Библиотекарша по характеру (СИ)

Но бросать родные хоромы и драгоценнейших кошек на произвол Романа Викторовича я не рискнула. Поплелась следом, по пути вспоминая брошенную где-то миску с овсянкой, заляпанный стол и пол под ним (ну не получилось у меня жидкую кашу "нанести на лицо массирующими движениями" без происшествий), валяющееся с вечера платье на полу в ванной (ну туда-то он не пойдёт, правда?), коврик для занятия фитнесом посреди гостиной, кучу недавно снятого чистого белья на диване, в которой в основном трусы и лифчики... Может, и правда сбежать, пока не поздно?
Роман Викторович ждал у двери:
- Ну показывай, Лизонька, свой дом.
Я первая зашла на веранду, сменила уличные тапочки на домашние и прошла в гостиную не оглядываясь. Я не умею принимать гостей. И уметь не хочу. Одно дело - Светка, она - не гость, а подруга, с ней не надо заморачиваться. Сама знает, где раздеться и сумку бросить, чтоб кошки ненароком в неё не залезли. А этот... Пускай где хочет раздевается.
Роман Викторович проследовал за мной на кухню. Я молча достала трёхлитровую банку, налила воды из-под крана, отобрала у него букет и засунула в импровизированную вазу.
Муська, самая смелая кошка, быстренько запрыгнула на подоконник, куда я водрузила банку, и стала подозрительно обнюхивать цветы, недобро косясь на Романа Викторовича.
- Ой, у тебя кошка!.. Какая красавица...
Ой, не надо мне тут сопли разводить, сама знаю, что кошки у меня шикарные.
- У меня не одна кошка. Четыре.
Роман Викторович притворно округлил глаза и улыбнулся:
- Ну зачем же так много, Лизонька? Ты ещё молода, чтобы столько кошек держать...
Я закатила глаза к потолку:
- Я люблю кошек, возраст тут ни при чём.
- А я вот люблю собак. У меня на даче две борзые живут, я тебя с ними познакомлю как-нибудь. Даже не как-нибудь, а в ближайшем будущем. Приглашаю, Лизонька, тебя к себе на дачу в эти выходные. У меня там банька есть, шашлычок пожарим, познакомимся поближе.
Меня моментально охватила паника. Какие собаки? Какая дача? Какая банька? Я терпеть не могу баню, я душ люблю! Видимо, ужас читался на моём лице, потому что Роман Викторович примирительно поднял руку:
- Нет, ты конечно можешь отказаться, но не говори "нет" сейчас, хорошо? Подумай до конца недели. А сейчас я бы с удовольствием выпил кофе...
Сердце стало успокаиваться, и я недовольно проговорила:
- Кофе у меня только растворимый. И ни на какую дачу я с Вами не поеду.
- Лиза, я же попросил. Обсудим это в конце недели. Я согласен и на растворимый.
Он, опять не дождавшись разрешения, сел за стол. Вообще, он такой огромный, что занимает половину моей кухни, как мне тянуться за кофейной банкой-то?
- Вон там банка с кофе, возьмите сами.
Я включила чайник, достала свою самую нелюбимую чашку, ложку и сахар и поставила перед ним на стол. Сам пусть себя обслуживает.
Роман Викторович вздохнул и стал немного неуклюже насыпать кофе и сахар. Может, торт предложить?.. Нет, обойдётся.
Себе я насыпала кофе отдельно, на маленьком рабочем столике. Садиться с ним за стол тоже не стала, осталась стоять у плиты. Ну когда он уже уйдёт-то?
Роман Викторович снова вздохнул и медленно заговорил учительским тоном:
- Лиза, ты должна меня понять. Мы взрослые люди. А ты ведёшь себя как взбалмошная юная девица. Я совершенно не знаю, как мне себя вести с тобой и чего от тебя ждать. Может, ты сомневаешься в серьёзности моих намерений? Напрасно, смею тебя уверить. Ответь мне, пожалуйста, что мне сделать, чтобы ты хотя бы просто перестала строить из себя недотрогу и нормально приняла мои попытки наладить наши отношения? И да, не надейся, я не отступлю от своих намерений.
Кофе я, конечно, не пролила и не поперхнулась, но была очень близка к этому. Я веду себя как взбалмошная юная девица? Я? Да я веду себя как почтенная уважаемая матрона!
Я выдохнула и сделала глоток.
- Роман Викторович, Вы ошибаетесь. Я веду себя вполне достойно, учитывая то обстоятельство, что Вы оставили меня без любимой работы, а, стало быть, и без средств к существованию. Добавим сюда Ваш неоправданный каприз ухаживать за мной, что рождает слухи на работе, и факт того, что Вы - первый мужчина в моём доме, что, безусловно, повлечёт сплетни со стороны соседей. В сумме - мне следует выставить Вас вон, но я угощаю Вас кофе. Вывод - я веду себя очень терпеливо и уважительно по отношению к Вам, Вам так не кажется?
 
