Твой выход, детка! (СИ)

Сквозь шум ветра я услышала, как Вадим зовет меня:
— Лена.
— Да?
Я обернулась и поняла, что он сфотографировал меня. С довольным видом он быстро пошел от меня по берегу. Я быстро спустилась со скалы и побежала за ним.
— А можно мне попробовать?
— Ну, попробуй, — он присел и достал из своей сумки еще один фотоаппарат, — справишься?
— Не знаю, — я неуверенно вертела его в руках.
— Смотри, — он забрал у меня фотоаппарат и показал, как с ним обращаться.
Я пошла по берегу в сторону моря, чтоб сделать несколько снимков. Когда я обернулась, то увидела, что Вадим не двинулся с места и следит за мной глазами. Он сел, закурил, повернул голову и стал смотреть перед собой. Потом я подошла к нему и остановилась рядом.
— И каково мнение профессионала?
Он поднялся, зажал сигарету в уголке губ, забрал свой аппарат и склонился над ним.
— Иди сюда, — сказал он, показывая перед собой.
Я встала перед ним спиной, он обхватил меня руками и поднес экран к моим глазам.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Совсем неплохо для первого раза, — оценил он. — Но, посмотри, вот здесь не хватает…
Больше я ничего не слышала. Охватившие эмоции были столь сильны, что я закрыла глаза.
— Все, пора заканчивать.
Я почувствовала на себе его взгляд. Он отложил фотоаппарат в сторону, не переставая смотреть на меня. Положил ладонь на мою щеку. Я прижалась к ней.
— Пора возвращаться, — произнес он еще более хриплым, чем обычно, голосом.
Он собрал свою аппаратуру, повернулся и притянул меня к себе. Я застыла на несколько секунд, потрясенная затопившим меня чувством защищенности. Потом медленно отстранилась. На обратном пути мы все время держались за руки.
***
— Голодная? — спросил он, когда мы подошли к гостинице.
Я кивнула.
— Тогда я сейчас быстро брошу вещи, и пойдем в одно местечко. Ты рыбу любишь?
Я опять кивнула.
— Отлично. Тогда тебе должно понравиться. Кафешка — ни чего особенного, но рыбу готовят… М-м-м… Пальчики оближешь.
Мы сидели за столом напротив друг друга, Вадим неторопливо делал заказ, а я смотрела на него и заново для себя открывала взъерошенные волосы, трехдневную щетину, цвет его глаз. Я впервые видела Вадима таким расслабленным и спокойным. Негромко играла музыка.
— Потанцуем? Музыка как раз подходящая, — с серьезной застенчивостью предложил он. И тут же поспешно извинился, — Я не слишком умелый танцор.
Я оглядела зал:
— Но здесь ни кто не танцует.
— Ну и что. Если есть музыка и есть желание, то почему бы не сделать этого, — Вадим улыбнулся, взял меня за руку и вывел на свободное место перед баром. Мне было не по себе. Но когда он обнял за талию и притянул меня, неловкость исчезла.
— Хорошие духи.
— Спасибо.
Мы продолжали свой медленный танец. На меня накатили воспоминания остро и ослепительно ясно того вечера, последнего танца с Пашей. Но сильнее всего чувственная память о том, каково быть единым целым, принадлежать кому-то, быть самой собой. Мой живот снова охватила привычная ноющая дрожь, в груди тяжесть и опустошенность, но я не заплачу. Я чувствовала, как ноги Вадима двигаются около моих ног, как касаются друг друга наши бедра. Я вдыхала его запах — смесь терпкого парфюма и табака. Песня закончилась, но он не отпускал меня, тихонько напевая только что звучавшую мелодию. Потом началась новая, и мы снова пошли в такт музыке. Мы танцевали, постепенно и естественно приближаясь друг к другу. Послушная его рукам, я все теснее прижималась к нему и сквозь нашу одежду я чувствовала тепло его тела.
Мне было хорошо. Пусть эта музыка не кончается! Я откинула немного назад голову и посмотрела ему в глаза. И тогда Вадим поцеловал меня. И долгий, долгий поцелуй хлынул на нас, как поток.
***
Мы шагали по безлюдной улице к гостинице. Тихо падали редкие снежинки, под ногами громко хрустел снег. Мы шагали молча, каждый думая о своем. Я украдкой поглядывала на Вадима. Мне хотелось нарушить тягостное однообразие повседневности, сломать установившийся шаблон своей жизни. И с ним это было возможно. Я уверенна! Он остановился и посмотрел на меня:
 
