Копье чужой судьбы
– Что ты ответила?
Полина повернулась к подруге:
– Никто. То же самое сказала Варовскому.
– Но ведь это неправда.
– Я знаю.
– Зачем же ты соврала?
– Если бы я рассказала, что оставила тебя в своем кабинете, а рисунки лежали в распахнутом сейфе… – Полина замолчала.
– Господи… Какая я дура, – промолвила Рита.
– Дура не ты, а я. И оттого, что я дура, другие страдать не должны.
Рита закрыла лицо ладонями:
– Угораздило меня явиться сюда вчера, да еще в самом конце дня. Если об этом узнают…
– Не узнают, – сказала Полина.
– Я же видела их в сейфе…
– Видеть – не значит красть. Ко мне вчера еще кое-кто заходил.
– Кто?
– Елена Феликсовна.
– Еремкина?
– Мерзкая особа. Я так и не поняла, зачем она притащилась. Язык как помело, и все не по делу.
– Мы принимаем ее как данность. Только и делает, что шляется по кабинетам и собирает сплетни.
– Почему? – удивилась Полина.
– Исторически так сложилось, она обо всем докладывает Варовскому. Это – во-первых. А во-вторых, она любовница Кириченко.
– Ты серьезно?
– Про то, что докладывает? – спросила Рита.
– Про то, что любовница.
– Об этом все знают.
– Да ей же лет шестьдесят…
– Шестьдесят семь, если быть точной. Давным-давно, когда пришел Кириченко, Еремкину взяли в нагрузку. Даже должность для нее изобрели – консультант. Говорят, в счет прежних заслуг Кириченко ее повсюду с собой таскает.
– Ужас какой… Ему-то лет сорок пять, не больше.
– Сорок девять.
– Зачем ему нужна такая окаменелость?
– Ты про Еремкину? Говорю же: из-за прошлых заслуг держит. Видать, еще та была зажигалка…
Полина в недоумении пожала плечами.
– А сам Кириченко зам по науке?
– По общим вопросам.
У Полины от удивления округлились глаза.
– Что-о-о?
– Завхоз.
Полина усмехнулась:
– Сегодня утром он встретил меня в коридоре и поинтересовался судьбой рисунков. С чего бы это?
– А ты думаешь, его только тряпки да мыло интересуют? Он в кабинет к Варовскому как к себе домой заходит.
– И что это значит?
– Это значит, что у них есть общие интересы.
– Тряпки и мыло? – спросила Полина. – Ты же сама говорила, что Варовский – миллионер.
– Варовский – настоящий миллионер. Для таких даже тряпки с мылом лишними не бывают.
В дверь постучали.
– Можно? – В кабинет заглянул человек с металлическим чемоданом.
– Вы кто? – спросила Полина.
– Капитан Тимофеев. Криминалист. Меня следователь Дуло сюда направил.
– Я пойду? – Не дожидаясь ответа, Рита выскочила за дверь.
– Да, конечно… – сказала Полина.
– Да, конечно – значит, можно войти? Или это не мне? – спросил Тимофеев.
– Прошу вас, входите. Располагайтесь.
Криминалист поставил свой чемодан, открыл его и достал оттуда резиновые перчатки.
– Я готов. Что тут у вас?
Глава 5
В отеле «Рикс»
– С горничной закончили? – следователь Киреев многозначительно взглянул на часы.
– Зовите официанта, – сказал ему Дуло.
– Здесь неувязка. Ночью дежурил некто Ягупов. В восемь его сменили, и он уехал. Пробовали звонить – не берет трубку.
– Когда у него следующее дежурство?
– Завтра в восемь утра.
– Это плохо.
– А что я могу сделать? – развел руками Киреев и вновь посмотрел на часы.
– Кстати. Я вас не держу. Идите куда надо, – сказал Сергей.
– Справитесь без меня? – Киреев надел фуражку.
– Справлюсь. Ягупова допрошу завтра, а сегодня поговорю с портье.
– Тот, что дежурил ночью, тоже сменился, – сообщил Киреев, продвигаясь к двери.
– Пиньера прожил в гостинице двадцать дней. Его все портье должны знать.
– Я могу идти? – не сдержавшись, спросил Киреев.
