Мастер меча

Вчера я доел последнюю банку паштета и у меня из еды остались только сухари, но сегодня у меня будет праздник живота. Используя рогатину как копьё, я смог убить местного кролика. Видимо с голодухи меткость проявилась или кролик не ожидал, что его заострённой палкой прибьют, а потому и не убегал. Там же на месте, я его выпотрошил и снял шкуру, чтобы до стоянки не протух и не гадить, где собрался спать. В ближайшем ручейке ещё и помыл его. Поэтому настроение у меня было приподнятое. Судя по тому, сколько я прошёл, скоро должна появиться подготовленная местными стоянка.
– Ещё немножко, ещё чуть-чуть, последний шаг он главный самый, – мурлыкал я себе под нос.
Видимо находясь в эйфории от предстоящего ужина и забивая слух своим бубнежом, я не услышал шума впереди. Другого объяснения я придумать не могу. Потому что, я как-то резко вышел из леса на большую поляну, через которую шла дорога, а на ней вовсю шла рубка двух отрядов. Всё-таки средневековье, как в воду глядел. Не успел я толком рассмотреть, кто с кем воюет, как заметил, что от большего отряда отделились две здоровенных фигуры и бросились в мою сторону. Думать было некогда и так понятно, что бегут не для того чтобы поздороваться. Поэтому я быстро скинул с плеч рюкзак и достал шашки.
– Ну, отче, спаси и помилуй, – прошептал я.
Я закрутил простейший защитный круг и шагнул под правую руку самого шустрого врага, так как в этом случае второй боец оставался за спиной первого, а биться сразу с двумя мне не хотелось. Ну не уверен я в себе, это ведь мой первый реальный бой. Хотя должен сказать, что страха не было. Всё-таки прав был тот мастер из интернета, что пропагандирует волчий стиль кручения, при этом фланкировании твои мозги действительно меняются. Он говорил, что ты становишься готов к бою и к смерти. И тут не важно, чья смерть, врага или твоя, ты готов к любому исходу. В бою нет милосердия, тут либо ты, либо тебя, а время для прощения и милосердия наступает потом, когда бой окончен. Если конечно останется к кому применять милосердие.
Первый боец обрушил на меня свой огромный меч. «У меня конечно булатная сталь, но не факт что мои руки выдержат удар такой махины». Эти мысли пронеслись мгновенно, а тело на них уже среагировало. Я не стал принимать этот удар на жёсткий блок, а спустил его по касательной, ещё больше подныривая под его правую руку. Выныривая из под его руки с другой стороны, я со всей силы ткнул второй шашкой под горло этому бойцу и услышал, как он захрипел. Один готов. Не останавливаясь, я продолжил движение уже за спину умирающего воина. Не ожидавший от меня такой прыти второй воин, просто налетел на мою шашку, пытаясь обойти своего товарища. Шашка очень легко вошла ему в грудь. Я думал это какой-то доспех на них, а оказалось это просто кожаная куртка. Слишком легко протыкается. «Капец», дошло до меня, «так на них нет доспехов, это они сами по себе такие здоровые».
Я посмотрел на дерущиеся отряды и убедился, что в мою сторону пока никто не бежит. Вот теперь можно рассмотреть с кем я бился. Глыба мускулов, примерно два с половиной метра ростом. Кожа немного зеленоватая и весь волосатый, как грузин. А вот лицо оригинальное, вполне человеческое, но очень крупные черты лица. Огромный нос картошкой, как у африканцев, сильно выделяется на фоне остальных деталей. Единственное, что это лицо отличает от человеческого, так это здоровенные клыки, торчащие из под нижней губы.
– Ёперный театр, так это же Орки, – выдохнул я слова вслух и снова обернулся на дерущихся. – Ну если вы ещё и с эльфами дерётесь, то я папа Карло, нет, Ганс Христиан Андерсен. Твою же медь, сказочник я.
