Ассистентка антиквара и город механических диковин (СИ)
Господин Молинаро галантно поддерживал Аннет под руку и поминутно справлялся о ее самочувствии. Аннет отвечала коротко и мечтала лишь об одном – упасть на кровать и закрыть глаза. Заметив ее состояние, босс предложил:
– Если хотите, можем остановиться в гостинице Фрибура, чтобы за ночь вы пришли в себя.
– Не стоит, – бодро произнесла Аннет. – Я в порядке.
– Вы ужасно бледная. Краше в гроб кладут.
– Бледность нынче в моде. Иные дамы чернила пьют, чтобы кожа приобрела правильный оттенок, а мне он, считай, даром достался.
– Всего-то пришлось для этого в воздухе поболтаться на волосок от смерти, – иронично подхватил босс.
– Видите, какая я везучая.
Босс одобрительно хмыкнул.
– Вы, конечно, девушка неосторожная, но храбрая. Не кисейная барышня. Правда я не знаю, радоваться этому или огорчаться.
От его слов Аннет сразу приободрилась. Даже головокружение прошло! И правда: она молодец. Не растерялась, удержалась, не сорвалась в бездну! Вела себя не хуже авантюристки Аманды в фильме «Сокровища фараона». И сейчас идет себе, как ни в чем не бывало. Другая на ее месте бы хныкала, скулила и цеплялась за руку своего спутника. Раз все закончилось хорошо, будем считать случившееся приключением.
– Вот и станция канатной дороги. Двадцать минут – и мы на месте.
Станция канатной дороги оказалась такой же древней и обшарпанной, как и дома Фрибура. Господин Молинаро провел Аннет в высокий, похожий на пещеру зал. Одну его часть занимали сложные механизмы, лебедки и шкивы, под потолком тянулись канаты, а дальней стены вовсе не было. Внизу лежала долина, залитая лучами вечернего солнца.
Аннет замешкалась, когда служащий открыл дверцу кабинки, похожей на заржавленную консервную банку с узкими окнами. Господин Молинаро ухватил Аннет за локоть и настойчиво потянул внутрь. Она покорно села на узкую скамейку, босс опустился рядом.
Служащий поставил чемоданы на пол, захлопнул дверь. Утробно зарокотали шкивы, кабина дернулась и поползла.
Сквозь широкую щель в полу между плохо приваренными листами пола Аннет увидела вершины деревьев. Кабина проплывала над долиной, косо карабкалась в гору по ненадежному канату, угрожающе покачивалась. И тут, откуда ни возьмись, подступил запоздалый страх. Аннет вспомнила недавний ледяной ветер, чувство пустоты и собственную беспомощность. Мышцы напряглись до боли, сердце затеяло безумную скачку.
– Госпожа Вик! – господин Молинаро придвинулся ближе и крепко сжал ее пальцы. – Вы опять побледнели. Вам дурно?
– Мне кажется, у этой консервной банки вот-вот отвалится днище, и мы ухнем вниз на камни вместе с нашими чемоданами, – проговорила Аннет, чувствуя, как по спине стекает холодный пот. Она была в шаге от истерики. Куда подевалась отчаянная авантюристка! Босс нахмурился и коснулся ее запястья; не сознавая, что делает, Аннет вцепилась в его руку до боли в пальцах. Однако босс лишь глянул задумчиво, с хитринкой, и поведал:
– Не волнуйтесь, механизм старый, но надежный. Меня волнует другое…
Он легко помассировал пальцы Аннет и продолжил:
– Сейчас разгар туристического сезона, а гостиница в Механисбурге всего одна. Я забронировал место по телеграфу, но ответ получил неутешительный. Свободен лишь двухместный номер. Мы можем оказаться в неловкой ситуации… ваши передовые принципы допускают проживание в одной комнате с мужчиной?
Аннет моментально возмутилась, выдернула руку из ладони босса и мигом забыла новоприобретенный страх высоты. Вот, значит, что у него на уме!
– Я не буду жить с вами одном номере! Не пытайтесь убедить меня, что другого выхода нет. Вы можете снять комнату у кого-нибудь в городе.
– Солнце уже садится, не думаю, что отыскать жилье на ночь глядя будет простой задачей, – резонно заметил господин Молинаро, улыбаясь еще шире.
– Как-нибудь справитесь, – отрезала Аннет, все еще кипя как чайник. – Вы, говорят, мастер искать выход из сложных ситуаций. В крайнем случае, устроитесь на диванчике в холле.