– Конечно, я же сказал. – За секунду до того, как закрылась дверь, Сергей воскликнул: – Совсем забыл! Я тут картинку нашел под постером…
На лице Киреева появилась улыбка:
– Теперь это ваше дело. Главное – внести ее в протокол.
Спустившись на первый этаж, Сергей стал свидетелем небольшой заварушки. Портье держал оборону и, не поднимая глаз, повторял монотонным голосом:
– В счет включена стоимость разбитого ночника, оконного стекла и услуги химчистки.
– С какого перепугу я должен платить за химчистку?
Последнее сказал парень в зеленой футболке. Лица его Дуло не видел, но хорошо рассмотрел спину, на которой во всей красе развернулся лист конопли.
– Вы испачкали ковер. Его повезут в химчистку. Если быть точным, вы и ваши друзья облили все в номере шампанским, а на ковер, пардон, помочились.
Рядом с парнем в «конопляной» майке стояли еще трое, среди них была девушка. При слове «помочились» они дружно заржали.
– Какое шампанское?! – возмутился «зеленый». – Мы заказали в пять, а его принесли в половине седьмого, когда все уже спали.
– Обслуживание номеров – это отдельная тема. Мы говорим про нанесенный ущерб.
– Сколько? – мрачно спросил постоялец в зеленой майке.
– Пятнадцать тысяч пятьсот восемьдесят два рубля.
– Да вы совсем охренели! Всего одна ночь!
– Пятнадцать тысяч пятьсот восемьдесят два рубля, – повторил портье.
Парень обернулся к друзьям, но по их лицам понял: ни у кого денег нет. Он вытащил из кармана свернутые купюры.
– Вот все, что есть.
Портье пересчитал деньги, затем поднял руку и кого-то позвал. К стойке подошли трое мужчин в строгих костюмах.
– Идемте…
– И я тоже? – спросила девушка.
– Идут все, – сказал старший и, раскинув руки, стал сгонять компанию в кучу.
Дуло приблизился к стойке.
– Могу чем-то помочь? – спросил у него портье.
Вместо ответа Сергей показал удостоверение.
– Ясно. Насчет убитого старика? – уточнил портье.
– Есть вопросы.
– Здесь будем говорить или отойдем в сторону?
– Отойдем, – сказал Дуло.
Спустя минуту оба сидели в фойе в креслах друг против друга.
Сергей достал блокнот.
– Ваше имя, фамилия, должность.
– Кирбик Эдуард Васильевич, старший администратор.
– Расскажите все, что знаете про Мишеля Пиньеру.
Портье заговорил ровно и безэмоционально:
– Заехал он по брони. Первого июня сего года. Номер бронировал через Интернет. Гражданин Чили. Есть копии брони и его паспорта. Жил тихо. В номер никого не водил. Если с кем-то встречался, то здесь, в фойе. Видел его пару раз с парнем лет тридцати. Последний раз – вчера вечером.
– Парня запомнили?
– Нет. Видел его сидящим и со спины.
– С самим Пиньером вы говорили?
– Только один раз.
– О чем?
– Он жаловался на горничную. Плохо в номере прибрала.
– На каком языке?
– На английском. – Кирбик почесал в голове. – Хотя вспомнил. По-английски он говорил плохо, все время сбивался на…
– Испанский? – подсказал Дуло.
– Немецкий, – закончил фразу Кирбик.
– Уверены? – спросил Дуло.
– Абсолютно. Я говорю на пяти языках. В том числе на немецком и на испанском. По-английски он говорил плохо. По-немецки – намного лучше.
– Насколько мне известно, государственный язык Чили – испанский.
– В этом вы правы. Все, кто приезжает из Чили, говорят по-испански.
Сергей перелистнул блокнот на одну страничку назад.
– Значит, пять языков знаете? Как можно перевести слово «арш»?
Кибрик закашлялся.
– Знаете? – снова спросил Дуло.
– Задница.
– Что?
– Arsch – в переводе с немецкого значит «задница». Это ругательство. Если произнесете это слово в общественном месте где-то в Берлине, заплатите штраф двести евро.
– Неужели?
– Это правда. – Кирбик вытянул шею, прислушиваясь к тому, что происходит у стойки. – Не возражаете, если я помогу коллеге? Кажется, там проблема.
Сергей встал с кресла:
– Если будут вопросы, я позвоню. Скажите, где тут отдел обслуживания номеров?