Библиотекарша по характеру (СИ)

Закапал дождь.
Я вздохнула и насыпала себе кофе. Грустно на душе, горько как-то...
От резкого стука в окно я подпрыгнула и уронила ложку. Как это - в окно?.. Я же закрывала калитку... Кто это может быть? Притвориться, что никого нет дома?.. А может, для верности спрятаться в подвал?.. А не почудилось ли мне вообще это?..
Стук повторился, ещё более громкий и нетерпеливый. Сердце гулко забилось. Я очень осторожно попыталась выглянуть за штору - ничего не видно. Да и тот, кто стучал, наверно к двери пошёл - ждать, пока я открою.
Я на цыпочках вышла на веранду и прислушалась у двери...
- Лизец, хватит по окнам вешаться, я сейчас весь вымокну, открывай.
Всё?! Я спятила окончательно?! Я уставилась на дверь и судорожно сглотнула слюну.
- Лизка, я не серый волк, честно, открой уже, а?
Я подскочила на месте и дрожащими руками стала впихивать ключ в замочную скважину. На всякий случай крикнула:
- Погоди, сейчас...
А то вдруг уйдёт, не дождавшись...
Я распахнула дверь, отступила в сторону и, не веря своим глазам и убеждая сердце биться потише, смотрела, как ко мне в дом заходит мокрый до нитки Игорь...
- Рот закрой, простудишься, - он добродушно щёлкнул меня по носу. - На калитку хоть объявление повесь, что звонок не работает, а то лазить через забор возраст уже у меня не тот.
Я смотрела на него во все глаза, кусая губы и пряча улыбку.
- Лизец, если ты не хочешь меня приглашать в дом, вынеси мне хоть сюда кофе. Я, вообще-то, по твоей вине промок и вот сейчас замёрзну.
Смешинки в его глазах невозможно спутать ни с чем, даже не смотря на серьёзный вид. Я улыбнулась:
- Пошли...
Я включила на кухне свет и потянулась за туркой.
- Ой, перестань, не пачкай посуду, вон у тебя растворимый стоит, давай его. А к кофе-то есть что-нибудь?
Я растерянно полезла в холодильник - пусто... Стоп, вспомнила! Я пошарила рукой на микроволновке, закреплённой на стене выше моего роста. Есть!
- Вот, кексы с изюмом, будешь? Им, правда, уже дней пять...
- Давай уже.
Игорь скинул куртку и положил на диван в гостиную. Кошки тут же принялись её обнюхивать. Я с беспокойством заметила:
- Повесь куртку лучше на веранду, они у меня линяют...
Игорь невозмутимо ответил:
- Ну им же интересно. Почищу потом.
Пока я наливала кофе, он гладил этих пушистых дурёх, которые совершенно бесстыже катались пузом кверху или перебирали лапами, делая зацепки на диване, чего я им не позволяю никогда. Вот же шкуры продажные... Даже покусывать его за пальцы стали от избытка чувств.
Кексы Игорь с моего разрешения схомячил все. Прияяятно...
Я украдкой наблюдала за ним и ждала, когда он расскажет, зачем пришёл...
Он поставил чашку в раковину и сказал:
- Пойду помокну на улицу - покурю.
- Ты курить начал?
- Угу...
- Я тоже...
Игорь с удивлением посмотрел на меня:
- Давно?
- Шесть лет назад.
Он невесело улыбнулся:
- Я тоже примерно тогда же. Ну пошли тогда вместе что ли...
- В котельную пошли, я там курю иногда...
Когда мы вернулись на кухню, от шутливого настроения у Игоря не осталось и следа. Он напряжённо посмотрел мне в глаза, взял стул из-под стола, поставил на середину кухни, сел на него верхом и серьёзно заговорил:
- Ну а теперь рассказывай, Лизец. Во что ты, тихоня эдакая, умудрилась вляпаться?
Я напряглась. Он обо мне пришёл разговаривать? Жизни что ли учить собрался? Мама моя напела? Не хочу я с ним свои проблемы обсуждать. Я насупилась, посмотрела в окно и сказала:
- Ни во что, из чего не смогла бы выпутаться самостоятельно.
Игорь холодно и серьёзно переспросил:
- Уверена?
Я закусила губу, посмотрела на свои руки на коленях и кивнула. Очень хотелось поделиться с ним хотя бы тем, что я теперь безработная, но гордыня не позволила. Он же знает, что я вообще с трудностями плохо справляюсь, решит помочь ещё не дай Бог... Не надо мне ничего. Столько лет ни слуху ни духу, а тут нате вам, интересуется он вдруг... И что он ожидал услышать? Не про любовников своих же мне рассказывать?..
 
