Нежна и опасна (СИ)

Он хочет, чтобы я была с Кириллом. Он сказал, что если я люблю его, то должна быть с Кириллом. А я люблю его — поэтому выбора у меня нет. Я буду с Кириллом.
Я шагнула вперед — стремительно и поспешно, чтобы не передумать. Обняла Кирилла одной рукой, привлекла к себе и до боли впилась в его губы. Я просила его об отсрочке, о времени для создания честных и открытых отношений, о том, чтобы наш секс избавился от невидимого, но явственного штампа «клиент и проститутка». Но к чему лукавить? Наш секс всегда будет сексом клиента и проститутки, если я не полюблю Кирилла всей душой. А я не полюблю его.
К чему мучить человека? Он хочет меня — пусть берет. За его доброту ко мне и моим близким, за его чувства, за щедрость, деликатность и внимательность, за силу и красоту, за то, что он обанкротил свой бизнес ради спасения друга, за все это — пусть пользуется мной. Какая мелочь! Все равно у меня никого больше нет. Он единственный. Я потерпела кораблекрушение и меня выбросило на остров под названием «Кирилл Кохановский» — мне некуда деться. Остается благодарить судьбу, что островок омывает теплое море, что солнце светит ярко, а ветки деревьев трещат от спелых плодов. Можно всю жизнь прожить в неге и сытости — и считать себя самой счастливой женщиной в мире.
Если не разрушать себе мозг постыдными, безнравственными и несбыточными мечтами.
Он положил ладонь мне на попу и притиснул к себе, позволяя ощутить свое возбуждение. Я ответила тем же: выпутала пальцы из его кудрей, опустила руку и сжала упругую ягодицу. Привстала и потерлась о его пах бедрами — плотно, настойчиво. Он оторвался от моих губ, оглянулся на террасу, откуда раздавались громкие голоса, и сказал:
— Пожалуй, нам лучше вернуться через дверь.
Он был прав. Мне тоже не хотелось показываться на глаза дедушке и Коле в таком разгоряченном состоянии. Не знаю, как по мне, а по Кириллу видно было, чем он только что занимался.
Мы вышли к лифту. Пока он искал в кармане ключи, а потом отпирал двери, мы продолжали страстно целоваться, вылизывая друг другу рты и засасывая по очереди языки. Его усы и бородка кололи щеки и верхнюю губу, но я лишь крепче прижималась. Я не изображала страсть. Это она и была — горькая, отчаянная, безнадежная страсть к другому мужчине, направленная на того, кто оказался рядом.
В прихожей мы начали раздеваться. Кирилл сорвал с меня джинсы и трусы, а свои брюки приспустил лишь настолько, чтобы достать член. Не сговариваясь, мы опустились на пол — приблизительно на то место, где я остановилась, когда шла к Молчанову. Все так переплелось. Кирилл раздвинул мне ноги и одним рывком вошел внутрь. Я прикусила губу. Не так уж больно, сейчас станет легче.
Кирилл стонал, пока трахал меня. Его пальцы до синяков впивались в кожу, большой член двигался туда-сюда, как поршень, а горячие губы нашли мой рот и шептали что-то неразборчивое. Я обняла его ногами и подавалась навстречу.
— Ох, Аня… — выдохнул Кирилл, замедляя темп.
Я поняла, о чем он.
— Еще чуть-чуть, я сейчас кончу, — сказала я, и как только он возобновил движение, изобразила оргазм.
Он втиснулся в меня до предела, до самого последнего миллиметра, застонал и кончил. Я слышала, как бешено колотится его сердце. Он расслабился, покрывая поцелуями мое лицо. Потом сел на полу и подал мне руку:
— Извини, я не дотерпел до спальни.
Он улыбался. Я тоже села:
— Да я не против, мне здесь нравится.
На этом самом месте я впервые почувствовала сексуальное возбуждение. Не сегодня. И не с Кириллом.
— Пойдем, я помогу тебе переодеться, — он бережно поднял меня с пола.
Я ощутила, как ручеек спермы увлажнил мои бедра. Мы забыли о презервативах.
  