— Хорошо, что ты поехала.
Наши глаза встретились и не отрывались друг от друга. У меня забилось сердце. Он наклонился и приник губами к моим губам. Я не могла справиться с дыханием, а внутри живота скрутился тугой узел. Он обнимал меня, нежно целуя. Вдруг морозную тишину нарушил телефонный звонок. Не выпуская меня из объятий, Вадим достал телефон и посмотрел на экран.
— Извини. Надо ответить, — чужим голосом сказал он и отошел в сторону.
Я смотрела на него, как он оживленно и жестко с кем-то говорит, пиная носком ботинка комочки снега. До меня долетело имя Настя. Он в чем — то убеждал ее или уговаривал. Время шло, разговор затягивался. Вот он сделал еще несколько шагов в сторону и повернулся ко мне спиной. Было ощущение, что он забыл про меня. Я развернулась и быстро пошла от него, ожидая, что он окликнет. Но он, похоже, даже не заметил моего исчезновения.
Я поднялась к себе в номер и захлопнула за собой дверь. Только в этот момент я почувствовала, как меня трясет и что у меня подгибаются колени. Было неприятно осознавать, что у Вадима есть еще какая-то жизнь с какими-то отношениями.
Я уже легла в постель, когда он постучал ко мне в дверь. Пришлось натягивать толстовку и идти открывать дверь.
— Можно войти?
Я посторонилась. Его лицо было серьезным. Он глянул мне в глаза, и я испугалась. Сердце отчаянно застучало.
— Ты что-то хотел мне сказать?
Он потер рукой лоб и глубоко вздохнул.
— Прости. Разговор немного выбил меня из колеи. Но не беспокойся — это мои прошлые дела, которые я давно закрыл.
Закрыл ли?
Он подошел ко мне и обнял. У меня нет больше сил сердиться на него. Я ничего не хочу знать о его прошлом. Он склонился ко мне и убрал волосы, упавшие мне на лицо. Я прижалась к нему, вдыхая его запах. Он схватил меня за бедра и прижал к себе. Я вцепилась в его плечи. Почувствовала, как его руки пробираются под мою одежду. Вот он дотронулся до моей спины, живота, груди. Я стянула с него свитер и потянула рубашку из джинсов, расстегнула ее. Коснулась его кожи. Наши губы на мгновение оторвались друг от друга, когда Вадим стаскивал с меня толстовку и майку. Он приподнял меня и уложил на кровать. Наши обнаженные тела прижались друг к другу. В страстном исступлении мы целовали, ласкали и любили друг друга. Словно это был наш последний день на земле.
Вдруг среди ночи Вадим сел рывком на кровати. Я села рядом, нежно провела ладонью по его голой согнутой спине. Прижалась щекой к плечу. Я слышала, как его сердце бешено колотится о ребра.
— Что-то плохое приснилось?
— Так… ерунда какая-то, — он даже не повернул головы и голос …совсем чужой. — Спи.
***
Я открыла глаза, и первые мои мысли были о нем. Умывшись, я оделась и собрала вещи в дорожную сумку. В коридоре бросила взгляд на дверь его комнаты — она была открыта. Я заглянула, чтобы узнать, там ли он. Никого. В растерянности я вышла на улицу. Вадим был там, но моего появления не заметил. С каменным лицом он с остервенением затягивался сигаретой. Я тихонько окликнула его. Он обернулся, впился в меня взглядом и подошел. Выражение его лица понять было нельзя. Не говоря ни слова, он подхватил мою сумку. Я взяла его за руку и придержала:
— С тобой все в порядке?
— А с тобой? — резко спросил он.
— Да, по крайней мере, я так думаю.
 
Мы сели в машину.
— Скажи, о чем ты сейчас думаешь, — прошу я. — Пожалуйста.
Абсурдная просьба. На что я надеюсь? Мне надо, чтобы он задышал и начал говорить, неважно что, просто — говорить. Но Вадим молчал.
Всю дорогу мы проехали, погрузившись каждый в свои мысли. Тихо играла музыка, то нежно, то сурово на манер Вадима. Окрестный пейзаж пробегал перед моими глазами. Мы въехали в поселок. Вадим остановил машину перед моим домом, не выключая мотор.