Загадки древнего Манускрипта (Девять пророчеств грядущего)

Я ощутил сильное физическое влечение. Однако в то мгновение, когда я почувствовал это, она повернулась ко мне, пристально посмотрела в глаза и отступила на шаг.
— Мне нужно кое-кого встретить, — проговорила она. — Может, потом увидимся.
Марджори попрощалась с Хайнзом, улыбнулась мне застенчивой улыбкой и пошла по дорожке мимо металлической постройки.
Поговорив еще несколько минут с профессором, я пожелал ему успехов и направился обратно к тому месту, где оставил Сару. Она все так же стояла и оживленно разговаривала с еще одним исследователем. Однако пока я шел к ней, она не сводила с меня глаз.
Когда я подошел, ее собеседник улыбнулся, поправил листы с записями на своей папке с зажимом и прошел внутрь металлического строения.
— Что-нибудь выяснили? — поинтересовалась Сара.
— Да, — рассеянно ответил я, уставясь себе под ноги, — похоже, эти ребята заняты здесь интересными вещами.
— А куда делась Марджори? — спросила она.
Я поднял глаза и успел заметить на ее лице лукавое выражение:
— Она сказала, что у нее с кем-то встреча.
— Вы ее разочаровали? — теперь уже открыто улыбалась она.
— Наверное, да, — рассмеялся я. — Но я вроде ничего такого не сказал.
— А вам и не нужно было ничего говорить. Марджори заметила изменение вашего поля. Оно было довольно явным. Мне было видно даже отсюда.
— Изменение моего… чего?
— Энергетического поля вокруг вашего тела. Многие из нас научились видеть поля, по крайней мере, при определенном освещении. Когда человек испытывает половое влечение, его энергетическое поле завихряется в виде воронки и устремляется к тому, кто является объектом этого влечения.
Это прозвучало просто как фантастика, но прежде чем я, ошеломленный, смог что-либо ответить, наше внимание привлекла группа людей, выходивших из металлического строения.
— Пришло время проецировать энергию, — объяснила Сара. — Вам стоит посмотреть.
Четверо молодых людей, по всей видимости студенты, направились к посадкам кукурузы, и мы последовали за ними. Подойдя ближе, я разглядел, что посадки состоят из двух отдельных участков квадратной формы со стороной около трех метров. На одном из них кукуруза достигала шестидесяти сантиметров в высоту. На другом высота растений не превышала полуметра. Все четверо прошли на участок, где кукуруза была выше, и расселись по углам лицом к растениям. По всему было видно, что они сконцентрировали свои взгляды на кукурузе. Заходящее солнце светило мне в спину, участок купался в мягких янтарных отблесках его лучей. Вдалеке все так же темнели леса. Силуэты растений и студентов резко выделялись на этом почти черном фоне.
Сара встала рядом.
— Отлично, — проговорила она. — Смотрите! Видите?
— Что?
— Как они передают свою энергию растениям.
Я напряженно вглядывался в происходящее, но так ничего и не заметил.
— Ничего не вижу, — вздохнул я.
— Тогда присядьте на корточки, — посоветовала Сара, — и сосредоточьте внимание на пространстве между людьми и растениями.
На какой-то миг мне показалось, что я увидел блик света, но посчитал, что это солнечный отблеск или мне просто померещилось. Я еще несколько раз попытался что- нибудь увидеть, но потом бросил.
— Не получается, — разочарованно сказал я, вставая.
— Ничего страшного, — похлопала меня по плечу Сара. — Первый раз всегда труднее всего. Как правило, приходится немного поэкспериментировать, чтобы настроить свой взгляд.
Один из студентов перевел глаза на нас и поднес указательный палец к губам, поэтому мы пошли назад к строению.
— Вы надолго в Висьенте? — спросила Сара.
— Наверное, нет, — ответил я. — Человек, с которым я приехал сюда, разыскивает последнюю часть Манускрипта.
На ее лице появилось удивленное выражение:
— Я считала, что он найден весь. Хотя, откуда мне знать. Я настолько увлеклась той его частью, которая имеет отношение к моей работе, что остальное лишь пробежала глазами.
