Синица в руках

Веселье сблизило их, и под влиянием момента Шерон обняла Анет за плечи.
— Послушай, — сказала она уже серьезно, — я очень рада, что ты познакомилась со Стэном, а я встретилась с тобой. Может, ты позвонишь мне как-нибудь, и мы поболтаем. Как ты на это смотришь?
Лицо Анет просияло. Под оболочкой легкомысленной красотки скрывалась по-настоящему добрая, отзывчивая женщина. Ну почему же не познакомиться с ней поближе!
— С удовольствием, — ответила она.
— Прекрасно! У меня в городе книжный магазин под названием «Золотые строки». А живу я на втором этаже, прямо над магазином. Номер моего телефона ты найдешь в справочнике. Можешь звонить в любое время. Звонок слышен в каждом уголке дома. Заезжай на кофе и сырный пирог. Любишь это блюдо?
— Обожаю.
Анет была счастлива, что, возможно, приобретет новую подругу. Кроме того, она надеялась узнать побольше о Стэне. Обе замолчали, задумавшись каждая о своем.
— Нам, пожалуй, пора вернуться, — сказала Шерон, — и посмотреть, остался ли кто-нибудь из мужчин в живых.
Анет была уже сыта по горло всей сегодняшней нервотрепкой. Она с грустью посмотрела в сторону пляжа, куда им предстояло вернуться.
— Мы должны поторопиться?
Шерон хитро улыбнулась.
— Ничего мы не должны. Хочешь, я отвезу тебя домой на своем мотоцикле? Стэн запросто дойдет пешком. Вот только боюсь, что без куртки тебя продует.
Так вот, значит, кому принадлежит мотоцикл, а Стэн вел его как заправский гонщик, улыбнулась Анет и сказала:
— Бедному Энди придется возвращаться домой с Патриком. Я имею в виду… Я хотела сказать, что брат может обидеться и на меня, и на…
— Я знаю, что ты хочешь сказать. Твой Энди просто прелесть. Пойдем, вызволим его оттуда.
Они побрели к пляжу. Энди и Стэн вели оживленный разговор. Патрик стоял чуть поодаль и беседовал с хирургом из больницы.
Увидев приближающихся женщин, Энди сразу вскочил. Его голова, как у охотничьего пса, подалась в сторону Шерон, и та приветливо улыбнулась ему.
— Мы еще увидимся с тобой, а сейчас нам пора домой. Пойдем, Стэн.
— А вы разве не останетесь на закрытие? — расстроенно протянул парнишка.
Анет подошла к нему и тихо сказала:
— Извини, милый, но я ужасно устала. У меня даже голова кружится. Я бы тоже хотела вернуться домой.
— Ой, нет, — запротестовал тот.
— Энди, будь мужчиной, — сказал Стэн спокойным, дружелюбным тоном. Мальчишка сразу прекратил канючить и, покорно пожав плечами, буркнул:
— Хорошо.
Анет уставилась на брата в изумлении. Что это с ним? Прежде он никогда не сдавался так легко. Все дело, наверное, в том, что он обрел в новом знакомом кумира и теперь будет боготворить его.
Стэн подхватил свою кожаную куртку с песка, перекинул ее через плечо и подошел к Анет. Та нервно сжимала и разжимала пальцы, еле удерживаясь от того, чтобы не броситься этому человеку на грудь. Ей хотелось обхватить его крепкую шею руками и прижаться к нему всем телом.
А он провел ладонью по щеке Анет и как-то очень интимно улыбнулся ей:
— Позвонить тебе завтра?
— Хорошо.
Она подняла на него глаза и услышала, как он выдохнул с облегчением. Видно, задержал дыхание в ожидании ответа.
— Я не буду звонить рано. Тебе надо как следует отдохнуть. Приятного сна, детка.
— Спокойной ночи, — улыбнулась Анет.
На этот раз прощание сестры со Стэном не вызвало у Энди неудовольствия. Но когда мотоцикл взревел и рванул с места, он смотрел ему вслед широко открытыми глазами.
Боже, подумала Анет, глядя на выражение лица брата, он, так же как и я, влип по уши. Ну чем мы не пара?
Если кто из этой компании и сохранял полную ясность ума и твердость духа, так это доктор Олдерсон. Когда Анет вспомнила наконец о нем и обернулась посмотреть, закончил ли он свой разговор с коллегой, то встретилась с его пристальным взглядом. На лице Патрика была написана суровая решимость выяснить отношения.
  
