Бесчувственные (СИ)

Спокойно подняла на него глаза, и увидела что читает меня, как открытую книгу. Что, захотелось пооткровенничать? Я слова не произнесу. Не дождется… Не собираюсь его близко подпускать к себе. Он проходящий человек в моей жизни, как и все те, что на улице. Только я у себя и есть… В глубине души всколыхнулись едкие воспоминания.
«Ты маленькая, беззащитная проститутка! Ну кто тебя защитит? А? Запомни одно самое главное правило: Единственно на кого ты можешь положиться, это — только на себя! И даже ты — можешь себя придать и подвести… Поэтому мотай на ус мелкая паршивка пока я жив. Учись выживать там, где простой человек может сдохнуть. Учись давать отпор в любую секунду. В независимости кто бы это не был. Уничтожай свой страх. Дави его в зародыше. Это только твой выбор: Быть сильной или быть вонючей, никчемной жертвой. Можешь лить никому не нужные слезы, которые в один момент, могут использовать против тебя же. Поэтому сука терпи и учись!».
Медленно, затаив дыхание положила ложку, и закрыла глаза. Потрогала сзади шею, массируя ее. Определенно я его начинаю ненавидеть. Сколько лет я отгоняла и гасила в себе эти воспоминания?
Разлепив веки, увидела что смотрит на меня изучающе. Ест, и как какую-то диковинку изучает. Ест, и как будто смотрит телик. Хуево… Хуево все, что сейчас может в данный момент последовать. Хуево, что я начинаю от всего прошлого говна заводиться внутри. Меня сука разрывает и мне хочется орать в голос, потому как ору я сейчас в душе. Хуево, что я хочу на него налететь и расцарапать его рожу до крови, а потом задушить. Трясущие руки, не торопясь уложила аккуратно на стол и смотрела на них, утихомиривая себя. Призывая к спокойствию. И он смотрит на каждое мое движение. В лицо, на руки и снова взгляд поднимает на мои глаза.
— А для начала, как меня зовут, не хочешь поинтересоваться? — безразлично пожал плечами и невзначай бросил.
— Неа, не хочу — тварь… Он же видит, что я на волоске, и он меня еще больше поддевает. Он меня выводит специально.
— А я хочу. Как тебя зовут? — стараясь хоть немного быть по цивилизованнее, поинтересовалась у него.
Задумчиво смотрел на меня, жуя еду и обдумывая снова стоит ли делиться.
— Тимур — Тимур значит… Потупила глаза за его спину и легонько кивнула.
Ему подходит его имя. Тимуур… Тиммм… Но после того, как узнала его имя, а он так и не поинтересовался моим. Поняла, что меня почему-то это задело. Даже уличные себя так не ведут. У нас у уличных, все-равно присутствует друг к другу уважение, какие-то нормы. Их ведь все-равно нужно соблюдать. Мы ведь не животные… Неужели ему вообще на все насрать? Тогда почему я нахожусь в его хате? Что вот этому, безразличному мужику, нужно от меня?
— Меня, Чича — приподнял брови от услышанного, но решил воздержаться от комментариев.
— Ты куришь? — я хотела успокоить нервы. Хотела хоть немного потушить внутренний пожар, который выжигал во мне снова огромную, черную дыру.
— Кууурюю — развязано протянул. И все… Тишина… Не зачем интересуюсь, не для чего… Скрипнула зубами. Мне, все слова нужно тянуть с него клещами?
— Я хочу курить.
— Я рад за тебя. Хоти. Я же сказал, ты можешь хотеть все, что пожелаешь. Я тут причем? — издевательски пропел и поднял, ненавистные мне, глаза.
— Ты издеваешься надо мной? Я тут для того, чтобы развлекать тебя? Ты кайф от этого ловишь что ли? Я тебе еще раз повторяю. На русском! Я! Хочу! Курить! — начала повышать тон. С ним не возможно себя сдерживать. Он сам напрашивается.
— Отвыкай — своим ответом, заставил вылететь все мысли с моей башки. Что сука?
— Что? Что ты сейчас сказал? — и меня понесло. Заорала на всю квартиру, выплевывая слова ему в лицо — Я тебе не собака, ленивый, тупой распиздяй! Ты мне не папочка, чтобы меня воспитывать! Че ты до меня доебался?! Иди нахуй! Засунь все свое благородство себе в жопу, тварь! Я тебя ненавижу! — заставил умолкнуть, когда саданул со всей силы по столу.
Вся посуда на столе подпрыгнула, а одна салатница вообще упала со стола и разбилась. Пиздец, как он еще стол от такого удара не разломал пополам. Я даже слюной поперхнулась. Но бля, я совру если скажу, что испугалась. Нет! Я была рада. Казалось целая бочка бальзама потоками текла по жилам и душе. Так-то тебе бесчувственная, сука! И тебя смогла пронять!
 