Я инстинктивно потянулся рукой к карману: у меня совершенно вылетело из головы — куда я подевал перевод Сары? К счастью, он лежал на месте, сложенный в заднем кармане брюк.
— Видите ли, — начала Сара, — мы выяснили, что лучше всего наблюдать энергетические поля дважды: на закате и на восходе солнца. Если хотите, встретимся завтра на рассвете и попробуем еще раз.
Она протянула руку за бумагами:
— Если я возьму их с собой, то смогу снять для вас копию, и у вас будет свой экземпляр.
Несколько секунд я обдумывал ее предложение и решил, что это не помешает.
— А почему бы и нет? — согласился я. — Впрочем, мне нужно будет поговорить со своим приятелем и убедиться, что у нас достаточно времени. — Я посмотрел ей в глаза и улыбнулся. — А почему вы считаете, что у меня получится, и я научусь видеть эту штуковину?
— Назовем это интуицией.
Мы условились встретиться на холме в шесть утра, и всю милю до усадьбы я шел один. Солнце зашло, но его отблески все еще окрашивали всеми оттенками оранжевого серые облака, нависшие над горизонтом. В воздухе чувствовалась прохлада, но ветра не было.
В просторной столовой усадьбы выстроилась очередь у стойки. Я был голоден и прошел в ее начало посмотреть, что предлагается на ужин. Там стояли Уил с профессором Хайнзом и непринужденно беседовали.
— Ну, — обратился ко мне Уил, — как прошел день?
— Превосходно, — отозвался я.
— Познакомьтесь — Уильям Хайнз, — добавил Уил.
— Мы уже знакомы, — объяснил я.
Профессор дружески кивнул.
Я упомянул о завтрашней встрече ранним утром, и Уил сказал, что это вполне осуществимо. Ему нужно было найти еще пару человек, с которыми он еще не успел поговорить, и поэтому он не собирался уезжать раньше девяти.
Очередь продвинулась, стоявшие сзади предложили мне присоединиться к моим друзьям, и я встал рядом с профессором.
— Какое же у вас сложилось впечатление от того, чем мы здесь занимаемся? — поинтересовался он.
— Трудно сказать, — признался я. — Нужно, чтобы все это немного улеглось. Для меня внове вся концепция энергетических полей.
— То, что они на самом деле существуют, — внове для каждого, — сказал Хайнз. — Однако интересно то, что наука во все времена как раз и пыталась обнаружить эту энергию как нечто общее, что лежит в основе всякой материи. В частности, после Эйнштейна в физике ведется поиск единой теории полей. Не знаю, есть ли в Манускрипте ответ на этот вопрос, но даже если нет, эта рукопись дает толчок для некоторых интересных изысканий.
— А что нужно науке для того, чтобы согласиться с концепцией энергетических полей? — спросил я.
— Понятие о том, как измерить их. Вообще-то существование этой энергии для нас не является таким уж неожиданным явлением. Мастера каратэ говорят об энергии ци, с помощью которой для них становится возможным выполнять казалось бы невообразимое: они разбивают ладонями кирпичи или один каратист может свести на нет усилия четырех человек, пытающихся сдвинуть его с места. Все мы также можем засвидетельствовать впечатляющие упражнения гимнастов, которые изгибаются, поворачиваются и зависают в воздухе, словно для них не существует силы земного тяготения. Все это — проявление сокрытой энергии, которая нам доступна.
— Но она, конечно же, не будет признана, пока люди не смогут на деле увидеть ее собственными глазами.
— А вы сами видели ее? — спросил я.
— Что-то я наблюдал, — отвечал профессор, — но вообще-то это зависит от того, чем вы питаетесь.
— Как это?
— Дело в том, что люди, которые видят энергетические поля, употребляют в основном растительную пищу. К тому же, они едят растения с высоким энергетическим уровнем, которые вырастили сами.
Хайнз указал на стойку.
— Кое-что из этого есть и там, хотя, слава Богу, у них имеются также блюда из рыбы и птицы для таких стариков, как я, которые не могут без мяса. Но если я заставляю себя перейти на другую пищу, то да — что-то вижу.