4
 
С пляжа возвращались молча. Энди растянулся на заднем сиденье и что-то мурлыкал себе под нос. Патрик вел машину на большой скорости, сосредоточенно вцепившись в руль. Анет, сидевшая рядом, смотрела в окно на залив, освещенный яркой луной. Она хотела бы отложить разговор с Патриком по крайней мере до тех пор, когда оба смогут как следует отдохнуть после тяжелого ночного дежурства. Но как это сделать, не знала, и чувствовала такую усталость, что сейчас могла думать только о душе и теплой, мягкой постели. При мысли о скором сне она сразу приободрилась. Но что действительно тревожило ее и не давало покоя, так это знакомство со Стэном. Ей казалось, что она проснется завтра утром в своей спальне и поймет, что ничего на самом деле и не было, а весь сегодняшний день — плод воображения ее усталого мозга.
Мэнсфилд не позвонит. Она так давно и долго мечтала о настоящей любви, что просто-напросто выдумала себе героя, не существующего в реальной жизни. Чему тут удивляться? Вся ее взрослая жизнь состояла из работы и учебы, в ней не было ни отдыха, ни тем более удовольствий. Вот и вообразила бог знает что. Ох, Анет, завтра утром, хорошо выспавшись, ты сама не поверишь в то, что навыдумывала сегодня. Какие у тебя доказательства того, что все это произошло на самом деле? Расстроенный Патрик и случайно оброненная фраза насчет телефонного звонка?
Нет, Мэнсфилд не позвонит. Такие мужчины никогда не держат слова. Она слышала об этом от других, более искушенных женщин. Стэн просто дурачился с ней сегодня от нечего делать, поскольку никто другой не подвернулся. А потом пришел домой, положил ее сердце в банку со спиртовым раствором и поставил на полку, где держит коллекцию сосудов с разбитыми женскими сердцами. Он похитил их раньше у таких же, как она, наивных дурочек и создал у себя дома самый настоящий музей. И все они, эти несчастные, будут проклинать себя за доверчивость и с тоской вспоминать безмятежность жизни, пока в нее не вошел Мэнсфилд. В конце концов, чем еще можно заниматься, находясь в спиртовом растворе?
Анет очнулась от невеселых мыслей, заметив, что машина остановилась. Сзади завозился Энди, принимая сидячее положение и зевая во весь рот.
— Фейерверк был классным, — произнес он довольным тоном. — Спасибо, что взяли меня с собой.
— Что? — спросил Патрик, тоже, видимо, погруженный в раздумья. — О, Энди, на здоровье, — машинально ответил он. — Ты не мог бы оставить нас одних? Я хочу переброситься с твоей сестрой парой слов.
Анет тяжело вздохнула. Пришло время расплачиваться за свои грехи. У нее возникло желание вскочить и броситься в дом вслед за братом. Она повернулась к нему и увидела, что Энди хмурится. На его лице промелькнуло задумчиво-удивленное выражение. Несколько часов назад он видел, как сестра целовалась с одним мужчиной, а теперь собиралась делать то же самое с другим. К счастью, у него хватило ума не высказывать свои мысли вслух.
— Я недолго, всего несколько минут, дорогой, — ласково сказала Анет.
Энди наклонился к сестре и поцеловал ее в щеку. В его глазах застыл вопрос: понимает ли она, что делает? Та ответила ему многозначительным взглядом: конечно, понимаю, не волнуйся за меня. Но сердце ее говорило совсем другое. Энди вылез из машины, взбежал по ступенькам веранды и исчез за дверью.
Анет повернулась к Патрику. Он уставился в лобовое стекло и нетерпеливо барабанил пальцами по рулю. Молчание затягивалось, накаляя и без того напряженную атмосферу. Наконец Анет не выдержала:
— Я не знаю, что тебе сказать.
— Тебя тянет к нему, — без обиняков заявил он.
Анет почувствовала сильную боль в груди. Почему ей так худо? Может, это страдает не сердце, а ее женская гордость? Ведь все чувства написаны у нее на лице, и только слепой не увидит, что с ней происходит. Она чувствовала себя раздетой. Зачем же тогда притворяться, делать вид, что ничего особенного не случилось?
— Да, — ответила она, — мне очень жаль.
— Очень жаль… — бесстрастно повторил Патрик.