Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира

Джек все еще свирепо таращился в холодильник, когда молочный пакет, до которого, видимо, доходило дольше, тоже решил выпалить крышкой ему в лицо.
Ничего не видя из-за молока в глазах, Джек выругался. К тому же молоко воняло. Вот вам, пожалуйста, теперь не только кухню мыть, но и самому в душ идти и переодеваться.
Только в три ему удалось-таки выйти из дома и припустить бегом через деревню в Кузнечный переулок.
Улица оказалась мощенной булыжником. Дома – одинаковые, старые, узкие, вытянутые вверх, теснились друг к другу, как кусочки пазла. Большинство казались заброшенными, но даже среди них седьмой номер уверенно брал первый приз. Краска с двери облупилась полосами, окна за пожелтевшими, засаленными тюлевыми занавесками были почти черны от грязи. И, конечно, никакого звонка. Джек накинулся на дверной молоток, словно хотел вколотить что-то в доски.
Он думал, что никто не ответит, но тут тихо, как падает лист, дверь отворилась, и мистер Солдат выступил из тьмы на улицу.
У него и правда были зеленые глаза. Спасибо еще, не раскосые. И, как справедливо заметил дантист Зуб, невероятно ясные: белки – что твоя эмаль. Зато все остальное – старое и морщинистое, словно мятая бумага. Седые волосы стекали на плечи, закрывали лицо. Одежда смахивала больше на семидесятые, чем на викториану, но выглядела все равно так, будто он в ней спал, подумал Джек, причем спал в мусорном мешке.
– Вы говорили с моей сестрой.
– Правда? – у него был хороший голос, не слишком кичливый и тявкающий, как у местных богатеев.
Скорее, как у актера. Что же, он и сейчас играет?
– Да. Светловолосая девушка. Вчера.
– А, – мистер Солдат улыбнулся; зубы у него были точь-в-точь как сказал дантист. – Стало быть, она твоя сестра.
– Зачем вы хотели ее напугать?
– А я разве ее напугал?
– Нет, но…
– Я, кстати, некоторым образом хотел. Имел в виду, что ей надо вести себя осторожнее. Я… – он замолчал и закончил, словно бы извиняясь: – Я иногда не слишком связно выражаюсь.
– Вы пьете?
Это прозвучало так злобно, что мистер Солдат удивленно воззрился на Джека.
– Да нет, не то чтобы часто. Не могу себе этого позволить. Я просто хотел сказать, что не всегда в себе.
– Полиция про вас знает? Может, вам в больницу надо, лечиться?
– Вовсе нет. Никакого беспокойства от меня обычно не бывает.
– Вы причинили беспокойство моей сестре.
– Вряд ли это я его ей причинил, – возразил мистер Солдат. – Возможно, и так уже поздно. Хотя, может быть, и нет.
Джек зарычал и занес кулак.
Мистер Солдат и бровью не повел.
– Кое-что интересуется ею, – тихо сказал он. – Хочет ее себе.
– Кто? Откуда вы знаете?
– Со мной было то же самое. Когда-то они интересовались мной.
– Да кто такие эти они?
Мистер Солдат неожиданно плюхнулся на колени. Он облизал палец и собственной слюной написал на крупном булыжнике одно-единственное слово.
Джек вытаращил глаза. Слово было «ЭЛЬФСКОЕПЛМЯ».
– Эльфийское…
– Нет!
Мистер Солдат вскочил и воскликнул со странной гордостью:
– Не называй их. Звать их можно только «Дамы и Господа» или «Королевские Особы». В Ирландии про них говорят еще «Добрый Народ» и «Маленькие Люди». Или еще «Благородные».
Джек широко раскрыл глаза.
– Фэйри что ли?
– Ах, еще и это имя… Ну, хорошо. Да, в некоторой степени. В сказках и легендах фэйри крадут человеческих детей. Именно этим они и занимаются – те, которые у нас здесь.
– Вы точно сбрендили, – Джек даже отшатнулся.
– Они и меня когда-то похитили. Да. Хотя, поверь мне, я хотел с ними уйти. Они делают так, что ты сам хочешь уйти, – и желание это невыносимо. Они стары, будто холмы; прекрасны, как утро. С виду они юны, как дети или подростки, – потому-то и любят смертную молодежь. В их стране ты вечно остаешься молодым… и бессмертным. А живут они под холмами, там у них настоящий рай…
– И на что похож этот их рай? – сурово вопросил Джек.