Там действительно дрались эльфы и ещё кто-то, но длинные острые уши ни с кем не спутать. Интересно, а Леголас здесь или кольцо всевластия сопровождает, хи-хи!? От таких мыслей и этой сюрреалистической картины перед глазами, а может и от нервов, меня пробило на хи-хи. Сначала я хихикал тихо, но уже через пятнадцать секунд я ржал в полный голос и чуть не падал на подгибающихся ногах. «Похоже, я лежу в больнице в коме, а это мои глюки», промелькнула мысль. На мой хохот стали оборачиваться задние ряды орков. Вот один из них метнул в меня копьё, я даже уворачиваться не стал, поверив в глюки. Копьё пролетело над моим левым ухом, и я краем глаза уловил, как отлетело несколько волосков с моей головы, а так же почувствовал ветер от пролетевшего копья. Них…чего себе, какие реальные глюки. Да это не глюки, меня реально убивать собираются, вон пятёрка орков ломанулась ко мне. «Так, соберись тряпка, а то ужином для них станешь». Я закрутил шашки в самом сложном упражнении, какое только знал и с максимальной скоростью. После чего двинулся им навстречу, делая как бы полукруг, чтоб не напали все разом. Хотя, как сказал один мастер единоборств, больше четверых единовременно напасть не могут, поэтому, если ты справляешься с четырьмя противниками, то тебе вообще не важно, сколько на тебя нападает. Но сейчас об этом думать было некогда, я превратился в смертельную мельницу.
Эти орки были осторожнее и не стали сразу соваться под мой вентилятор из шашек, а сначала окружили, чем только помогли мне. Это упражнение как раз и делается в движении по кругу. Первый сунувшийся орк, тут же отвалился с перерубленным горлом. Минус раз. Я продолжил двигаться по кругу, раскручивая мельницу и иногда уклоняясь от опасных выпадов. Вот второй орк слишком близко выставил свою ногу. Разве так можно подставляться перед владельцем чёрного пояса по тхэквондо, прощай коленная чашечка. Резкий удар ногой, хруст костей и дикий рёв орка, тут же захлебнувшийся, так как одна из шашек перерубила горло. Но эффект вышел неожиданный. Краем глаза я заметил, что от общей свалки в нашу сторону направились ещё несколько орков. Так, спешить не будем, но поторопимся. Нужно сократить количество моих орков, до прибытия им подмоги.
– Эх-х, раззудись плечо, – заорал я во всё горло и запел, ну понятно для поднятия тонуса:
«На горе стоял казак – он Богу молился. За свободу, за народ низко поклонился.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
А ещё просил казак правды для народа: будет правда на земле – будет и свобода.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
За друзей казак просил – чтоб их на чужбине, стороною обошли алчность и гордыня.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Чтобы жёны дождались, и отцы, и дети. Тех, кто ищет правду-мать да по белу свету.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Для людей просил казак да благословенья, чтобы были хлеб да соль в мирных селеньях.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Чтобы крови не лилось у, отчего порога, чтоб да кривде не жилось – он молился Богу.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Так молился тот казак за землю родную, чтоб ни горе, ни слеза её не коснулись.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Я тебя не трону – ты не беспокойся.
У Бога просил казак правды для народа. Будет правда на земле – будет и свобода.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся. Будет правда на земле – будет и свобода».
Мои шашки закрутились ещё быстрей, и слышался уже не шикающий звук при замахе, а постоянное низкое гудение. Я уже не обращал внимания на количество подбегающих постоянным потоком орков. Продолжая орать песню, мне казалось, что я двигаюсь в центре какого-то урагана, и он меня подпитывает энергетически. В какой-то момент мне показалось, что я могу вообще всё, что ни пожелаю, наверно это и есть боевой транс, о котором говорят все мастера. Просто мне больше не с чем сравнить, это состояние.
Только я, можно сказать, вошёл в раж, как неожиданно у меня пропали все противники. Я резко выпал из транса, да так, что у меня в глазах помутилось и начало накрывать кровавым покрывалом. Я пошатнулся и начал оседать, мне почудилось, что из меня вынули все кости.