Аколит (СИ)
– С добрым утром, – поприветствовал я сонно завозившуюся Таню.
– С утром… – волкодевушка подняла на меня сонные глаза, затем оглянулась по сторонам, посмотрела вверх. – Ты ведь не ошибся, это шутка такая была?
Да уж, сложно ошибиться в три часа дня.
– Просто пожелание “добрый день” немного не подходит, когда желаешь хорошего дня только что проснувшемуся… кому-либо, – просветил я напарницу. Нельзя сказать, что с социализацией у бывшей лабораторной химеры были прямо-таки огромные проблемы, но некоторые сложности возникали постоянно. Например, мне пришлось потратить больше часа времени, чтобы объяснить, почему по квартире ходить голой нельзя, зато можно в тонкой, мало что скрывающей ночнушке. Последним привычно грешила Лада, для которой встать теперь уже не к семейному завтраку, а к началу занятий в Университете по-прежнему являлось маленьким ежедневным подвигом.
– Логику, как всегда, искать бесполезно, – уже не спросила, просто констатировала спутница… и внезапно сладко потянулась, одновременно зевнув. Как кошки, собаки и другие счастливые обладатели подвижных органов слуха, свои роскошные уши она при этом прижала к голове. Понимаю сестру и Рону: рука сама так и тянется погладить!
– Ты точно высыпаешься на диване в общей комнате? – ещё раз переспросил Таню я. Мы уже говорили на эту тему, вплоть до того, что я предлагал своей напарнице занять ту комнату в другом доме, которую ранее сговорил для Миланы, но волкоухая отказалась. Точнее, высказалась на тему “мне совершенно всё равно, где спать, а есть я всё равно буду здесь. И какой тогда смысл?” Но вчера произошло кое-что, что могло сподвигнуть химеру поменять своё мнение.
– Я могу спать где угодно, – тем не менее, всё так же равнодушно отозвалась девушка. Потом демонстративно повела глазами вокруг и добавила, подпустив в голос своей любимой мрачноватой иронии: – В том числе и на спине движущейся кобылы. Кстати, можешь уже перестать меня держать… если хочешь.
Да, да, Таня заснула прямо посреди дороги, вскоре после того, как стены Нессарии скрылись из виду. До того впервые попавшая за пределы города волкоухая вовсю глазела по сторонам, то и дело принюхиваясь, разглядывая и осязая новые для себя пейзажи. Но когда фермы и поля вокруг окончательно уступили место действительно похожим друг на друга лугам и перелескам – внезапно отрубилась буквально за несколько секунд. Не сказать, что я прямо уж так гнал Вспышку – смысла не было выжимать полную скорость, но на около сорока-сорока пяти километров в час под потоками то и дело бьющего в лицо осеннего ветра сладко задремать было тем ещё достижением.
– Тут ещё стоит посмотреть, кто кого держит, – хмыкнул я и указал глазами вниз. Напарница послушно опустила взгляд… и смущённо разжала руки, которыми вцепилась в мою куртку. Так вцепилась, что на толстой коже верхней одежды Охотника, то есть прочной по умолчанию, остались заметные следы. Свою руку, которой я придерживал спутницу за талию, я так и не убрал.
Химера посмотрела на свои обманчиво-хрупкие тонкие пальчики, на оставшиеся на одежде повреждения, попыталась разгладить – тщетно, разумеется, – и призналась:
– С тобой… – она запнулась, явно пытаясь подобрать нужное слово. – Тепло.
Кажется, Таня сама удивилась тому, что сказала.
– Мне тоже хорошо с тобой, – улыбнулся я ей. – Очень рад, что мы можем быть вместе.
Волкодевушка внимательно посмотрела на меня, на её всё ещё бледных щеках наметился намёк на румянец… после чего она просто уткнула лицо мне в грудь.
– Только не спрашивай меня, зачем я это сделала! Не могу объяснить! – раньше, чем я успел хоть как-то отреагировать, донеслось оттуда.
– Как прошла тренировка на полосе препятствий у пограничников? – решил всё-таки выяснить я.
