Беспамятный

— Спокойно, братан! У тебя резерв на разгон еще есть? — я старался просчитывать варианты, пока эта тяжеловооруженная дрянь не перезарядила свои методы приветствия.
— Да нет у меня резерва! У меня из трех движков живых полтора, и то на одном все время перегрев и утечка! А еще один вообще не пашет, после первого же его залпа!
— Давай тягу на полную, главное уйди в прыжок! Я прикрою, мне проще! — Мне и правда, было проще: на моем корыте все двигатели были в идеальном состоянии, их не достало. А еще у меня было восемь противометеоритных плазменных испарителей. Они, конечно, немного не пушки, но на столь малой дистанции (а между мной и противником не было даже тысячи километров) они играли неплохую роль. Поскольку основным отличием противометеоритных комплексов от орудий являлось отсутствие продольной фокусировки для плазменных пучков, на больших дистанциях комплексы были бесполезны. А на малой — в самый раз.
Саймон рванулся вперед, видимо, из последних ресурсов своего корабля. А я дал тягу на передние нижние маневровые шифт-конвертеры, и, задирая нос, начал вырываться из плоскости разгона. Мне нужно было повернуться к агрессору на пол-оборота баком, тогда я мог поприветствовать его, гада, сразу из шести испарителей. Тем более что он тоже включил маршевые двигатели, явно стремясь догнать «Пустотного Кондора». И вопрос был, по сути, ровно один: кто успеет раньше.
— Рик! — это Баррет, а кому ж еще звать меня по имени.
— В канале.
— Я не дотяну, прикрой! Если он еще раз в меня засадит — мне край, Рик! — голос Саймона был все так же спокоен и деловит, только слова он говорил жуткие. Не знаю кому как, а у меня по спине аж мурашки пробежали.
— Сейчас, сейчас, погоди чуть, он из прицела выходит. Вот!!! — последнее я проорал во всю глотку, поймав агрессора в точку фокусировки испарителей. Дальше все было логично: я до хруста в суставах вжал сенсоры управления огнем, и шесть плазменных пучков направились в сторону легкого крейсера. Дистанция оказалась не слишком велика, и броня корабля не выдержала. Шесть попаданий — шесть вспышек, точно как доктор прописал! Судя по моему обзорному экрану, я прямо Вильгельм Телль или Робин Гуд — поскольку результатом одного из моих попаданий стала потеря разгона крейсером. Естественно, плазма — это вам не когерентное излучение. Никакие тераватты света, испускаемые корабельными пушками, никакие разогнанные почти до световой скорости радиоактивные болванки, до сих пор применяемые в некоторых орудиях, никогда не смогут нанести столько повреждений, как старая добрая плазма. Материя, превращенная в какое-то, лично мне совершенно не понятное состояние, рвущая при попадании молекулярные связи, наносящая не только термальные, но и адские ударные повреждения… О плазменных орудиях можно было бы рассуждать долго. Но больше всего мне нравится их применять, даже банальные противометеоритные испарители.
А вот крейсеру, судя по всему, не понравилось. Судя по потере хода и началу разворота в мою сторону — он не в восторге был от моих орудий. И от моей манеры ведения боя он, скорее всего, тоже был не в восторге. А посему я вкачал в маневровые двигатели максимум, дал короткий импульс на кормовые шифты, вернув свою лоханку в плоскость, на которой располагался вектор разгона для прыжка, и постарался как можно скорее выйти из его огневого сектора.
Не удалось. Вернее, не совсем удалось. Он успел еще раз всадить мне в корму свой «привет на прощанье», и меня закрутило. Тяга на движки лилась широченным ручьем, но это не спасало. Пространство вокруг кораблика ходило ходуном, вертелось юлой и сворачивалось в невообразимые ленточки. Но я совершенно ясно видел, что перед Саймоном раскрылась зона перехода, и «Пустотного Кондора» втянуло в гиперпространство. Что ж, моя очередь! Если смогу дотянуть, конечно. И в этот момент меня еще раз мощно тряхнуло, видимо, чертов крейсер успел перезарядиться раньше, чем я ожидал.
А вот теперь дело начинало пахнуть вазелином, поскольку этот гаденыш всадил мне точно в кормовые маневровые. Если пристреляется — то привет, следующий залп будет уже в ходовые. И тогда прощай, светлая мысль, слинять из этой негостеприимной системы. Я выругался, дал короткий импульс левыми бортовыми шифтами, чтобы закрутить «Счастливчика» вокруг оси вектора, усложняя крейсеру прицеливание, отработал компенсацию курса, и, особо не надеясь попасть, дал залп из кормовых испарителей. Однако репутация счастливчика и сейчас меня не подвела — я попал! Причем, что неожиданно, прямо в ходовую рубку! Как минимум одним из испарителей! Вот это повезло так повезло, я на такое даже не надеялся, если честно. Стрелял скорее так, для проформы, затруднить жизнь парням на крейсере, а получилось как-то совсем непотребно.
