Служба без опасности. Последний шанс палача (СИ)

- Слушай, ты в школе скаутом не был? 
- Я был пионером, - отбил Глеб ведьмину шутку в духе американского кино. – А правильные пионеры не только орали речевки про дедушку Ленина!
- Знаю, плавала, - улыбнулась Дина с неожиданным лукавством. – Как у тебя, кстати, насчет главного пионерского девиза? 
- Всегда готов!
- Правда? - ее глаза вблизи оказались настолько игривыми, что жаром обдало. От неожиданности, наверное. После всех предыдущих стервопроявлений. Глеб удержался от вопросов и сумел даже придать лицу выражение искушенного обольстителя. Шалунья иронией не прониклась – такой взгляд подарила, что впору постель стелить. За неимением оной Глеб нарубил еще лапника, а там и темнота, наконец, пролилась с неба. Костер буйной компании запылал вполне приветливо, только идти туда не хотелось. Нарезалась компания. Расслабилась окончательно в предчувствии скорой цивилизации. Первые пару рюмок Глеб с Диной приняли охотно, потом жесты Вована стали слишком резкими, а процент мата в разговоре начал зашкаливать. Славянин Коля попытался обнять Дину и был послан. Тату рассмеялась громко, здоровяк налился кровью, Вован хотел влезть, но передумал. Взглядом только уколол. Нехорошим взглядом мелкого гопника, отбившегося от стаи, а потому не готового пока. 
- Ладно, господа, пора нам баиньки, - объявил Глеб решительно, чтоб сразу пресечь уговоры. – Кто как, а мы с подругой за сутки умотались. 
Дина не возражала. В шалаш забрались по очереди, лапник оказался приятно-пружинистым и почти не колючим. Если в одежде спать. Последнее обстоятельство Глеб попробовал скорректировать, встретив деликатный, но решительный отпор. 
- Ну вот, здрасьте! А кто меня про готовность спрашивал?!
- Какую готовность? – полнейшее изумление в голосе. – Ах, вот ты о чем! Это шутка была, невинная девичья шутка!
- Понятно, - хмыкнул Глеб, переворачиваясь на спину. – Такие шутки, девушка, в приличном обществе зовутся «динамо» и караются по всей строгости!
Пару минут лежали молча, потом ее ладонь протянулась из темноты, пальцы погладили его подбородок запоминающе-легким движением.
- Колючий… ты правда обиделся?
- Скорее удивился, - ответил Глеб казенным тоном, выдавая себя с головой. Зацепила-таки, вреднюка! Выгрызла слишком большой кусок в его мыслях и дефилирует там на острых «шпильках»!
- Привык иметь дело с большими девочками, которые знают, чего хотят.
- Я тоже знаю, - прошептала она, и теплые губы коснулись его уха. – Я очень хорошо знаю! Я девочка городская, хочу, чтоб все было красиво, в чистоте, на простынях. А спасителей своих не забываю и умею быть очень благодарной!
Ее поцелуй оказался вкусным – почти как в юности, почти как в первый раз! Вот уже голова кружится, и руки готовы сграбастать, присвоить чужое тело! За секунду до этого она выскользнула, рассмеялась жарко:
- Стоп! Не своди меня с ума, всё потом, потом…
Он отстранился, подумав про разницу в годах, щетину на своей морде лица и прочий антигламур. Потом уже, пытаясь задремать, понял главное – она им снова играет. Ловит на инстинкты, «цепляет якорек»… примитивная психология, короче. Открытие злости не вызвало – сам уже, наверное, простился со здешним Эдемом и готов был принять благодарность в условиях полной цивилизации. Там и глянем, кто кого использует! С этой мыслью Глеб задремал, и даже пьяные вопли у костра помешать не смогли. 
Как и тишина внезапная.
Даже голос женский, ласковый проник в сознание далеко не сразу:
- Глеб! Гле-еб!
Она стояла рядом, в паре метров от шалаша. Узкий силуэт, белизна кожи, тонкая полоска стрингов – единственная одежда. Таня-Тата-Тату. Ух ты какая!
- Глеб, иди ко мне!
Вот так, значит? В «шведской семье» недокомплект, нужны новые члены? А может это любовь, хм? Ночная дикая любовь под запах костра и прочую романтику? Да к черту все мысли, когда тебя так вот недвусмысленно призывают! Когда распаляли до этого и душу травили! 
Из шалаша Глеб вылез. Успел еще заметить безлюдье у костра (а где все?), движение успел засечь краем глаза, сзади.
Вспышка! Боль! Темнота…
***
Руки связаны – это оказалось первым и самым поганым из открытий. Качественно стянуты, за спиной, аж занемели. Свет в лицо, ржанье и матюки.