– Насколько помню, в «Заводном купидоне» диванчик в холле узкий и короткий. Я на нем помещусь, если только отрублю себе ноги. Бросьте, где ваше человеколюбие? Неужели вы не сжалитесь надо мной и оставите под открытым небом? Ночи в горах студеные. Обещаю, что не буду подглядывать, как вы переодеваетесь на ночь. Хотя мне весьма любопытно, что за белье вы носите под вашими яркими нарядами. Неужто панталоны с начесом, как предписывает общество поборниц за высокую нравственность?
Аннет вспыхнула как порох и разразилась горячей тирадой об отсутствии у господина Молинаро приличных манер. Босс посмеивался и задумчиво поглядывал в узкую щель окна.
– Посмотрите, госпожа Вик! – прервал он ее. – Какой великолепный вид! Не стоит менять его на нашу перепалку.
Аннет сердито глянула в окно и вскрикнула от восхищения. Картина оказалась потрясающей. Долина была залита янтарным светом, луга приобрели изумрудный оттенок, вдали синели горы, и краски эти были необычайно яркими. Аннет перевела взгляд на босса, заметила, как подрагивают уголки насмешливого рта, как залучились морщинки возле глаз и кое-что поняла.
– Вы это специально, верно? – спросила она, успокаиваясь. – Болтали сальности, чтобы заставить меня забыть о страхе. Поздравляю, вам это удалось. Спасибо.
Господин Молинаро неопределенно пожал плечами и сказал:
– Смотрите, госпожа Вик. Воздушные ворота в Механисбург.
Аннет вновь выглянула наружу. Канат тянулся к высокой скале и уходил в черный тоннель. Над входом в тоннель были установлены гигантские бронзовые барельефы.
Аннет прищурилась.
– Что это?
Пошарила в сумочке и выудила пенсне.
– Кукловод и его марионетки. Видите?
Наконец, удалось разглядеть потемневшие от времени фигуры. Вот арлекин в колпаке с бубенчиками. Угрюмый рыцарь. Кокетливая пастушка. К шарнирным ручкам-ножкам тянутся веревки. Сверху растопырил пальцы исполинский кукловод. Прищуренные глаза смотрят глумливо, крючковатый нос напоминает клюв. Блики солнца играли на металле, и казалось, что фигуры вот-вот оживут и начнут двигаться.
– Это Панчинелло. Персонаж старинной комедии, хитрый горбун и задира. В детстве вас водили на этот спектакль? Барельеф работы мастера Жакемара, основателя города. Он так любил театр, что построил свой собственный в Механисбурге. Там до сих пор дают представления.
Шкивы застонали, кабина дрогнула, нырнула в черный зев тоннеля и встала.
– Добро пожаловать в Механисбург, госпожа Вик! – торжественно произнес господин Молинаро, распахнул скрипучую дверь, выбрался наружу и протянул руку Аннет. От внезапно наступившей темноты она словно ослепла, и ей волей-неволей пришлось опереться о широкую ладонь.
Глава 5 Знакомство с Механисбургом
Электрические фонари в железных клетках с трудом разгоняли сумрак внутри станции. Лавируя между ржавыми механизмами и бухтами стальных канатов, Аннет и ее спутник поспешили к выходу. У двери их поджидала фигура в длинном черном плаще. Человек поднял руку и дружелюбно позвал:
— Господин Молинаро! Госпожа Вик! Сюда!
– Добрый вечер, – приветствовал его босс. – Госпожа Вик, позвольте представить господина Ангренажа. Он – владелец автоматона, которого вам предстоит осмотреть.
— Рад знакомству, — мужчина выступил из теней, вошел в круг фонарного света, учтиво пожал руку Аннет и заглянул ей в лицо смеющимися глазами. Аннет невольно улыбнулась в ответ.
— Господин Молинаро неточно выразился. Право владения автоматоном, прозванным «Лазурным поэтом», принадлежит городу и всем проживающим в нем наследникам мастера Жакемара. Нас, ни много ни мало, четверо. Как понимаете, это создает кое-какие трудности при продаже.
Аннет с живым интересом рассматривала наследника легендарного мастера Жакемара. Господин Ангренаж был невысок и, кажется, строен, насколько позволял судить старомодный плащ-крылатка, скрывающий его фигуру. Плащ придавал ему вид опереточного злодея. Сходство усиливали крючковатый нос, небольшой, почти женский рот и волосы цвета воронова крыла, напомаженные и уложенные на косой пробор. Судя по легкой седине у висков, господину Ангренажу перевалило за сорок, хотя на бледном лице не было ни единой морщинки. Ну и типаж! Добавить грима – и хоть сейчас на сцену в роли короля вампиров.