Думая о тебе

— Не верю своим глазам! Мама, что ты здесь делаешь? — Джем подняла глаза на мать, пока пес лизал ее лицо.
— Твоя мама приехала навестить тебя, — сказал Руперт, и Джинни поймала взгляд, который он бросил Джем, ясно говоривший, что он чувствует по поводу безумных матерей, которые готовы преодолеть сотни миль только для того, чтобы посмотреть на своих дочерей.
Все еще не веря своим глазам, Джем покачала головой:
— О, мам!
— Нет, совсем не так, — оправдывалась Джинни. — Господи, конечно же, нет! Я ехала в Бат и вдруг подумала, что было бы здорово заскочить к тебе.
— В Бат? Правда? О, чудесно! — Наконец освободившись от Беллами, Джем подошла и обняла мать. Джинни погладила дочь по ее светлым волосам с розовыми прядями. Увы, это не была та встреча, которую она себе представляла, в ее воображении отсутствовали Руперт, Каро и Люси, которые сейчас наблюдали за ними. И ее мозг лихорадочно работал, готовя ответы на возможные вопросы Джем. Но самое главное, она была здесь. Это все-таки лучше, чем ничего.
Она так соскучилась по дочери.
— Бат? — Отступив на шаг, Джем с удивлением смотрела на мать. — Но что ты там собиралась делать?
«Ааааааа, я об этом не подумала!»
— Навестить подругу, — нашлась Джинни.
— Но, по-моему, у тебя никого нет в Бате?
«Конечно, нет».
— А вот тут ты ошибаешься! — живо воскликнула Джинни. — Я когда-нибудь рассказывала тебе о Терезе Тротт?
Джем покачала головой:
— Нет. Кто это?
— Мы учились вместе в школе, дорогая. Я зашла на сайт «Друзья встречаются вновь», оставила свои данные, и Тереза ответила мне. Она теперь живет в Бате и пригласила меня погостить у нее. И я подумала, что не могу проехать мимо и не остановиться здесь по пути, это было бы нехорошо. И вот я здесь.
— Я так рада! — Джем снова обняла мать. — Как здорово видеть тебя снова! Вас обоих.
— Твоя мама хотела погладить белье, — заметил Руперт, с изумлением приподняв брови.
Джем рассмеялась:
— Но, мама, зачем?
Решив, что она ненавидит его, и чувствуя, что достаточно освоилась, чтобы задать встречный вопрос, Джинни посмотрела в глаза Руперту и спросила:
— Разве ваша мама никогда не гладит ваши вещи?
— Нет. — Он пожал плечами. — Наверное, потому, что она умерла…
«Черт, черт!»
И тут раздался звонок в дверь.
— Тебе открывать, Джем, — усмехнулся Руперт. — Это, наверное, твой отец.
Джем рассмеялась и состроила гримасу Руперту, затем побежала вниз по лестнице, чтобы открыть дверь. Она вернулась, ведя за собой худого темноглазого юношу.
— Люси, это Дэви Стоукс.
Люси в этот момент снимала серый свитер через голову. Оправив зеленую футболку, она повернулась к Дэви:
— Привет, Дэви, я собиралась принять душ.
Джинни слышала, как Руперт шепнул Каро:
— Я думаю, что он не прочь присоединиться к ней.
— Извини. — Дэви, у которого были длинные темные волосы, сжимал в руках книгу. — Я просто принес тебе книгу, помнишь, ты просила? Поэтому зашел.
— Что это? Ах да, стихи Джона Донна. Здорово, спасибо. — Люси взяла книгу и улыбнулась Дэви. — Ты очень мил.
— Они тебе понравятся, — проговорил Дэви, краснея и пряча глаза. — Хм… знаешь, тут есть один паб, они устраивают фестиваль пива. Я подумал, может быть, ты согласишься пойти со мной?
Теперь Руперт хихикнул открыто. Джинни захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым.
— Спасибо за приглашение, Дэви, но я не могу. Мы с Джем приглашены на вечеринку. И нам нужно поторопиться, иначе мы опоздаем. Мы встречаемся в три.
В три? Но уже половина третьего. Джинни решила, что, может быть, Люси придумала повод, чтобы охладить пыл Дэви.
— Ничего, тогда в другой раз, идет? Пока. — Дэви оглядел комнату и направился к дверям.
— Я провожу тебя, — вызвался Руперт.
Он вернулся минуту спустя, широко улыбаясь.
— Ты покорила его. Бедный ботаник совсем потерял голову…
— Не смей смеяться над ним! — воскликнула Люси. — Дэви хороший.
— Кроме того факта, что у него нет друзей и он живет вдвоем с мамочкой.
— И куда вы собираетесь? — поинтересовалась Джинни с улыбкой и радостью в голосе, глядя во все глаза на Джем. Для того чтобы увидеть дочь, ей пришлось проделать путь в три с половиной часа.
 
