Невинная для киллера (СИ)

Ребята гуськом идут за мной. Яр держит сестру за руку, а та медленно перебирает ногами.
— Проходите, — прохожу вперед, включая свет в прихожей.
Пацан закрыл за собой дверь и застыл.
— Нормальный сарай, — от этих слов я аж поперхнулся.
— Еще одно слово и ты будешь спать на коврике с той стороны входной двери, усек?
— Усек, — ответил он, продолжая разглядывать квартиру.
Я останавливаюсь посреди просторного зала и задумчиво рассматриваю помещение. Я ведь толком и не обжился. Всего же несколько дней прошло с момента моего въезда.
— Просторно, — язвит паренек.
— Не обжито, — поправляю его я. — Значит так, диван ваш, а я в кресле в другой комнате. Завтра докупим самое необходимое. Но уж лучше так чем алкаши и барыги под боком, — заключаю я. — Нужен душ, он там, — показываю в нужном направлении рукой.
— А можно нам просто спать сразу лечь? — подает голос девушка.
— Я понял, все, ухожу, — разворачиваюсь и направляюсь на кухню.
Мне тоже стоит побыть одному и все взвесить. Потому что, кажется, что я ступил на какую-то непонятную мне дорожку.
  
Глава 13. Яна
 
Он вышел из комнаты, оставив нас одних. Я, наконец, немного расслабилась и присела на край дивана.
— Ты думаешь, мы сделали глупость, что приехали сюда? — спрашиваю брата, пока тот оглядывал комнату. Но и смотреть тут было нечего. По эху было понятно, что она практически пустая.
— Тут нет даже шкафа.
— За то у тебя он был как будто, — приструнила парня и тот вмиг замолк.
— Я еще не понял, правильно ли мы поступили. Но согласись, это был наилучший выход из ситуации.
— Да, скорее всего. А мужчина, если я не ошибаюсь, он так и не сказал, как его зовут?
— Нет, — рядом уселся Ярик и обнял меня, положив голову на плечо.
Впервые за последнее время он проявил нежность. Нет, он молодец. Но мне иногда не хватает его детской непосредственности. Он становится взрослым. И чем больше у нас появляется проблем, тем быстрее он взрослеет.
— Ложись, я пойду, — тяну руку, чтобы он помог мне дойти до стены.
— Я помогу? — подскакивает он.
— Я сама.
Иду на звуки, еле уловимые на слух. Но потеряв одну способность, как правило, обостряется другая. Чуткий слух. И я иду благодаря ему.
Пару раз спотыкаюсь, но все равно иду.
— Осторожно, — доносится до слуха его голос. — Тут беспорядок, — подхватывает меня под локоть и усаживает на стул. — Это кухня.
В его присутствии, как и в машине, и когда он был у нас в комнате, становится тесно. Словно стены решили сомкнуться. Становится мало воздуха. Это его присутствие так давит?
— Я не знаю вашего имени, — произношу и замираю в ожидании, стараясь отогнать ненужные мысли. В руки попадается какая-то ткань, и я ее сжимаю пальцами до боли от волнения.
Он молчит. И я все-таки снова решаюсь задать свой вопрос, но в горле предательски пересыхает, и я начинаю кашлять. В руки мгновенно попадает стакан с водой, и я жадно из него отпиваю.
— Но мне кажется, я знаю, кто вы, — произношу сквозь дрожь. — Это же вы, Богдан?
— Догадалась? — слышу его усмешку, спустя, кажется, целую вечность, прежде чем он заговорил. Рядом что-то царапает по полу, и я понимаю, что он сел на стул рядом со мной.
— Голос. Он мне показался знакомым, когда вы нам помогли. Если бы не вы, — начинаю частить от волнения, но мужчина меня перебивает.
— Не надо мне выкать. И благодарить.
— Но вы… ты нам очень помог.
— Любой бы помог быть на моем месте.
— Не правда. Я думала, что вы знаете многое в этой жизни. И это одна из правд. Мало кому есть дело до чужого человека. А вы не прошли мимо, — снова замолкаю после словесной тирады. — Я много говорю. Прости…те. Когда волнуюсь, всегда так.
— Не волнуйся, я не обижу, — он отходит, так как голос уже слышно со стороны. У него бесшумные шаги, даже для моего обостренного слуха.
— У меня есть деньги, я смогу заплатить вам за еду и крышу над головой, — пытаюсь сообразить, что я еще могу. — Могу готовить завтраки, если позволите.
 