– На самое лучшее и чудесное место, какое ты только можешь вообразить, – и еще лучше.
Солнце пекло Джеку голову. Слово «ЭЛЬФСКОЕПЛМЯ» уже растаяло на камне. Перед глазами у мальчика все слегка плыло. Надо схватить этого старика за плечи и как следует встряхнуть… или… уж не начинает ли он ему верить? Не будь дураком, Джек!
– Значит, – сказал он холодно и очень по-взрослому, – эти твари хотят увести Люси с собой, как хотели увести вас, когда вы были маленький. Только вы взяли и не пошли.
– Еще как пошел.
– Вы… что?
– Слушай. Что-то дает им право забрать ребенка. Тогда – меня. Теперь – твою сестру. В старом римском форте есть один камень. Его специально там поставили, в самом конце эпохи цезарей. Он посвящен богине света, Брид. Когда империя закончилась, он так там и остался. Эти края всегда принадлежали Им, но камень хранил деревню и хранит до сих пор, пока…
Джек шумно сглотнул.
– В замке жил норманнский военачальник, – негромко продолжал старик. – Он продал свою младшую дочь и сына Благородным в обмен на богатство и удачу. Он получил, что хотел, но потом про это прознали его рыцари и выдали нечестивого отца церкви. Его сожгли за колдовство, а замок был покинут и проклят. Даже самая добрая удача рано или поздно заканчивается.
– Удача… – тупо проговорил Джек. – Богатство…
– Прошло много времени, и однажды сын лорда вернулся. Благородным пришлось его отпустить, потому что удача отвернулась от норманна. Они не хотели этого, да и мальчик не желал уходить от них. Стоило ему вдохнуть воздух этого мира, как он сделался стар, как холмы… но все-таки продолжал жить. Бессмертия хватило, чтобы сохранить ему жизнь, но не юность. Он и сейчас еще здесь. И, может быть, обречен жить вечно.
Лицо говорившего было словно из резного камня. Джек сделал шаг назад.
На церковной башне часы пробили четыре. Они далеко не всегда били вовремя, но тут колокольный звон вдруг наполнил Джека глубоким, беспричинным ужасом. Он почти сразу понял почему: Люс.
Джек стрелой кинулся вверх по переулку и помчался в школу.
* * *
Она исчезла. Учительница на засаженном деревьями дворе сказала ему, что видела, как Люси убегает. Подружка попыталась уговорить ее пойти вместе посмотреть чьего-то нового жеребенка, но Люс ответила, что сегодня ей срочно нужно домой.
Джек скорей припустил туда.
Мысли так и колотились у него в голове на бегу. Норманны… римляне… алтарь Брид, давший имя деревне, защита… Люс так нужно было в поле, что она выпрыгнула из окна… пела там все эти вечера в сумерках – сама себе? Или кому? Та белая фигура среди колосьев – удивленная, терпеливая… алчная? И Сьюзи вдруг взяла и выиграла в лотерею – вот так удача!
Когда он ворвался в дом, Сьюзи едва успела скинуть туфли после дороги и пила воду из бутылки.
– Джек! Работу мне не дали, но зато есть новости получше! Я встретила в городе Кена Эйнджела – ну, помнишь, я тогда еще на телевидении работала? Он специально приехал сюда искать место для съемки. Он сказал – ни за что не угадаешь! – что хочет меня в этот проект. Всего пара строчек, но… Ты чего на меня так удивленно смотришь? Я, между прочим, все еще могу играть…
– Люси здесь? – перебил ее Джек.
Раскрасневшееся лицо Сьюзи враз побелело. Бутылка с водой полетела на пол. Некоторое время Джек смотрел, как та плещет из горлышка по ковру.
– Ты о чем? Естественно, ее здесь нет, ты же сам только что забрал ее из школы… ты ведь забрал?
Когда Джек закончил объяснять, что Люси ушла сама, ужас уже вымел все прочие выражения с маминого лица.
Даже… даже если хотя бы что-то из этого правда, Сьюзи не может быть в этом виновата. Она же… ни с кем не встречалась, не заключала никаких договоров.
А Сьюзи уже колотила по кнопкам телефона.
– Черт, связи нет… ну, почему именно сейчас! Где мой мобильник?..
Содержимое сумочки полетело прямо в лужу воды на полу. Сьюзи буквально вонзила ногти в кнопки.