Желанный приз

По дорожке послышались шаги. Флора обернулась и узнала Дэна Монтану. Она замерла в напряжении. Ей не понравилось, что он вызывал в ней какие-либо чувства.
— Хороший вечер, — сказал он, медленно поднося бокал ко рту и делая небольшой глоток.
— Да.
Дэн казался настоящим великаном. Хотя рядом с ней, на фоне ее пяти футов двух дюймов, кто угодно может показаться великаном.
— Вы видели макет?
— Да.
— Что скажете?
Он с интересом смотрел на нее, словно ее мнение ему небезразлично. А ведь в принципе ему наплевать. Она же не может вложить деньги в проект и вообще не имеет к нему никакого отношения. Это что, вежливый способ поддержать разговор?
И думать нечего, отметила она про себя. Он не из тех, кто тратит время на болтовню. Скорее всего он завел беседу с какой-то целью, но с какой — неизвестно. И почему он хочет знать, что она думает о проекте? Флора колебалась. Думай, что говоришь, предостерегающе напомнила она себе. Он посмотрел на нее сверху вниз и чуть улыбнулся.
— Ну, начинайте!
— Отель должен получиться великолепным, да и территория рядом, я уверена, будет выглядеть изумительно.
— Но?
— Я не сказала «но».
Он испытующе взглянул на нее.
— И, тем не менее, — растягивая слова, произнес Дэн. — По глазам вижу, вы не со всем согласны.
Да, не со всем. Она отчаянно пыталась найти подобающие случаю вежливые слова.
— Мне не известны все детали проекта, я никогда не была в Эквадоре. И я не люблю высказывать свое мнение, не зная сути дела.
Вот завернула! Флора даже возгордилась.
Его губы изогнулись в усмешке.
— Весьма похвально. И все-таки, надеюсь, собственное мнение у вас есть?
— Конечно.
Непонятно почему, но его вопросы выводили ее из себя. Флора сделала небольшой глоток из бокала и отвела взгляд, всматриваясь в парк, погруженный во мрак. Она очень старалась следить за тем, что говорит, но сделать это было непросто.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— А вы не познакомите меня с ним?
Он просто невозможен! Флора медленно вздохнула.
— По правде сказать, мистер Монтана, проект меня тревожит. Отель очень большой. В нем будет жить масса народу…
— Тем больше денег можно будет заработать.
Ее охватило раздражение. Деньги! Как будто они все оправдывают.
— Да. Но меня не это тревожит.
— Вы имеете в виду деньги?
— Нет. Нет ничего дурного в том, чтобы зарабатывать деньги. Важно — как, какой ценой и для чего.
Прищурившись, он мгновение пристально смотрел на нее.
— Значит, вы сомневаетесь, что реализация проекта даст возможность зарабатывать деньги, сознавая лежащую на нас ответственность, — четко проговаривая каждое слово, утвердительным тоном произнес он.
Флора решила не церемониться.
— Если верить тому, что говорилось на презентации, отель будет расположен в отдаленном районе первозданной сельвы. Судя по представленным фотографиям и антропологической справке, туземцы ведут там традиционный образ жизни и мало общаются с окружающим миром. Приезд множества богачей с Запада нарушит нормальный ритм жизни сельвы и ее населения.
Ну вот, она все сказала. Он сам напросился. Его лицо было скрыто в тени, отбрасываемой тускло светившей лампой.
— В наше время сельва притягивает туристов как магнитом.
Такая постановка вопроса еще больше возмутила ее.
— Это я понимаю, — резко ответила она. — Но отель, битком набитый людьми с фотоаппаратами, кинокамерами и другой аппаратурой, окажет на те места заметное влияние, причем влияние совсем не благотворное! — Флора перевела дух. — В мире уже не осталось места, которое не пострадало бы от нашествия туристов! — Теперь ее уже было не остановить. — В Кении флора и фауна просто стонут, так как присутствие огромного числа туристов нарушает их естественное развитие. Рифам в тропиках нанесен колоссальный ущерб, целые виды рыб вымирают, потому что слишком много развелось любителей подводного плавания! Мы искореняем культурные традиции многих племен, приобщая их к благам современной цивилизации!
