерики не будет.
Вздохнув, я спустилась вниз и, взяв всё необходимое, вернулась обратно. Натянув перчатки, положила жабу на савок, после чего вышла с ней на улицу. Несчастное земноводное закопала у старой ивы, росшей на заднем дворе приюта.
И всё-таки Эрик сумел достигнуть поставленной цели. И без того паршивое настроение опустилось ниже некуда. Даже приятный вечер не мог этого исправить, а пасмурное небо теперь казалось унылым и безразличным.
Возвратившись в комнату, я обнаружила, что, уходя, забыла запереть дверь. Ещё не войдя внутрь, уже знала, что внутри меня поджидает очередной «подарок». Что ж, сама виновата, надо быть внимательнее.
Я ожидала, что мне на голову выльется ведро воды, все стены окажутся разрисованными, или кровать — мокрой, но то, что увидела, меня действительно доконало. Аихризон — мой чудесный цветок валялся на полу. Горшок был разбит, земля рассыпана, а пара зелёных стеблей сломана.
Это стало последней каплей, и уныние моментально сменилось злостью.
Тем не менее, я сумела сдержаться. На этот раз хорошо заперев комнату, сходила за новым горшком, который обнаружился всё в той же кладовой, и пересадила в него цветок. К счастью, упал он удачно, и повреждения были незначительными.
Прибирать грязь с пола не стала.
Выждав некоторую паузу, решительно направилась к комнатам воспитанников. Эрик жил в шестнадцатой, приблизившись к которой, я на миг замерла, а затем решительно толкнула дверь. Злость никуда не делась, и мне стоило немалых сил держать себя в руках. Понимала, что нужно действовать твёрдо, но аккуратно, чтобы окончательно всё не испортить. Нет ничего хуже, чем идти у ребёнка на поводу и поддаваться на такие банальные провокации.
Эрик обнаружился в компании неизменных приятелей, с которыми он, сидя на ковре, как ни в чём не бывало, играл в карты.