- Очнулся, Глебушка?! Ну ты, бля, любитель валяться в обмороках, мы прих…ели! Не можем без нашего Глебушки шоу начать!
Вована «пёрло» – разгульно и зло, со всем гопническим куражом. Устоять на месте не может, ходит вприпляску, аж слюна брызгает. Прочая картина не радует тоже – ружье теперь у Коли-бычка, пергидрольная Тату вполне одета и глядит на все с жадным восторгом. Дина одета тоже и даже не связана, но толку с нее… 
- Зря ты, Глебушка, по-хорошему не захотел, когда тебя в компанию звали! Еще сучка твоя рожу корчила, западло ей с нами! Западло, да?! Ну, ничё, щас мы заценим, кто тут, бля, аристократ, а кто у параши спит! 
Глеб промолчал. Не пионер-герой, чтоб орать в лицо врагу пафосные речи. 
- Ты, Глебушка, не ссы, мы не звери! Чисто телку твою натянем хором, а ты поглядишь! – на этой фразе Вован стал как будто ростом выше. Сейчас он был всем и сразу: Аль Капоне, Сашей Белым, просто «реальным пацаном», готовым решать судьбы влет. Шагнул к Дине, та сжалась затравлено, подтянув к груди колени, Тату визгливо хихикнула. Коля-бычок отвесил губу, сейчас слюна потечет. А путы на руках не такие уж крепкие – толстая веревка, не прилегает плотно! 
- Эй, погоди! – заторопился Глеб. – Чего беспредел творите?! За бабу сядете все, а на зоне придется задницами отвечать! 
Зря сказал! Зацепил, видать, давние комплексы, Вована аж подкинуло.
- Глохни, падла, порву щас! Какая зона?! Кто нас туда отправит?!! Вы что ли заяву напишете?!! 
Интересно, сколько в них уже плещется? Рожа перекошена, рука на ноже, ружье уставилось зрачками в Глеба, будто сама смерть. Тупая и нелепая смерть – от рук идиотов, которые завтра вспомнят и со страху обделаются! Веревка на руках уже ослабла, запястья ходят свободно – еще бы пару минут!
Дина закричала – негромко, жалобно, с придыханием:
- Не надо! Ну, пожалуйста, не надо, прошу вас!
Коленки обхвачены руками, глаза круглые – классическая жертва! Наглядное пособие из учебников по безопасности: не плачьте, не упрашивайте насильника, это его подбодрит! Вован развернулся, рука с ножа съехала ниже пояса, двинулся к жертве походкой распаленного самца. Коля, в ожидании шоу подался вперед, забыв о пленнике, ружье опустилось книзу. Веревка с запястий съезжает, сползает… 
- Не надо, пожалуйста, - повторила Дина тихо, с внезапным спокойствием. 
- Ну, как это не надо?! – хохотнул Вован, подходя вплотную. – Надо, сучка! Щас тебе будет маленько больно…
Толкнул ее в плечи, сам навалился сверху.
Крик.
Короткий, мужской, переходящий в истошный вопль ужаса. Вован пятится назад, держась за ляжку, из пробитой артерии хлещет тугая струя, Дина выставила перепачканный клинок. Пора! Глеб сбросил оцепенение, тело метнулось вперед и удар по почкам вышел славный – Колю аж в спине переломило! Ружье вырвать, прикладом по затылку, дуло в лоб:
- Стоя-а-ать, суки! Все назад, стреляю! Ты, б…, хватай его, рану зажимай, щас сдохнет! Бего-ом!!! 
Паника, кровь повсюду. У Вована глаза навыкате, Тату пытается перевязать, Коля вовсе признаков жизни не подает. Победа, короче. Полный разгром врага! На поле боя добил бы всех и ушел, а тут, блин, цивилизация! Спасать придется! 
- Ты умница! – крикнул Дине, вручая ружье. – Контролируй быка, а я этими займусь. Если что, вали любого! 
- Не сомневайся, - кивнула ведьма, успевшая спрятать кинжал. – Ты уверен, что им надо жить? 
- Уверен, что нам с тобой на кичу рановато! Доказать, конечно, будет трудно, зверье кости объест…
- Да помоги уже, не болтай! – сорвалась в истерику Тату, похожая из-за пятен крови на дога-далматинца. – Умирает человек, вы его зарезали!!!
Глеб не ускорился ни на йоту. Подошел неспешно, глянул лениво, и рука сорвалась сама – вкатила блонде классную оплеуху. Первая помощь при истерике, и вообще… от полноты чувств. Выдернул у Вована из штанов ремень (как раз расстегнут!), жгут получился слабоват, но уж какой есть!