Последний интегратор (СИ)

-- Чего уши развесил?
Ваня пустился за ним и у лагеря обогнал. Участники "Штурма" кинулись к нему с вопросами. Другие команды тоже прослышали про то, как Кирилл находит предметы. Вожатые стояли кружком и что-то обсуждали.
Через минуту прибежал Толя. Другие команды отставали на два-три-четыре предмета. "Дружина" принесла только восемь. Гоша сидел с понурым видом. Жалел, наверное, что поменял команду, предатель.
Прибежали ещё несколько участников других команд. Кирилла не было.
-- Где же он? -- сказал Толя.
-- Придёт, -- сказал Ваня.
-- Тюменев, -- сказал Толя, -- ты попробуй ещё меня не послушаться...
-- Да я... -- начал Ваня.
Из кустов выбежал Кирилл и передал вожатым значок: белый, круглый, с написанными карандашом цифрами 12. Это была чистая победа! "Штурм" был на первом месте и в Последней игре, и в общем зачёте по всем соревнованиям. Участники команды обступили Кирилла, жали ему руку, хлопали по спине, орали: "Молодец!"
Участники "Дружины" и других команд смотрели подозрительно. Они собирались группками и перешёптывались. Некоторые подходили к вожатым и что-то им говорили. Вожатые тоже были недовольны.
-- Да чего тут, они обманщики! -- послышался знакомый Гошин голос.
Он стоял возле вожатых с капитаном своей команды.
-- Обманщики! -- сказал Гоша. -- Они заранее всё знали. Как-то узнали, где тайники. Нечестная игра!
Другие тоже закричали:
-- Обманщики!
-- Нечестная игра!
-- Мы бы тоже так!..
-- Переигровка!
Вожатые с трудом успокоили всех участников. Вожатый Алексей с небольшой бородкой попросил Кирилла и Толю подойти. Вожатые отвели их в сторону и тихо расспрашивали.
-- Обманщики! -- опять крикнул Гоша.
Вожатые с Кириллом и Толей подошли к остальным. Кирилл был белый, как мел. Толя -- красный, как помидор.
-- Кирилл, ты не хочешь нам рассказать, как ты нашёл предметы, -- сказал вожатый Алексей. -- Расскажи ребятам. Они не верят, что ты выиграл честно.
Кирилл молчал.
-- Молчишь, молчун! -- сказал Гоша. -- Нечего возразить!
-- Ну, давай, -- сказал Толя Кириллу. -- Ты ведь видел все карты!
-- Он сам может за себя ответить, -- сказал вожатый Алексей.
Кирилл молчал.
-- Ладно, -- сказал Алексей. -- Сейчас обед. После обеда мы решим, кто победил.
"Штурм" обедал невесело. На Кирилла смотрели с упрёками.
-- Скажи им, что видел все карты, -- шептал Кириллу Толя. -- Скажи им, что хорошо ориентируешься в лесу. Ты же с Островов. Вы же в лесу живёте.
Кирилл оставил недоеденную кашу и вышел из столовой.
После обеда подул прохладный ветер. Вожатый Алексей собрал всех и сообщил, что переигровки не будет. "Штурм" исключается из соревнований за нарушения во время Последней игры. Все предыдущие результаты "Штурма" отменяются. Первое место в общем зачёте занимает команда "Дружина".
Глава VI. Май
О том, что скоро день рождения Карапчевского, я, конечно, знал. Но я не предполагал, что Карапчевский пригласит на праздник меня. Ведь день рождения -- это для семьи, для друзей. Я даже дома у него не бывал.
Всё-таки Карапчевский меня пригласил. Он сделал это так искренне, что я не стал отнекиваться. Не скрою, мне было приятно. Я чувствовал себя избранным. Насчёт подарка он предупредил: "Не надо ничего оригинального и дорогого. Хватит хорошей книги. Я совсем оторвался от современной литературы. Купите мне последний роман интересного писателя, на ваш вкус".
В тёплое, почти летнее воскресенье я шёл к дому Карапчевского. Он жил в доме на Аптекарской улице, рядом с нашим институтом. Дом был построен двадцать лет назад, но в старинном стиле -- с атлантами и кариатидами. Здесь жили почти все наши профессора.
