Преон-попаданец и наддьявол

   И тоже впрочем гвоздила не хуже других...
    На сею тираду, девица достойная стать секс-символом пуританской советской эпохи, ответила, перекрывая грохот:
    - Может и рациональное замечание, но это, в шабаш шабаша, уже не имеет никакого принципиального значения, значит, является диалектическим абсурдом!
    Вечно скалящий зубки Мальчишка-демиург как всегда расчетливо и экономно лупцевал по пехоте, расчищая как снег, а может даже, что по отношению к гитлеровцам более уместно сказать грязь лопатой пространство прямо, или немного правее перед собой. Гвоздил с песнею и рычанием, восклицая, точнее напевая:
    - А я играю с динамитом у фашистов на виду! Как шарахнет, как бабахнет - "Тигр" горит, а я иду! Как шарахнет, как бабахнет - "Тигр" горит, а я иду!
    И поет остроумней создатель-негр Мирозданий очень красиво и стреляет на загляденье... Все бы так, от гитлеровцев уже за месяц или даже неделю войны ничего бы не осталось!
    Хотя гробовая "лопата" у него не столь уж и примитивна, механика, четырьмя режимами автоматической стрельбы и одиночными вручную. Вот сейчас из оружия Творца-пацана хлесткая очередь и сразу же дюжина накормленных свинцом фрицев, покатилась кроваво-снежными комочками вниз по пологому склону, размахивая болтающимися кистями рук, как легендарный Шалтай-болтай слетевший со штиля Тауэра.
    Мальчишка-демиург, хихикнув, пропел уже из народного творчества Британии, которая, увы, в этом мире пусть и невольно, после тотального разгрома и высадки десанта - стала пособницей нацизма.
   Впрочем, Томас Линкольн даже считал это куда более естественным, чем коалицию, что сложилась в реальной истории. Сейчас, когда их сравнительно небольшому отряду грозит вполне реальная гибель от многократно числено превосходящих гитлеровских полчищ, только юмор может поддержать их жизненный тонус:
    - Шалтай-болтай в фашистском дерьме, Шалтай-болтай взорвался в себе! Вся злого Вермахта конница, эта тигровая рать! Не может Шалтая, не Шалтая, Шалтая-болтая собрать!
    Девчата по обе стороны от пацана-демиурга, громко захихикали. Ну, а Томас Линкольн и массовик-затейник, для которого война всегда праздник. Впрочем, у цветоэльфов вообще такой менталитет, что они и на похоронах, смеются, поют веселые песни и шутят!
    Вот чернокожий Линкольн выкосил очередную шеренгу и заставил взорваться бензиновый бак фашистского мотоцикла. Как завопили охваченные пламенем фрицы. Но в ответ огонь со стороны гитлеровцев многократно усилился, подключились автоматические орудия, с большой частотой пуляющие осколочными "снарядиками". Некоторые из них летели по изломанной траектории очень опасной, даже если траншеи вырыты глубоко и замаскированы на совесть!
    И стал подползать противный и грациозный танк "Лев", чья пушка могла опасно доставать и пехоту.
    Позади и с другой стороны, и повыше Мальчишки-демиурга практически рядом отчетливо застонали пораненные девчата, а босоногий связной-мальчишка Алексей и вовсе оказался выброшенным из траншеи с разрезанным животом. А ходящий волнами цунами израненный воздух вокруг ребят саднил по ушам и свистел, словно невидимые дубины лупили по башке. Грубо грохающие и надсадно трещащие звуки с обеих сторон проникали под черепную коробку, вгрызаясь в барабанную перепонку, перемежаясь со шлепаньем пуль в удивительно пластичную немецкую почву. Война показала свое подлинное, лишенное пощады и женственности лицо.
    Вот и Фай Родис досталось, посекло молодой женщине щеку осколком, и зацепило пулей мускулистый бицепс правой руки. К чести воительницы коммунизма, она даже не вздрогнула. Лупила гитлеровскую нечисть так, что только в разные стороны летели: банки, склянки, рваные портянки!
    Стонать от боли получив ранение, также неуместно как мочится мимо унитаза, причем в первом случае вонище выветрить можно лишь ураганным мужеством при совершении подвига!
    Чернкожий Мальчишка-демиург, не теряя игривого настроя, ему даже нравился подобный адский оскал войны, с хихиканьем выдал:
    - Хорошо быть пионером и ходить под барабан - плохо ковылять на костылях из-за отбарабаненных мозгов!
    А враги все ближе и ближе, вот осколки от собственных орудий застучали по броне транспортеров, на передние солдаты заскрежетали зубами от рассекающих ранений. А у лихого эсесовца выпали из разрезанного пуза, шевелящиеся слово змеи кишки.
    Пушки - глупые игрушки, наконец, заткнулись! Вот и капитанша-эльф, достреляв ничтожные, убывающие доли, патронов из диска, мелькнула обильно покрывшимися от ожогов волдырями круглыми, девичьими пятками, нырнула щукой на уже покрывающееся водою дно окопа. И грубо с досадой высказалась:
    - Ну и мокрушная немецкая земля, рождающая подобных упырей. Вампиров: как в прямом, та и переносном смысле слова!
    Воительница-эльф гламурное создание Тома-демиург уже получила касательную довольно болезненную рану в плечо, и с нее сочилось багровое кровище, но мускулистые руки пока не подводили, сноровисто установив другой отливающий сталью диск. Ну, что же фрицам теперь будет фрикасе! Вот как густо их пехота усеяла перед советскими траншеями подступы, даже настоящие груды из продырявленных трупов навалены. А еще бесноватый фюрер говорил: "Мы будем воевать на чужой земле и малой кровью!". Так пускай тогда упьется кровищем до самого пупа, и затылка!
    Когда леди войны резво вынырнула, длинная, пылающая, реактивной трассой очередь, прошлась фактически поперек бруствера, и пронзила капитану-эльфийке сильный бицепс правой руки. Жуткая боль от разорванных крепких мышц заставила её рухнуть к долу. Но закаленная девчонка не сдавалась, с помощью зубов намотала на рану бинт. Решила ну и пусть попали. У нее мясо быстро нарастает. Если следующий раз, то гитлеровцам она задаст красного перца.
    И даже Мальчишка-демиург белобрысый плотью и чернокожий духом, у которого состригло липучей пулей клок белых с легкой желтизной как спелый колос волос, высунулся уже с пущей осторожностью. А тут еще и пятка только что пробитая осколком заныла.
   Вот и дьявольщина с наказанием плоти получилась. Но ничего воспитанный гетто и колонией-малолеткой пацан-Создатель, от настоящей раны только злее будет. Прикрываемые извергающими истошный и в отличие от собачьего с вполне осязаем лаем пулеметами, немецкие шеренги лезли. Вот сами смертельно напуганные пехотинцы перебегали короткими зигзагами. На фигурное катание не похоже - слишком уж много падений. Зато что-то вроде праздничного салюта, когда они пытали доставить радость: постреливая или старая долбануть из фаустпатрона.