— Иди спать, — резко останавливает меня. — Я устал.
— Да-да, конечно, — вскакиваю со стула и чуть не врезаюсь в стену, потому что от паники совершенно забываю где нахожусь. Но мужчина не дает мне удариться, вовремя подхватив под локоть, ругнувшись, и молча, сопровождает до комнаты.
— Спасибо вам.
— Тебе, — поправляет меня, и я пытаюсь улыбнуться.
— Спокойной ночи, — говорю уже явно в пустоту, так как он ушел. Я чувствую это. Дышать становится легче.
Улеглась на край постели и, стараясь усмирить дыхание, стала размышлять.
Мне до сих пор не верится что это он. Улыбаюсь в темноту. Значит с ним все в порядке. Он нашел меня. И это мне льстит. Или это все же чистая случайность?
Нет, отмахиваюсь от этой мысли. Не может быть это случайностью. Даже думать не хочу.
А утром просыпаюсь, мне кажется, рано. В квартире стоит тишина. Я поднимаюсь с постели, чтобы не разбудить брата и на ощупь подхожу к подоконнику, слегка отгородив шторы. Старая привычка. Я все время хочу посмотреть, какая погода на улице. Но вместо всего, что там есть, вижу лишь… ничего не вижу. И это уже не пугает как когда-то. Первое время я боялась просыпаться. Зная, что нет в этом смысла. Мир не мой больше. Я в нем ничто. Сейчас же я воспринимаю это с грустью.
Выхожу из комнаты и стараюсь найти все ту же кухню. И у меня получается. Вот тот же стул, на котором вчера сидела. Стол. А тут…
— Доброе утро, — разрезает тишину голос Богдана, от чего я чуть вскрикиваю.
— Мамочки, — и начинаю смеяться, спрятав лицо руками. Чувствую себя дурочкой. — Вы меня напугали. Больше так не делайте иначе я стану заикой, — слышу его усмешку. — И теперь вам придется меня проводить до одного стратегически важного места.
— Так сильно напугал? — он мягко смеется и идет ко мне, практически не слышно.
— Нет, не то чтобы, — запинаюсь я на полу слове. — Просто я, скорее всего, буду намного дольше его искать. И это займет много времени.
Он ведет меня, держа, как и в первый раз, под локоть. А второй рукой я веду по стене, чтобы сориентироваться потом. В месте, где сжимают мою кожу его пальцы, жжет. А дыхание спирает. И это пугает. А еще от него приятно пахнет. Слишком приятно, чтобы я не обратила на это внимание.
— Вот тут ванна, — он показывает дверь и на следующую указывает. — Вот твой объект, — подталкивает меня слегка в спину. — Порог, осторожно. Тебя можно здесь оставить одну?
— О да. Тут я справлюсь, честное слово, — и закрываю за собой дверь.
Чувствую себя глупо. Почему? Да потому что дурацкая ситуация. Как ни крути, я у незнакомца в доме. Он за мной как за маленькой ходит. Я чувствую себя не в своей тарелке. И даже не с кем поделиться. Абсолютно.
После добираюсь и до ванной комнаты. Она большая. Я быстро умываюсь. Собираю хвост, хотя бы просто, чтобы выглядеть не как с гнездом на голове. А найдя расческу, обязательно расчешу волосы. Она должна быть в сумке с вещами. Точно помню, что брала.
— Мне нужно всего пару дней, чтобы немного привыкнуть к новой обстановке, — возвращаюсь на кухню, слыша, как мужчина готовит завтрак. — И смогу готовить еду. Я, правда, могу, — зачем-то уверяю его.
— Я не сомневаюсь, — коротко отвечает.
— Я не беспомощная, — говорю с обидой.
— Лучше напиши или надиктуй брату, чтобы он записал, что нужно из продуктов. Я все куплю.
— Мы можем с Яриком сходить в магазин, — воодушевилась я.
— Нет.
Мою радость на корню убивает его резкий тон.
 
— Почему? — непонимающе переспрашиваю.
— Потому что нет. И все. Это другой город. Вы тут ничего не знаете. Максимум выходить гулять около дома. Еще предстоит разобраться с его школой. С этим явно будут проблемы. Ты же не являешься опекуном брата?
Да какой из меня опекун? Мне самой он требовался. И инвалидность эта. Но я ведь здорова. Почти.