Несмотря на то, что он ударил по столу и усмехнулся, отнюдь глаза поднял он, холодные. В них так и отображалось раздражение и гнев. И мне не надо его слышать, чтобы понять, что этим он пытается меня усмирить, и закрыть мой рот.
Ладно парень, доводить не буду, но рот свой, я хрен закрою. Привел меня, теперь терпи. Может быстрее надоест играть в игры и вышвырнешь меня.
— Слушай, ну ты оказалась и вправду тупой… Я же вчера предупреждал тебя. Ты в одном диалоге, нарушила все правила — он кроме ненависти вызывал еще во мне, приступ брезгливости. Первый раз! Таким, как нам, нельзя брезговать, и дня не проживешь на улице. Но вот к нему я чувствовала дикое отвращение!
— А почему… Как ты там выразилась? Ленивый, тупой распиздяй? Почему? — усмехнулся весело. И реально ждал ответа?
— Ты серьезно?
— Вполне! Ты меня вообще не знаешь, но позволяешь своим грязным языком чесать то, что не является правдой. Отвечай, почему! Иначе мы сейчас идем с тобой в ванную — сделала глубокий вдох. Он же отложил столовые приборы и подался ко мне. В ожидание. И если я не отвечу на его идиотский вопрос, то он и вправду сделает то, что задумал.
— А разве нет? Ты сидишь дома. У тебя такая хата имеется… Я могу предположить: — Что ты мент. Потому, как при нашем знакомстве ты зачитывал мне статейки. Если мент, разве у них такая заплата? — показала рукой на кухню, имея в виду мебель и вообще как она обставлена. Усмехнулась ему в глаза, намекая, что он продажная скотина.
— Либо, у тебя имеется богатенький папочка с мамочкой, которые своему любимому сыночку, ни в чем не отказывают — уставилась на него в ожидание. Хотелось услышать правильную версию. Но для себя я уже выбрала правильный ответ. Мамочка с папочкой. Ух, как я его задела то.
Начала тихо хохотать, показывая, что он для меня смешон. Очередной мажорик, Чича. Он, очередной родительский сосунок. Понятно почему он без всякого страха удерживает у себя в квартире. Такие люди, либо — менты, либо — богатые со связями. Хреново…
— Знаешь, что я хочу с тобой сделать в данную секунду? — невинно поинтересовался, хотя с трудом по его виду можно сказать, что он в данный момент спокоен.
— Что? — сладко пропела.
— Переломать твой хребет. А заодно, вырвать твой ядовитый и гнилой язык. Чтобы кровью харкала. Чи-чааа — смех разом слетел с моего лица. Каждая его угроза отражалась в его глазах. И имя… Имя, холодом отозвалось в моем теле. То, как протянул. С каким сарказмом…
— Ну давай, или боишься? Или родителям, потом придется подчищать?
— Заткни свою пасть! — услышав его жуткий ор, оттолкнулась ногами, и отъехала на стуле от стола, подальше от этого сумасшедшего. Если он сейчас мотнет рукой, то спокойно схапает меня. Я лучше буду подальше от него в этот момент.
От громкого и быстрого дыхания, грудная клетка высоко вздымается. Черные глаза заволокло красной пеленой. Набычился.
— Давай, чтобы мы никогда больше не возвращались к этому вопросу… А зная тебя, это будет невозможно. Поэтому сразу закроем данную тему. Родителей, у меня нет! Они умерли! Все? — загромыхал на всю кухню. Сглотнула и кивнула соглашаясь.
Жалко ли мне его? Нет! От чего жалеть? Все мы когда-то будем валяться в сырой земле и гнить. И что от этого? Он не открыл для меня Америку! Тем более живет он не бедно, и явно ни в чем не нуждается.
 
Смотрит не отрывно мне в глаза, и от увиденного не приходит в восторг, поэтому не удивляюсь его следующему срыву.
— А теперь, пошла отсюда вон! К себе! — и снова этот жуткий ор. Что блять, он так завелся? Ну сдохли и сдохли. И он как я погляжу уже взрослый дядечка. Страдает что ли до сих пор?
Я еще не успела добежать до комнаты, как он меня догнал и скрутил. Что за черт? Развернул и впечатал в стену.