Неуправляемый мужчина (ЛП)

Она также сунула мне в руку визитную карточку, на которой было написано «Кейб Дельгадо».
— Если у тебя возникнут любые проблемы, звони Хоуку, — сказала она.
Я молча кивнула.
Именно тогда дядя Марш подошел, чтобы обнять. Его объятия были длиннее и сильнее.
Прежде чем отпустить меня, он прошептал мне на ухо:
— Тайра, никогда не забывай, что ты особенная.
Затем он отправился проходить таможню.
Тетя Бетт обернулась и помахала рукой.
Дядя Марш, как всегда, не обернулся.
Я наблюдала за ними, пока они не скрылись из виду. Потом отправилась домой. Напечатала заявление об уходе. Остаток дня ждала звонка от Лэни.
Но она так и не позвонила.
Тэк тоже не давал о себе знать.
Когда я легла спать ночью, сердце все еще продолжало болеть.
17
Результат предрешен
На следующее утро в восемь часов, когда я приехала в «Прокатись», чтобы вручить заявление об увольнении, в котором говорилось, что я не буду подавать никаких исков, Тэк возился с красной машиной в гараже. Он находился там один.
Увидев, как он поворачивает голову в мою сторону, склонившись над открытым капотом машины, я должна была привыкнуть к боли моего сжимающегося сердца. За последние два дня такое случалось довольно часто. Но сейчас было немного по-другому.
Я отвернулась, припарковалась, выскочила из машины и поспешила вверх по ступенькам в офис. Отперла ключом дверь, быстро зайдя внутрь.
Мне оставалось только бросить ключ и письмо на стол и убраться отсюда к чертовой матери.
Таков был мой план.
Этот план сорвали, я едва успела войти в дверь, Тэк уже входил в дверь из гаража.
Черт.
Я проигнорировала его и направилась прямиком к столу. Бросила на него ключ и конверт. Также проигнорировала звук поворачивающегося замка в двери гаража.
Черт!
Я повернулась, глядя себе под ноги, с единственной мыслью убраться побыстрее.
Боковым зрением уловила какое-то движение и подняла голову.
Тэк был у двери, через которую я вошла, запирая и ее тоже.
Черт!
Остановилась.
— Тэк, — прошептала я. — Нет.
Он повернул голову, и его горящие голубые глаза пригвоздили меня к месту. Затем он развернулся в мою сторону всем корпусом.
В этот момент я поняла свою ошибку. Надо было отправить письмо вместе с ключом по почте.
Определенно.
— Пожалуйста, — прошептала я, — не надо.
Он не сводил с меня глаз.
Я не сводила с него.
Это продолжалось недолго, мы оба сверлили взглядом друг друга с расстояния в три фута.
Наконец, я больше не могла выносить его взгляд.
— Прошу тебя, Тэк, отойди от двери.
Тэк зашевелился, но он не освободил мне выход.
А бросился на меня.
У меня быстрее заколотилось сердце, ноги машинально засеменили назад. Я налетела на стол и отскочила в сторону, продолжая отступать. Затем ударилась бедром об стул, который отлетел в сторону, поскольку я поспешно пятилась.
Тэк продолжал наступать, и хотя мое отступление и было поспешным, но его продвижение ко мне было намного быстрее. Мое бешено колотящееся сердце замерло, как только его рука метнулась вперед, обхватив меня за талию, иначе бы я врезалась в шкаф с картотекой. Он передвинул меня в сторону, продолжая наступать, пока я не уперлась спиной в стену. Затем его рука на моей талии напряглась, прижав меня к своему твердому телу.
Я вскинула руку ему на грудь, пытаясь заставить его отступить, но он твердо стоял на месте, другой рукой взял мой подбородок, обхватив пальцами шею и ухо.
— Прошу тебя, — прошептала я, напрягаясь, как только он склонил ко мне голову, — нет.
Как раз в этот момент, когда я предполагала, что он прикоснется к моим губам, он повернул голову в сторону, противоположную той, где его рука была на моем подбородке. Впившись сильнее своими пальцами в кожу, прижав меня к своему телу, его губы приблизились к моему уху.
— Ты облажалась, Рыжая, — прошептал он.