Игорь несколько долгих минут внимательно смотрел мне в лицо, потом встал, развернул стул и задвинул его на место.
- Хорошо. Выпутывайся. Нужна будет помощь - звони.
Он накинул куртку и просто ушёл...
А я так и сидела, сложив руки на коленях... Понимала, что даже если и захочу - не позвоню, номера-то у меня нет, и плакала...
Лучше, чем казалось
Всю следующую неделю я просидела дома. Учебный год закончился, библиотеку официально закрыли на ремонт, даже в местной газете статью напечатали, хотя по городу давно разошёлся слух, что бумажных книг там больше не будет...
Я стойко пыталась сидеть на диете. Кажется, даже килограмм скинула. Мелочь вроде, а приятно.
Маме я периодически звонила и упорно докладывала, что у меня всё хорошо. Роману Викторовичу наврала по телефону, что сильно заболела и лежу с температурой, заверив, что все необходимые лекарства у меня имеются, и что врач прописал мне полный покой и постельный режим. Светка с семьёй полетела на юг и изредка присылала фотки, где она довольная и загорелая в обнимку с дельфинами плавает в нереально голубом море.
Я уже сама практически поверила, что заболела - желания вставать с кровати и шевелиться оставалось всё меньше с каждым днём. Потом наконец-то начались критические дни, и я с радостью осознала, что у меня всего лишь обострённый ПМС случился...
Дождь так и лил, заливая мой розовый надувной бассейн в саду, щедро поил цветущую клубнику и колосящийся укроп и лук на грядках...
Денег становилось всё меньше и меньше, ибо пришлось отложить большую часть на очередные ежемесячные платежи за свет, воду и интернет...
И вот в один из таких дней мне позвонила Ирина Витальевна:
- Лиза, здравствуй. Нам пришёл ответ из Министерства просвещения...
Я слегка растерялась:
- Эээ... Какой ответ? В смысле - на что ответ?
- Лиза, ну же! Сосредоточься. Я отправляла письма и запросы по поводу того, что у нас в городе закрывают единственную библиотеку. Я передавала девочкам всё для сбора подписей. Даже в левом крыле все подписали... Так вот, нас напрвили в Министерство культуры, надо заново всё писать и собирать подписи. Помнишь, как говорил Лихачев - "Библиотеки  важнее всего в культуре... Пока жива библиотека - жив народ..."
- "...Умрёт она - умрёт прошлое и будущее", - закончила я и густо покраснела. Я со своими личными переживаниями даже не в курсе была до этого момента...
Ирина Витальевна продолжала:
- Надо встретиться вообщем. Я определюсь со временем завтра и позвоню. Ты завтра дома будешь? Никуда не собираешься?
- Дома, звоните...
Ирина Витальевна попрощалась, а я глубоко вздохнула - неужели ещё не всё потеряно?
Несмотря на то, что у меня уже был опыт обращения во всякие Министерства и прочие высокие инстанции по поводу перехода через железную дорогу, окончившиеся ничем, я не стала даже упоминать об этом Ирине Витальевне. Наоборот, с готовностью пообещала любую помощь и поддержку со своей стороны. Всё-таки библиотека, наверное, важнее, чем какой-то переход, и, если грамотно обрисовать проблему, вполне можно добиться хоть какого-либо результата...
Я перестала брать трубку, когда звонил Роман Викторович. Врать про болезнь стало уже просто противно, а придумывать что-то новое мой мозг отказывался. Несколько раз за последние дни к дому подъезжала машина, долго сигналила за воротами, и уезжала ни с чем. Я даже не выглядывала в окно, кто там, хотя почему-то была уверена, что это Денис...
 
Ещё через пару дней вернулась с моря Светка и первым делом примчалась ко мне с кучей ракушечных сувенирчиков, магнитиков и фотографий в телефоне, на старенькой камере и в новеньком фотоаппарате, который она там же купила...