Изверг

Женщина не пошевелилась. 
Снова взглянул на нее. Что за дура ему попалась? Он же не хотел заходить так далеко. Снова нагнулся и приложил ухо к её груди. Та была твердой, как у мужчины; дыхание нормальное. Успокоившись, он встал, по лицу пролетела слабая усмешка. 
Он ещё постоял над ней, потом поклонился, руку, в которой держал сумку, галантно приложил к груди и сказал: 
- Клиффорд благодарит вас, мадам. И исчез в ночи. 
ГЛАВА IV 
Полицейские 87 округа могут договориться о чем угодно, но только не о том, сколько платить осведомителям. Или, как говорила одна старуха, целуясь с коровой: - "Это дело вкуса", потому что осведомитель одного топтуна для другого - просто никчемный бездельник. 
Общепризнанно было, что надежнее всех - Дэнни Джимп, но и самые верные его приверженцы понимали, что некоторые их коллеги добивались лучших результатов, используя как стукача кого-то другого. Невозможно было отрицать, что все они зависели от информации, добытой в контактах с уголовным миром. Речь шла только о том, кто что предпочитает. 
Хэл Уиллис предпочитал типа по прозвищу Пузан Дон-нер. С его бесценной и хорошо оплаченной помощью он расщелкнул немало твердых орешков, и теперь уже не было сомнений, что вежливый, кланяющийся грабитель Клиффорд становился одним из них. 
Только одно в Доннере могло отвратить от идеи задействовать его в операции - это его безумная любовь к турецким баням. Уиллис и так был худ, и ему, как и его коллегам, совсем не улыбалось сбрасывать кило-два каждый раз, когда нужно было что-то узнать от Доннера. 
Доннер, напротив, был не просто толст. Он был чудовищно пузат. А пузан - это определение человека более чем толстого. Доннер был могучим. Исполинским. Величественным. 
И вот он сидел, прикрыв срам полотенцем, и когда дышал паром, окружавшим его и Уиллиса, толстые слои жира тряслись по всему телу. Кожа у него была нездорово бледной, и Уиллис подозревал, что он наркоман, но ни за что на свете не дал бы арестовать такого роскошного осведомителя. 
Доннер сидел, как белый Будда, и дышал паром. Уиллис наблюдал за ним и потел. 
- Клиффорд, да? - спросил Доннер. Голос у него был глухой, замогильный, словно возвещавший о приходе смерти. 
- Клиффорд, - подтвердил Уиллис. Чувствовал, как под его коротко остриженными волосами выступал пот, как он стекает ему на шею, на лопатки и дальше по позвоночнику. Ему было жарко. Во рту пересохло. Он наблюдал за Денвером, который оседал как огромное вянущее растение, и проклинал в душе всех толстяков. 
- Клиффорд. Разумеется, ты о нем читал. Этим полны все газеты. 
- Я вообще не читаю газеты, - признался Доннер. - Только юмор. 
- Тогда о деле. Речь идет о грабителе. Вначале он бьет жертву, потом её грабит, потом низко кланяется и говорит: "Клиффорд благодарит вас, мадам". 
- Он интересуется только девками? 
- Пока да, - согласился Доннер. 
- Я его не знаю, - сказал Доннер, качая головой, разбрызгивая пот на стены, отделанные кафелем. - Клиффорд... Это имя мне ничего не говорит. Расскажите мне о нем подробнее. 
- Носит темные очки. Во всяком случае, был в них последние два раза. 
- Фильтры? Этот кореш и ночью их не снимает? 
- Ну и? 
- Клиффорд, кореш, курвы... Одни "К". А как насчет кокаина? 
- Неизвестно. 
- "К", понимаете? - продолжал Доннер. - Клиффорд, курвы... и т.д. 
- Ага, начинаю понимать. 
Доннер пожал плечами. Казалось, что в парильне стало ещё жарче. Этот проклятый пар, что валил неизвестно откуда, заполнял комнату густой влажной завесой горячего тумана. Уиллис тяжело вздохнул. 
- Клиффорд, - повторил Доннер. - Это кличка? 
- Понятия не имею. 
- Знаете, я встречал множество бандитов, но ни у одного не было на лбу написано, что он Клиффорд. Что, если это какой-то любитель, которому главное - потискать девок? Или что-то еще? Подождите, Клифорд... Может, он крадет просто от голода? 
- Он ограбил уже четырнадцать женщин, - заметил Уиллис. - Давно бы мог удовлетворить любой голод. 
- Изнасилований не было? 
- Нет. 
- Значит, его интересует только дело. Он не садист? 
- Неизвестно. 
- Большой улов? 
- Самый крупный - пятьдесят долларов. Остальные - совершенно ничтожные суммы. 
- Вшивота. - Доннер наморщил лоб. 
- А ты что, знаешь грабителей, работающих по-крупному? 
- Те, что работают в вашем районе, наберут максимум на жвачку. Но в свое время я знавал серьезных мужиков. - Доннер улегся на мраморную скамью и поправил полотенце на бедрах. Уиллис потной рукой попытался утереть пот со лба. 
- Слушай, а ты когда-нибудь выходишь наружу? - полюбопытствовал Уиллис. 
- Что вы имеете в виду? 
- Ну, туда, где нормальный воздух. 
- Ну, разумеется, этим летом я им досыта надышался. Какое было лето! 
Уиллис вспомнил рекордную жару, от которой чуть не замерла вся жизнь в городе. 
- Верно, верно, - сказал он. - Ну так что, Пузан, у тебя есть что-нибудь для меня? 
- Да, пожалуй, ничего. Или он новичок, или держится в стороне. 
- Много новых лиц в городе? 
- Знаете, дружище, какие-то новые лица есть всегда, - ответил Доннер, - но ни об одном из этих парней я бы не сказал, что они способны на такое. Честно говоря, немногих грабителей я знаю. Это уже только для сопляков. Думаете, Клиффорд тоже из таких? 
- Судя по словам его жертв - нет. 
- Значит, он постарше? 
- Между двадцатью и тридцатью. 
- Трудный возраст, - заметил Доннер. - Уже не пацан, но ещё не мужчина. 
- Ну, бьет он по-мужски, - заметил Уиллис. - Вчерашнюю пришлось отвезти в больницу. 
- Знаете что, - сказал Доннер, - я кое-где прогуляюсь. Буду держать ушки на макушке и, если что, звякну вам. Идет? 
- Когда? 
- Скоро. 
- И как долго будет тянуться это твое "скоро"? 
- Что вам так приспичило? - спросил Доннер и почесал нос указательным пальцем. - Вам нужен тот самый или другой сойдет? 
- Настоящий подошел бы больше, - ответил Уиллис. 
- Ладно. Тогда я поищу... Сегодня что? 
- Среда. 
- Среда, - повторил Доннер и потом почему-то добавил: - Среда чудесный день. Попытаюсь связаться с вами ещё этой ночью. 
- Если позвонишь, буду ждать, иначе уйду домой в четыре. 
- Звякну, - пообещал Доинер. 
- О'кей, - сказал Уиллис. Встал, подтянул полотенце на бедрах и направился к выходу.