Она оборвала себя и глубоко вздохнула. Охрана окружающей среды трогает ее за живое, но она не хочет, чтобы он принял ее за пылкую активистку, склонную к демагогии.
— Прогресс нельзя обратить вспять, — тихо сказал он.
Что за глупый предлог, захотелось возразить ей, но вместо этого она, стараясь сохранить хладнокровие, продолжила:
— Прогресс можно понимать по-разному. Можно подходить к нему ответственно, а можно — безответственно. Судя по тому, что я видела и слышала о вашем проекте, могу однозначно признать его безответственным. Это, разумеется, еще мягко сказано. На самом деле он просто позорен. И уверена, что я не единственная, кто высказывает подобные мысли.
Он чуть наклонил голову, лицо, как ей показалось, оставалось непроницаемым.
— Нет, не единственная. — Он показал рукой в сторону дома. — Впрочем, здесь таких нет, так что советую вам держать свое мнение при себе.
Вот нахал!
— Я и держала бы его при себе, если бы вы меня не спровоцировали! Вы хотели услышать мое мнение, вот я его и высказала!
Он скривил губы в усмешке.
— Да, верно. И я восхищен тем, сколь дипломатично вы изъяснялись. Мне приходилось выслушивать аналогичное мнение в куда менее лестных выражениях. — Он пригубил напиток, не сводя с нее глаз. — Что ж, пожалуй, я вернусь в дом, к гостям. А вам желаю наслаждаться природой.
Она глядела ему вслед, пока он шел к дому. Неужели рассердился? Так ли это, она не знала, да и не хотела знать.
«Наслаждаться природой». Пожалуй, так она и сделает. Она не настроена общаться с людьми, уничтожающими природу с единственной целью — приумножить свое богатство. Флора глубоко вдохнула благоуханный воздух и огляделась. Внушительных размеров старые деревья — дубы, пеканы, болиголовы — окружили дом. Изящные японские клены придавали пейзажу удивительную изысканность. В глубине парка яркими пятнами светились крупные азалии.
Однако ей не суждено было побыть одной.
Через несколько минут после ухода Дэна к ней подошел Шон и по-хозяйски обнял за талию. Она невольно вздрогнула и замерла. Такого раньше она за собой не замечала. Это знак, и она хорошо знала, что он означает: между ними все кончено. Она его не любит, потому что не может любить его. Ощутив ком в горле, Флора с трудом проглотила слюну.
— А я тебя искал, — сказал Шон, легко целуя ее в щеку. — Классная вечеринка. А что ты здесь делаешь?
— Дышу свежим воздухом.
Судя по всему, он сменил гнев на милость, но она не забыла ссору, происшедшую в машине, и теперь не будет безучастной к его эгоизму и неуважению, с которыми Шон к ней относится.
— Как тебе Дэн?
— Производит сильное впечатление. Самоуверенность так и прёт.
Шон рассмеялся.
— Жаль, нет его брата Брека! Он сейчас на Дальнем Востоке, ведет переговоры по одной сделке. Вдвоем они кому угодно утрут нос. Думаю, мне есть резон урвать свой кусок, — произнес он удовлетворенным тоном, в котором сквозило самодовольство. — Сейчас каждый норовит поглазеть на сельву.
Шон входил в число тех, кто собирался вложить средства в реализацию проекта, и был настроен в высшей степени оптимистично. Он не посвящал ее в детали, и она не имела понятия о масштабах проекта, пока сегодня не увидела макет и прочие экспонаты. У нее не было желания разговаривать с ним на эту тему, которая может привести к очередной ссоре. По ссоре в день с нее достаточно, и Флора промолчала.
Он погладил ее по шее.
— Я тебя расстроил. Но что касается командировки, прошу, будь благоразумна.
Ее снова охватил гнев. С трудом сдерживая себя, она отстранилась. Представление Шона о благоразумии складывается в зависимости от того, насколько оно совпадает с его желаниями.
— Тебе ведь не нужно туда ехать, не так ли? — спросил он, не дождавшись ответа.
К ярости добавилось отчаяние — настоящая гремучая смесь. Он остался при своем. Он не воспринимает ее работу всерьез. Флора пыталась «не взорваться».