Четверть (СИ)

Девушка смерила его прохладным взглядом, а потом вздохнула, словно решив что-то.
— В Академию. Яра, просвети.
И свалила.
========== Кто? Где? Когда? ==========
Яратея Триш Мортимер, она же Тея, она же Яра, она же вечная головная боль своего отца — Демиана Мортимера, старейшины относительно молодого, но сильного клана рожденных вампиров — ничьим просвещением заниматься не хотела от слова «совсем».
Мало того, что подняли ни свет, ни заря. Мало того, что на ближайшие четыре года — минимум! — ее упекут в унылый интернат, хотя ей и дома было неплохо. Так теперь еще и пацана этого человеческого развлекай! И не просто пацана, а Поттера! Того самого, благодаря которому все надежды вампиров (и не только) на заключение перемирия с магами вылетели в трубу. По крайней мере, если верить словам отца…
С другой стороны, кое-что рассказать можно. Хотя бы ради того, чтобы увидеть его вытянутое лицо.
— Эта девушка твоя сестра, да? — тем временем, неуверенно промямлил Поттер, явно чувствующий себя не в своей тарелке.
— И как ты догадался? — ехидства Яре было не занимать, конечно.
Но Поттер выглядел таким потерянным, что над ним даже издеваться было не интересно.
— Ай, ладно. Да, это одна из моих старших сестер, зовут Алиша. Она староста, и в этом году ее очередь дежурить в поезде.
— А академия, про которую она говорила… Что это?
— А сам как думаешь?
— Ну… Я понимаю, что это учебное заведение, но для кого? Тоже для волшебников?
— Ага, щас, — Яра поморщилась. — Обойдетесь. Академия — не просто учебное заведение. Это единое учебное заведение для всех магических народов.
— Магических народов?
Яра подозрительно прищурилась, но искреннее недоумение на лице Поттера говорило о том, что он не издевается. Он действительно не знает.
— Ты что, вчера родился?
— Нет, но, понимаешь, меня растили дядя и тетя, а они магглы, — Гарри решил прояснить ситуацию. — Я только недавно узнал о том, что волшебник.
— Насколько недавно?
— Месяц назад.
— У-у…
— Пожалуйста, расскажи…
Яра от такого поворота несколько прифигела. Нет, она знала, что маги странные, но чтобы настолько? Это ж надо… всем известный Гарри Поттер растет у магглов. Если не врет, конечно.
— Ладно, слушай, — она откинулась на спинку сиденья. — Кроме волшебников есть еще множество других разумных магических видов. Вампиры, оборотни, гоблины, фейри, наги, ламии, высшие русалки, вейлы… Это самые многочисленные. А еще есть пара десятков других, в каждом регионе свои, местные…
— И все они учатся в одной Академии? — Гарри затаил дыхание.
— Только не думай, что все набиваются в одно место. Академия — одна, филиалов — много. В нашей учатся те, кто живет на территории Соединенного Королевства.
— А-а…
— Ага. Еще вопросы будут?
Ох, зря она это сказала…
***
К концу поездки Гарри усвоил для себя три вещи.
Первая заключалась в том, что Академия — заведение, объединяющее в себе и начальное, и среднее, и высшее образование. Проще говоря, первые четыре года обучения — школа — обязательные, затем два года — если хочешь получить ремесло, и еще три — если собираешься стать Мастером. При всем при этом Академия — заведение строго засекреченное от волшебников, как Хогвартс от магглов. Потому что большинство магических народов волшебников на дух не переносят. Впрочем, это взаимно.
Вторая — в том, что плоский кулон у него на шее — это универсальный переводчик. Такие раздают всем ученикам, поскольку многие расы предпочитают общаться на своих языках, хотя почти все в той или иной степени владеют английским.
А третья…
— Он реально человек?
— И что, он будет учиться с нами, что ли?
— Спятил? Да в Академию отродясь людей не пускали!
— Память сотрут и обратно отправят!
— А если нет?..
И так всю дорогу.
Каким-то неведомым образом уже через полчаса после отправления все в поезде знали, что в одном из купе едет человек. И, разумеется, все ломанулись выяснять: кто такой? Как тут оказался? Можно ли его съесть или хотя бы покусать? И прочие, без сомнения, животрепещущие вопросы.
Да так ломанулись, что чуть дверь не снесли.
От участи быть разорванным на сувениры — а то и еще что похуже! — Гарри спасла Алиша, явившаяся на шум и разогнавшая всех по купе. Правда, ненадолго. Интересующиеся сползались со всех концов поезда, как змеи на зов заклинателя, но в купе особо не совались, зато громко обсуждали возможные развития событий в коридоре.
И все же, в процессе, компания Гарри и Яры как-то незаметно пополнилась еще тремя попутчиками.
Легкой, какой-то воздушной светловолосой девочкой, отзывающейся на имя Ланель Лилит Ла-Гранж, коротко просто Ли.
И двумя братьями-близнецами, похожими, как две капли воды. Оба брюнеты, оба высокие и смуглые, оба с вертикальными зрачками и оба Наги.
Амар и Амрит Триверди.
Хоть стой, хоть падай.
Однако, если к братьям Гарри сразу отнесся настороженно, то от хорошенькой, улыбчивой Ли он не ожидал подвоха, инстинктивно потянувшись к ней, как к единственному чело… существу, вообще улыбнувшемуся ему в этом поезде.
И действительно, на фоне саркастичной Яры и Триверди с их нехорошими ухмылками Ли выглядела доброй, светлой феей… ровно до того момента, пока не улыбнулась пошире.
Гарри аж икнул от неожиданности, увидев два ряда острых, идеально белых треугольных… зубов? Клыков? Нет, наверное все-таки зубов… Акульих таких…
— Высшая? — заинтересованно прикинула Яра, покосившись на нее.
Ли кивнула, снова смущенно улыбнувшись, и вопросительно подняла брови. Яра вместо ответа тоже улыбнулась… и Гарри с возрастающей паникой увидел, как ее обычные человеческие клыки выдвигаются чуть вперед и удлиняются, превращаясь совсем в нечеловеческие.
— А-а…
— Что, страшно тебе, Гарри Поттер? — шипящие нотки в голосе одного из близнецов были отчетливо слышны даже сквозь переводчик. — Уже хочешь к мамочке?
— Это к той, которую убил их Темный Лорд? — насмешливо уточнил второй.
— Ах да, совсем забыл, ты же у нас сиротка…
Гарри почувствовал, как горькая обида встает комком в горле. Он так надеялся, что в волшебном мире сможет найти себе друзей, которые не будут постоянно издеваться над ним, как Дадли, а тут…
— Смотри, Амар, маленький герой сейчас заплачет…
— И как это такой хлюпик, как ты, смог победить взрослого мага?
— Прекратите, — Ли как-то помрачнела. В прямом смысле. Ее кожа, волосы, глаза, раньше светившиеся теплыми, золотистыми оттенками, вдруг начали отдавать холодом. — Это не смешно.
— Ой, Амрит, русалочка сердится! Что, пожалела сиротку?
— А если и так, то что? — Ли недобро прищурилась.
— Может, еще сопли ему подтирать будешь?