К концу моей речи взгляд Романа Викторовича из удивлённого стал сердитым. Ну хоть какое-то разнообразие.
- Нет, Елизавета, мне так не кажется. Мне кажется, ты перегибаешь палку и переходишь некоторые границы. Это и есть черта взбалмошных девиц - видеть всё под своим углом, удобным только им. Я предлагаю тебе выгодную должность вместо прежней, что значительно увеличит твои средства к существованию. Мой, как ты фривольно выразилась, - он поморщился, - неоправданный каприз ухаживать за тобой - вполне оправданное желание любого мужчины рано или поздно иметь семью: жену и детей, поэтому слухи на работе меня совершенно не волнуют. Твои соседи меня волнуют ещё меньше. А вот твои слова о том, что я - первый мужчина в твоём доме, мне очень приятны.
Он с улыбкой посмотрел на меня. Я сейчас очень сожалела об этих своих словах, отвернулась и стала гладить кошку на окне. Обиделась я.
Роман Викторович допил кофе, стукнул чашкой об стол, поднялся и будничным тоном попрощался:
- До вечера, Лиза.
Я настороженно обернулась, с чего бы это до вечера-то?
- Вечером я заеду на чай, должна же ты наконец начинать привыкать ко мне. Не провожай, я помню, где выход.
Я смотрела с окна кухни, как он идёт мимо дома и скрывается за калиткой. Потом села и разревелась. Ревела долго, попутно поедая остывшую, но всё равно вкусную курицу и щедро делясь ею с кошками. Если я не совсем дура и любимые любовные романы не врут, то вечером он будет намекать на интимные отношения. А я не хочу. Вообще. Что мне делать?
Я нашла единственный выход - позвонила Светке и, шмыгая носом, попросила приехать. Она в таких делах разбирается намного лучше меня, может, посоветует чего путного...
Светка примчалась через десять минут (подозреваю, что её гнало не сочувствие к рыдающей подруге, а банальное женское любопытство, но мне пофиг). Калитку за Романом я так и не закрыла, поэтому она зашла сама и застала меня в той же позе - сидящую и ревущую за столом. Сама поставила чайник, взяла кофе и... уставилась на оставленную Романом на столе чашку.
- У тебя были гости?
Я кивнула.
- Роман?
Я опять кивнула и залилась слезами пуще прежнего.
- Так. Так дело не пойдёт.
Светка отобрала у меня поднос с курицей, отправила к раковине мыть опухшее красное лицо, а сама налила нам кофе, предварительно помыв и убрав мою нелюбимую чашку.
- Теперь рассказывай.
Я вздохнула. Она застонала и начала задавать вопросы:
- Без приглашения приехал?
- Конечно. Сказал - мимо проезжал. Интересно, куда он тут мимо ехал-то только... Врёт.
Светка кивнула и продолжила распросы:
- Чего хотел-то? Приставал?
Я замялась с ответом:
- Нет, не приставал. Но сказал, что приедет вечером... Зачем, как думаешь? Сказал, что я должна привыкать к нему. И что у него серьёзные намерения, и он хочет иметь жену и детей...
Слёзы снова потекли по щекам. Светка ответила:
- Понятное дело - зачем, за этим самым и приедет... Так а ревёшь-то ты чего?
Ну что она, совсем не понимает что ли?
- Светочка-а-а, я не хочу, понимаешь? Я не хочу, чтоб он приезжал. Он мне не нравится, я его бою-ю-юсь...
 
Светка закатила глаза к потолку:
- Ну начинается... Лиз, ты совсем того? Ты про возраст свой помнишь? Про одиночество в старости не забыла? Детей не хочешь что ли? Да я б на твоём месте даже не думала! Нет, дело твоё, конечно, но я тебе даже завидую. Я б сейчас за свечами и бельём в магазин летела, а ты жрёшь и ревёшь...