Немного не в себе

Рискованное предприятие могло окончиться пренеприятно.
— Садитесь, садитесь, — снова закричал Робер, — и приготовьтесь к удару, когда мы приземлимся на другой стороне...
«Если приземлимся», — мрачно подумала Присцилла.
— ... у кого больная спина, подложите что-нибудь для амортизации.
Напряженное молчание, шорох последних приготовлений, тяжелое дыхание.
О чем думает Карлос. Почему он так рискует? Что значит для него этот риск? — недоумевала Присцилла, видя, как он привстал за рулем, стараясь разглядеть, что ждет их впереди. Видно ему что-нибудь за насыпью или нет? Все равно теперь уже им не остановиться. Если траншея слишком широкая, первый удар придется на него. Карлос, Робер... потом я, отрешенно думала Присцилла. Еще мгновение, и все кончится. И мне не суждено будет узнать...
Затем ее мысли словно замерли.
Автобус влетел на насыпь и оторвался от земли, слегка накренившись в воздухе от неравномерного толчка. Стоявшие на обочине люди бросились врассыпную. Присцилла с ужасом уставилась в боковое окно. Пропасть! О господи, господи! Такая большая. Но автобус уже преодолевал пугающую пустоту под колесами. Им не придется падать. Но как только длинная машина начала опускаться на противоположную сторону, Присциллу пронзила мысль, что задние колеса могут не дотянуть до края.
Передняя часть автобуса приземлилась под углом, развернувшись в сторону чистого поля. Левое заднее колесо оказалось в траншее, но правое встало на дорогу. Отчаянно маневрируя, Карлосу как-то удалось вытянуть попавшее в ловушку колесо. Автобус зигзагообразно понесло вниз по дороге. Однако водитель не сдавался, изо всех сил стараясь восстановить управление. Присцилле оставалось только радоваться, что по обочинам не росли деревья, и не было других преград — только неогороженные поля.
Сумки, свертки, саквояжи скользили по полу. Пассажиров швыряло из стороны в сторону, но не раздалось ни единого возгласа недовольства. Присцилла понимала, что все страстно желали Карлосу вытащить их из этого кошмара. Она словно утратила чувство времени.
Наконец автобус постепенно замедлил ход и, накренившись, остановился. Прекращение движения вывело всех из шокового состояния. Не верилось, что все кончилось благополучно.
— Робер, левое заднее колесо заклинило, — пробормотал Карлос.
Робер моментально вскочил с места.
— Пойду взгляну.
Когда дверь открылась, Карлос сказал:
— Я с тобой.
На лице Робера вспыхнула улыбка.
— Приятель, ты показал класс!
— В рубашке родился, — смущенно ответил Карлос.
— Присцилла, остаешься здесь за главного! — скомандовал Робер. И уже мягче добавил: — Справишься?
— Справлюсь.
Она с трудом поднялась на дрожащих ногах.
Карлос помедлил, всматриваясь в нее темными внимательными глазами. Он ничего не сказал, только коротко кивнул и вышел из автобуса вслед за Робером.
А вот мне следовало сказать ему хоть что-нибудь, — сварливо выговаривала она себе, — хотя бы поблагодарить. Но момент был упущен, а о том, что означали его взгляд и кивок, она не имела ни малейшего представления. Но времени сосредоточиться на этой проблеме у нее не было. Быстро перейдя на место брата, она включила микрофон и обратилась к туристам:
— Никто не пострадал?
Ее вопрос побудил всех заняться осмотром самих себя и соседей. Синяки есть, доложили ей пару минут спустя, но ни ран, ни других серьезных повреждений.
— Как долго нам еще придется терпеть такое? — не выдержал Марк Бордовски, главный смутьян в группе, до сих пор почему-то терпеливо молчавший.
— Я не знаю, — честно призналась Присцилла.
— Черт знает что! Просто безумие какое-то! Робер не смел подвергать нас...
— Погоди, Марк, — вмешался кто-то. — Робер честно предупредил всех о возможных последствиях. Ты был среди тех, кто настаивал, чтобы мы покинули Боготу. Ты еще грозился, что в противном случае создашь его агентству дурную репутацию после возвращения домой. Помнишь?
— Да уж! — вступила в разговор энергичная дама средних лет. — Вам лучше заткнуться, мистер Бордовски. Вы не только сами требовали, чтобы мы немедленно уехали из города, но и нас подбили поддержать вас. Мы пока все целы и невредимы. Так чем же вы недовольны, позвольте спросить?
— А кроме того, какое приключение! Будет о чем рассказать внукам, — подхватила соседка пожилой дамы.
— Жаль, что не смог заснять все это на кинопленку, — заметил кто-то с грустным юмором.
Слава богу, мятеж подавлен, — с облегчением подумала Присцилла.
— А теперь, если вы чувствуете в себе достаточно сил, было бы неплохо разобраться с ручным багажом, который валяется под ногами. Пока Робер с Карлосом чинят колесо...
— А они справятся? — с сомнением осведомился кто-то.
— Робер — высококвалифицированный механик. Он сделает все, что нужно, чтобы мы двинулись дальше, — убежденно ответила Присцилла.
Ее спокойная уверенность ободрила людей, которые принялись разбирать вещи, заново укладывать их. В результате общими усилиями навели порядок, которого не было в момент отъезда, так как тогда все делалось наспех и кое-как.
Одна из женщин предложила открыть термосы, которыми снабдили их в дорогу, и выпить по чашечке кофе. Присцилла категорически отвергла предложение.
— Мы в опасной близости от агрессивно настроенных крестьян, — объяснила она, — и благодушествовать рано. Как только с ремонтом будет закончено, им надо будет быстро убираться отсюда. К тому же впереди у них еще несколько часов езды до Медельина.
Никто ей не возразил...
Когда Карлос с Робером поднялись в автобус, их встретили радостными возгласами. А Присцилла внимательно вгляделась в лица мужчин. Робер пребывал в приподнято-веселом настроении — похоже, он просто расцветал в экстремальной ситуации. Выражение лица Карлоса было настороженным, но он излучал такую энергию, что нервы Присциллы опять натянулись до предела.
Прежде чем забрать у сестры микрофон, Робер тихо поинтересовался:
— Проблемы были?
Она отрицательно покачала головой и села на место. Карлос убрал инструменты и закрыл дверь автобуса.
— Всё в порядке, отправляемся дальше, — объявил Робер. — Через два часа мы остановимся... — он улыбнулся, — чтобы отдохнуть и подкрепиться. Если у кого-нибудь возникнет нужда раньше, дайте мне знать. Теперь автобус поведу я, Карлосу надо отдохнуть.