Впрочем, их никто не заставлял начинать по нам палить, и уж если что — они бы ни секунды не сожалели бы о своих действиях. А тем временем рубка крейсера осветилась мощной вспышкой, и во все стороны с нее полетели элементы бронированной обшивки. А передо мной, через буквально пару секунд, раскрылся спасительный тоннель перехода.
Когда мы с кораблем вынырнули из безбрежного Ничто, в канале связи в ту же секунду появился голос Саймона:
— Рик! Рикардо Альтез, хреном тебе по голове! Где ты есть, черт тебя раздери!
— Не ори, Баррет, здесь, — отозвался я в канал. Видеосвязи почему-то не было, только голос.
— Ну слава всем хренам пустоты! Короче, братан, дела такие: я пока тебя здесь ждал, связался с лепилой. Он тебя ждет, записывай адрес — городок Ньюстер, авеню Паркхилл, 540. Док тебя ждет, скажешь, что ты от меня. И вот еще что. Я не знаю, кто ты такой, но я знаю, что ты конкретно искал концы на картель Бесара. В частности, на их завязки с корпорацией Vitae Serve. Не знаю, зачем оно тебе, но ты очень искал туда ходы. И явно имел на них зубы. Все, братан, прощай, не поминай лихом!
— Ты чего?! Сай, ты охерел, какое прощай? Что у тебя происходит?!
— Реакторы вразнос пошли. Хорошо этот гад меня приложил. Катер спекся, реакторам край, то, что я сюда долетел и тебя дождался — уже чудо, — в его голосе не было ни паники, ни обреченности. Спокойный был голос у капитана Саймона Баррета.
Я включил сканеры, вывел изображения себе на тактический обзорный экран и ужаснулся. «Пустотный Кондор» выглядел так, будто его рвали в клочья стаи оголодавших волков. Если бы волки питались звездолетами. Да еще и мидель был раскрыт розочкой, видимо, один из реакторов у Сая все-таки взорвался. Мда, безрадостная картинка.
— Баррет, я могу подойти поближе и открыть аппарель, выбрасывайтесь в скафах, подберу!
— Рик, ты мудак. Не трави мне и моим людям душу и отойди подальше. Я же тебе сказал — у нас даже катер спекся. И скафы пустотные, все в шлак. Не поминай нас лихом, Рикардо. Прощай, братан. — На секунду включилась видеосвязь, видимо, измочаленный трансивер смог ненадолго ожить, и передо мной предстал Баррет, спокойный и сильный. Его вид ужасал — комбинезон был разорван в нескольких местах, на голове красовалась пропитавшаяся кровушкой повязка, и одна рука капитана Баррета была примотана к корпусу букс-лентой. Видимо, шину собирали из чего нашли под рукой. Рубка за спиной Саймона тоже впечатляла, закопченные возгораниями стены, половина пультов даже не светилась. Старый пират увидел, что дисплей связи ожил, и махнул мне рукой в прощальном салюте. А в следующую секунду связь опять оборвалась, и на обзорном экране «Пустотный Кондор» исчез в ослепительной вспышке.
Я уронил руки вдоль тела, пытаясь просто убрать их с пульта. Меня затрясло крупной дрожью, словно в рубке похолодало до минусовой температуры. Потом у меня начало сдавать зрение, словно поплыла резкость, и я вдруг понял, что это слезы. И дышать стало сложно, нахлынувшие слезы душили и хотелось заорать. Вот же чушь, пробежала какая-то отстраненная мысль, вроде я совсем недавно заново с ним познакомился, я же его совсем не помнил. Почему, почему же мне сейчас так мерзко? Что за невыносимая дрянь со мной происходит? Почему Саймон не попытался хотя бы пристыковаться, ведь говорили мы минимум три минуты? Да потому, ответил мне мой же внутренний голос, что ты мудак. И если бы «Кондор» пошел бы на стыковку — то взрывом тебя сейчас тоже вскрыло. А так хотя бы ты можешь долететь до доктора. Ньюстер, Паркхилл авеню, 540. Да какой к черту доктор? За что? Почему Саймон? Кто это был, на крейсере? Какой сучий потрох послал этих ублюдков? Я их голыми руками порву и собственными зубами им горло перегрызу, суки! Мрази, ублюдки, нежить поганая, твари!