Я с силой зажмурилась и еще сильнее стала отталкивать его рукой в грудь, помогая другой рукой, ухватившись за его футболку на талии, пытаясь оттолкнуть от себя.
— Я ошибся, — продолжил он шепотом.
Я открыла глаза.
Боже, я должна была выбраться отсюда.
— Пожалуйста, отпустите меня.
— Ты была как во сне, детка.
Я замерла от его слов.
Тэк продолжал:
— Зеленый чай. Йога. Без телевизора. Салфетки на журнальном столике. В четверг вечером еда на вынос. У тебя имелся определенный вечер на вынос. Ты заранее его планировала. Живя в таком узком, маленьком мире. Черт побери меня. Убийственно. И я бл*дь, все это прикончил. Разбудил тебя, открыл тебе глаза на большой мир и напугал до смерти.
Боже.
Это было нехорошо. Он меня раскусил.
— Отпусти меня, — взмолилась я.
Его рука напряглась еще сильнее, а губы остались у моего уха.
— Ты высказывала свое отношение, взгляды, дорогая, такие хорошие. Так хорошо, что я подумал, что это и есть ты. Но это не ты. Не полностью вся ты. Я взял за руку девушку на вечеринке, которая смотрела на меня так, словно я был единственным мужчиной на планете, несмотря на то, что вокруг было море людей, ты взяла меня за руку с такой уверенностью, какой не существует в мире, и я решил, что сделаю все хорошо, и ты последовала за мной в мою постель. Ты облажалась, приняв неверное решение в пятницу вечером. Но я облажался, забыв об этой девушке.
Я закрыла глаза. Мне понравилось. Мне понравилось, что он вспомнил и тогда все заметил. И мне понравилось, что он признался, что облажался. Не думала, что он способен признаться в своих ошибках, мне понравилось.
О, черт.
— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолилась я.
— В тебе столько всего, у меня никогда не было такой женщины, как ты, в которой было бы столько, отчего ты настоящая женщина. С каждым днем ты проявляешь все больше и больше себя, и для меня это сюрприз.
ОМойБог!
Если я не ошибаюсь, это был своего рода комплимент. Очень хороший.
Я открыла глаза со словами:
— Тэк…
— Изо дня в день ты сдираешь с меня все слои. Своими умными высказываниями, смешными и сладкими, будучи дикой в постели. Болтаешь с байкерами, будто они страховые брокеры. Держала мою девочку за руку, давая ей силы, когда ее мать вела себя как сука. Держала свой подбородок высоко, когда твои родственники неожиданно появились у тебя на пороге в самый разгар полномасштабной драмы. Но ты так чертовски уязвима, что до смерти боишься жить.
— Ты меня не знаешь, Тэк.
Он поднял голову и впился в меня взглядом.
— Я знаю тебя, Тайра.
— Нет.
— Жизнь — это американские горки. Лучшая чертова поездка на аттракционе. Ты не закрываешь глаза, держась за поручни, выжидая, когда все закончится, детка. Ты держишь глаза открытыми, поднимаешь руки вверх и наслаждаешься поездкой до тех пор, пока она не закончится.
Серьезно?!
Когда это он стал таким мудрым?
Он начинал выводить меня из себя главным образом потому, что в его словах была правда.
— Некоторые не любят американские горки, Тэк.
— Ты хочешь сказать, что ты их не любишь? — спросил он.
— Чертовски верно, — ответила я.
— Чушь собачья, — ответил он.
Я сверкнула глазами.
Он улыбнулся своей сексуальной улыбкой.
Я толкнула его руками, отчего мы оба качнулись на два дюйма, затем Тэк толкнулся вперед, поскольку он был сильнее, я оказалась не только прилепленной к нему, но и прилепленной к стене.
— Отпусти меня! — Рявкнула я.
— Нет, — он отрицательно покачал головой, все еще улыбаясь. — Ни хрена не выйдет. Я уже отпустил тебя один раз, больше такого не будет.
— Ты поступил так дважды, — напомнила я ему, и его брови взлетели вверх.
— Дважды?!
— После той первой ночи. Утром просто вышвырнул меня из своей постели.
Он снова ухмыльнулся, придурок!
— Посмотри-ка, как тебя это задело, — тихо заявил он.