— На день рождения Зельды. Она учится на нашем курсе, — объяснила Джем. — Мы начнем с коктейля в баре на Парк-стрит, и мне надо поторопиться. В котором часу тебе надо быть в Бате?
— Не волнуйся, это не срочно. Я могу подвезти тебя до бара, если хочешь.
— Спасибо, мама, но не нужно. Миа за рулем. Она заедет за нами, и мы подберем по пути еще кое-кого.
— Джем! — послышался из спальни голос Люси. — Тот черный топ, который ты обещала дать мне, я что-то не вижу его…
— Он на полу, рядом с плейером.
— Единственное, что есть на полу, — это ковер. — Высунув голову в дверь, Люси добавила: — Все твои вещи исчезли.
— Они в шкафу, — извиняясь, проговорила Джинни. — Я их туда убрала.
Кажется, Руперту все это доставляло явное удовольствие.
— О, мама! — покачала головой Джем. — Осталось только, чтобы ты застелила мне постель.
Люси усмехнулась:
— Она уже постелила.
— Проверяла простыни, — шепнул Руперт на ухо Каро.
— Что ж, пожалуй, мне лучше вас оставить. — Понимая, что девушки спешат и она только мешает им, Джинни поманила Беллами. Она обняла Джем и убедилась, что больше не нужна ей. — И вас, — добавила она, помахав приветливо Руперту и Каро, потому что нравится ей или нет, но они часть жизни ее дочери.
— Как некстати, — нахмурилась Джем, — я видела тебя две минуты, и ты уже уезжаешь.
Джинни удалось изобразить беззаботную улыбку. Как ей хотелось провести уик-энд с дочерью, которую она любит больше жизни!
— Я позвоню тебе на днях. Пока, дорогая. Иди, Беллами, попрощайся с Джем.
На улице накрапывал дождь. Весело помахав Джем, стоявшей в дверях, Джинни нажала на газ. Горло перехватило, и она закусила губу. Но когда она выехала на Уайтледиз-роуд, чувство разочарования и крушения иллюзий стало таким сильным, что она испугалась и решила, что лучше остановиться. Резко затормозив, вытерла слезы. И несколько раз глубоко вздохнула, ухватившись так крепко за руль, что думала, он переломится надвое. Это так несправедливо, так несправедливо…
И вдруг почувствовала, что за ней наблюдают. Она повернулась и встретилась глазами со взглядом Дэви Стоукса. В следующую секунду Джинни поняла, что остановилась на остановке автобуса. А между тем холодный дождик превратился в настоящий ливень, и, видимо, Дэви подумал, что она хочет подвезти его.
Что ж, прекрасно.
Уже слишком поздно, чтобы уехать. И по крайней мере она не тонет в слезах. Опустив стекло и высунувшись наружу, Джинни прокашлялась и предложила:
— Это вы? Вы промокнете. Может быть, я подвезу вас?
Он был кем-то вроде друга ее дочери. Она была мать девушки, с которой он дружил. И, сделав предложение, Джинни поняла, что он намерен принять его.
— Хенбери вам не по дороге? — спросил он, смущенно поглядывая на нее.
Джинни понятия не имела, где находится Хенбери, но после того, как она проехала двести миль сюда и предстояло проехать еще столько же обратно, могли ли ее остановить какие-то лишние несколько миль?
— Без проблем. Вы будете показывать дорогу — и не пугайтесь, если Беллами лизнет вас в ухо, он очень добрый.
— Я люблю собак. Привет, парень. — Усевшись и накинув ремень, Дэви убрал длинные темные волосы со лба. — Можно вас спросить кое о чем?
— Ради Бога… — Черт, если только не о контрацепции.
— Они говорили обо мне, когда я ушел?
Джинни сделала паузу.
 
— Нет.
Он быстро улыбнулся.
— Вы не сразу ответили. Значит, да. Они говорили, что я влюбился в Люси?
— Хмм… возможно, — с неохотой допустила Джинни. — А что? Это не так?
— Да нет, почему… Она красивая. Но я ничего не понимаю в этом. И знаю, что я не в ее вкусе. — После некоторой паузы Дэви продолжил: — Я надеялся покорить ее своим убийственным остроумием, что-то вроде Пола Мертона, знаете? Несчастье в том, что каждый раз при встрече с Люси мое остроумие куда-то исчезает и я превращаюсь в тупого осла.