Во дворе, заросшем сиренью и черёмухой, я встретил одного из профессоров -- Жебелева. Конечно, он тоже был приглашён. Худощавый, стройный, он, как всегда, был в костюме с бабочкой. Я думаю, Жебелев даже дома ходил в костюме с бабочкой. За это, среди прочего, он и был любим студентами. В руках у него было два небольших свёртка -- побольше и поменьше -- и огромный букет тюльпанов.
Жебелев не удивился моему приходу. Он же сам дал мне рекомендацию для Карапчевского. Он с сомнением оглядел мою бороду, но ничего не сказал. Мы вдвоём вошли в первый подъезд, поднялись на второй этаж.
Дверь открыла женщина в длинном, в пол платье, запахнутом, как халат, без рукавов, со стоячим воротником. Её тёмно-каштановые волосы были уложены наверх.
-- Вот и первые гости, -- сказала она и впустила нас в большую прихожую.
По возрасту она была немного младше Карапчевского и Жебелева. По внешности -- красивее всех женщин, которых я видел в своей жизни. Как назвать красавицу, которая красивее любых красавиц? В десять раз красивее, в сто раз. Нимфа. Богиня красоты.
-- Здравствуй, Женя, -- сказал Жебелев и вручил ей букет.
Голова женщины исчезла за цветами.
Я поздоровался.
-- Женя, познакомься, это Иван, -- сказал Жебелев.
-- Я знаю, новый Сашин ассистент, -- сказала женщина. -- Он постоянно о вас рассказывает, не может нахвалиться. Иван то, Иван сё...
Она говорила без всякой издёвки. Мне оставалось только покраснеть.
-- А это -- Евгения Валерьевна, -- сказал Жебелев. -- Супруга Александра Дмитриевича.
-- Очень рад, -- сказал я.
Я подумал, если меня позовут ещё раз, то я тоже приду с тюльпанами.
-- Только не Валерьевна, -- сказала жена Карапчевского. -- Просто Евгения. А то я буду как старушка. Хорошо, Иван?
-- Хорошо, -- сказал я. Но назвать её Евгенией не решился.
Она провела нас в гостиную, а сама с цветами вышла в другую комнату. Квартира была побольше нашей. Высокие потолки, высокие окна с широкими подоконниками. Но никакой роскоши -- дорогой мебели, статуй, ковров, фарфоровых ваз. Коридор и гостиную украшали только несколько картин в простых рамах и бесконечные, бесконечные полки с книгами.
Посреди гостиной стоял накрытый стол -- салаты, бутерброды, шоколад, вино, фрукты, орехи в меду, домашняя выпечка, рыбные уши. Тоже ничего особенного. Карапчевский стоял у небольшого столика и говорил по телефону: "Юрак... Да, озеро... -- Он заметил нас, кивнул и продолжил: -- Я сам ничего не знаю... Звони в любое время... До скорого..." Он звякнул трубкой.
-- Саша, давай хоть сегодня не будем о деле, -- входя, сказала Евгения.
Она поставила на столик хрустальную вазу с букетом.
-- Не будем, -- сказал Карапчевский.
Он пожал нам руки и обнял жену за талию.
-- Вы уже познакомились? -- спросил он.
-- Познакомились, -- сказала Евгения. -- Это Иван, твой драгоценный работник. А это... -- Она положила на грудь ладонь с длинными пальцами. -- Это не Евгения Валерьевна, а просто Евгения.
-- Просто Евгения, -- повторил Карапчевский. -- Просто Иван. Просто Сергей Павлович Жебелев. Как ты, старый ворон? Ещё каркаешь?
-- От покорного слуги, -- сказал Жебелев.
Он протянул Карапчевскому свёрток побольше. В свёртке была книга. Семнадцатый том самого первого издания "Академики". Книги имеют свою судьбу. У этой книги судьба была очень сложная.
Жебелев на лекциях нам рассказывал. Первое издание "Большой академической энциклопедии" -- не такая уж редкость, есть в любой крупной библиотеке и у многих коллекционеров. Но семнадцатый том -- раритет из раритетов. При военном режиме его приказано было уничтожить. По одной-единственной причине: там была статья о кхандах. Во всех последующих изданиях кханды упоминались один раз -- в статье про эволюцию человека. Только в последнем издании благодаря интеграторам появилась и отдельная статья про кхандов, и много других упоминаний.
-- Даже у нас в Инткоме его нет, -- сказал Карапчевский. -- Где же ты его нашёл?