Таня проводила взглядом удалившуюся Эйлану, вернулась к своей тарелке, придирчиво обнюхала содержимое, забавно раздувая ноздри, потом решительно взялась за ложку. Впрочем, одно настороженное ухо всё время было повёрнуто в сторону кухонной двери.
– Я научилась её проходить, даже в их норматив уложилась, – коротко ответила мне химера. Даже слишком коротко.
– И никаких проблем не было?
– Проблем… – девушка опустила ложку в тарелку. – Меня накормили шоколадом и заставили повязать бантик… А так – никаких проблем.
Большого труда стоило не фыркнуть – с полным ртом супа это было чревато.
– Похоже, ты им понравилась, – констатировал я.
– Да ужас! – наконец-то эмоции напарницы прорвались наружу. – Я думала, хоть там только нормальные разумные будут, а они! Старший лейтенант заставы назвала меня солнышком, представляешь?
– Извини, – повинился я зажимая рот рукой. – Но это правда смешно.
Юмми, после того, как мы обсудили её подготовку, сама вызвалась провести соплеменницу в тренировочную зону заставы нессарийской стражи. Видать, прониклась, когда поняла, что Таня не умеет практически ничего из того, чему обучили её саму. На мой осторожный вопрос, как на это самоуправство посмотрят старшие чины, химера только грустно призналась:
– У хозяина, он капитан стражи, нас пятеро – это не считая его обычных рабов. Хорошо если раз в месяц проведать зайдёт. А большинство вообще не заходят, иногда только именным приказом вызывают для проведения расследований. У служащих-граждан работы полно, на них весь документооборот лежит.
Ну да, ну да, знакомое “ты же знаешь, как я занят на работе, прямо минутки свободной нет”. Грустно всё это… не удивительно, что стражницы так отреагировали на Таню.
– Из-за роста и сложения ты для них как ребёнок, – с улыбкой объяснил я. – Вот и реакция такая.
– Я – не ребёнок! – недовольно отрезала волкодевушка. Она нахмурилась… и это выражение лица получилось действительно немного детским. – И у химер не может быть детей, глупо себя обманывать. Мы не настоящие.
– В каком смысле – не настоящие? – я аж прям опешил от такого заявления. – Ты – самая настоящая.
И в знак подтверждения дотронулся до её руки своей рукой.
– Я сделана из разных частей, больше чем наполовину – даже не человек, а магически изменённое животное. Смесь магически изменённых животных, – поправилась Таня. – Кукла, целиком вырезанная из дерева, и то более настоящая, чем я.
– Но ты не кукла… – своим откровением волкодевушка смогла прилично так выбить меня из колеи.
– Я не кукла, – послушно повторила за мной химера. – Та, если от неё оторвать часть, сломается, а меня всегда можно собрать назад. Так, эдак, или немного по-другому. Или совсем по-другому.
– …Ты не права, – после паузы только и сказал ей я. У меня было много медико-биологических аргументов, например, что потеря головы будет фатальна, но… Таня ведь и имела в виду что-то подобное под “совсем по-другому”. – Ты – это ты. Для меня ты – это именно ты.
– Учту, – кивнула мне напарница и приналегла на суп. Лично у меня после таких разговоров кусок в горло уже не лез. Чёрт.
Эйлана появилась в дверях, неся на подносе второе. Молча поставила рядом с каждым из нас по тарелке – так аккуратно, что посуда даже не стукнула о столешницу. Но сделала это с таким видом, будто хотела шваркнуть со всей силы.
– Мне кажется, или она меня ненавидит? – опять посмотрев в спину эльфийке, спросила меня химера.
– Это Лана, она всех ненавидит, – через силу улыбнулся несмешной шутке я.
– Нормальные разумные, оказывается, ещё существуют, – в тон мне с мрачным сарказмом отозвалась волкоухая. – Никаких платьев и оборок. Я рада.
Глава 11
11.
— Парень, – Ирви вновь перевёл взгляд с меня на Таню, потом назад. Иронию в голосе он даже не пытался скрыть. — Я, конечно, очень рад, что ты так неплохо приподнялся, но, право слово, я последний человек, перед кем имело бы смысл этим хвастаться.