11. Зачем нужна любовь
 
Утром, после того, как я довела Кирилла до рычания и вскриков своими оральными талантами, а потом проводила на работу, я накинула тяжелый махровый халат и вышла на террасу. День был пасмурным, над городом висел серый смог, пахло выхлопными газами.
Заметив меня, из квартиры Маши вышел дедушка в пижаме и шлепанцах. Он нес две чашки чая. Я хотела его поцеловать, но мне стало стыдно. Мои губы казались мне грязными. Мы уселись на мягкие подушки плетеного диванчика, и я почувствовала себя героиней рекламного ролика. Я сидела в роскошной обстановке роскошного пентхауса и собиралась пить роскошный чай из роскошной посуды — но все это было ненастоящее. Реквизит.
 
И жизнь моя была ненастоящей. Я снова играла. Моя мечта о честных отношениях развеялась как дым. Единственное, что мне оставалось, — надежда на чувства Кирилла. Пока я ему нравлюсь, он защитит меня от уголовного преследования за проституцию, от неизвестных террористов, против которых я дала показания, от бытовых проблем с нерабочей рукой и от материальных затруднений. Я могла посидеть у него под крылышком, пока все эти проблемы не утрясутся.
А потом надо будет что-то решать.
Как получилось, что я попала в ситуацию, которую так старательно избегала? Я никогда не собиралась становиться содержанкой нелюбимого человека. Я знала, что из этого ничего хорошего не выйдет, да и Василий Иванович предостерегал. Я согласилась жить с Кириллом только потому, что поверила в возможность любви между нами, а теперь шок после взрыва прошел, надежды рассеялись, и я ясно увидела свои перспективы. Или я живу с Кириллом, изображая страсть, или ухожу в свою съемную квартиру и пытаюсь выжить на зарплату официантки. Когда смогу носить подносы.
Я вздохнула. Дедушка сказал:
— Ты выросла, Аня, и больше не нуждаешься в моих советах…
Он остановился, но там угадывалось «но». Я повернулась к нему:
— Иногда нуждаюсь, деда. Я выросла, но, кажется, не особо поумнела. Если у тебя есть совет — скажи, я выслушаю.
— Хорошо, я скажу, — он как будто собирался с духом. — Ты, девочка моя, живешь головой. Все заранее продумываешь да строишь планы. Так-то правильно, в целом я одобряю, но иногда это не работает. Есть вещи, которые можно понять только сердцем, — он посмотрел мне в глаза. — Например, как выбрать себе подходящего человека.
Ему трудно было говорить со мной об этом. Я спросила напрямик:
— Ты думаешь, человека нужно выбирать сердцем?
— Да, — ответил он. — Мне кажется, если выбирать головой, то легко запутаться.
— Но ты же сам… Ты говорил… — я не знала, как сформулировать, и меня опять понесло на больную тему: — Вон мама выбрала сердцем — и что? Чем это закончилось? Он ее убил! Лучше бы она головой подумала, прежде чем влюбляться в кого не надо. Зачем вообще нужна эта любовь? Сначала все прекрасно, а потом он берет ружье и стреляет тебе в грудь. Я не совершу этой ошибки! Лучше я выберу мужчину по расчету! Браки по расчету самые крепкие!
Дед взял меня за руку:
— Да, я говорил, что любовь приводит к беде, но… — он сжал мои пальцы, — без любви тоже ерунда получается. Да и не уверен я теперь, что твоя мама…
— Что моя мама?!
— Вчера я разговаривал с Олегом, — сказал дед серьезным тоном.
— С Олегом Игоревичем? Зачем? Он чужой человек!
— Чужой, но он раньше работал в полиции — и не на последней должности. Он был начальник какого-то отдела, пока папа Кирилла не позвал его к себе. — Дед сцепил руки в замок и посмотрел на линялые питерские крыши. — Он сказал, что еще в начале лета ездил в Петрозаводск и читал материалы дела — протоколы, допросы, признания. Все, что там было.
Я вспомнила, что Молчанов тоже об этом упоминал, когда мы сидели в «Старбаксе». Он запросил всю информацию обо мне еще в ту ночь, когда я приходила на «Кохану». Наверное, тогда и всплыли эти материалы.
 
— Я знаю. Это кое-кто из окружения Кирилла решил меня проверить — а то мало ли, может, я засланный казачок. И что Олег?
Боль отразилась на лице деда:
— Он считает, что Сергей не убивал твою маму. Он спросил, хочу ли я, чтобы он занялся расследованием, — не официально, а по своим старым каналам, как частник. Я согласился. Я же должен знать, кто убил мою дочь.