Тим и мельница (СИ)

Я никак не соглашался, ведь наблюдал за всем – воочию!.. В общем, решили вечером сходить к соседу Хорну и рассказать о случившемся… Получилось очень странно… После ужина мы направились к дому старика Хорна, а тот неожиданно вышел навстречу! Поприветствовав друг друга, мама обратилась с просьбой выслушать меня, и наш сосед любезно пригласил разместиться в своем палисаднике. Я рассказал о чудесах с мельницей. Старик Хорн принял все как-то сдержанно и пообещал внимательно осмотреть ее, условившись с мамой, что на следующий день зайдет к нам…
– Он пришел? – спросила Марта.
– Да! Но, с его слов, мельница находилась в прежнем состоянии. Я поинтересовался, досконально ли тот осмотрел крышу, на что старик Хорн с улыбкой похвалил мою настойчивость. Бабушка предложила кофе, и наш гость, охотно согласившись, стал расспрашивать об увлечениях. Он долго изучал альбомы с рисунками и, отмечая удачные работы, говорил о стремлении к гармонии… А затем старик Хорн обратился ко мне: «Тим, не теряй своих чувств, они – твой проводник к истине!» Я не знал, что и ответить. Запомнил эти слова… Поблагодарив за гостеприимство, старик Хорн ушел. И он – недосказал… Марта, на мельнице есть что-то таинственное! Он недосказал восемь лет назад, и, возможно, сегодня Хорн откроет загадки!
– Да, Тим! Невероятные события! А что же произошло сегодня?
Тим в деталях описал происшествие с липой и разговор со стариком Хорном.
Марта, подойдя к окну, тихо проговорила:
– Новые времена… Что за словами Хорна?..
– О! Пора выходить! – воскликнул Тим. – На часах – восемнадцать пятьдесят семь!
– Да, идем, Тим!
Они быстро подошли к жилищу соседа Хорна и переглянулись возле двери. Тим нажал на звонок… Послышался звук медленных шагов…
Глава вторая СТАРЫЙ ГОРОД ДЛЯ БУДУЩЕГО
Дверь открылась. Старик Хорн, улыбаясь, поприветствовал гостей:
– Здравствуйте, Тим, Марта!
– Здравствуйте, герр Берхард Хорн! – поздоровались они в один голос.
Старик Хорн указал рукой на массивную дверь в конце коридора:
– Прошу вас! Проходите в гостиную!
Тим с Мартой вошли в большой зал. По периметру гостиной, деликатно огибая пространство плавными линиями, была выстроена причудливая резная мебель. Справа от окна возвышался мольберт с картиной, а левее находился приземистый клавесин, украшенный инкрустацией из шпона и цветных камней. Огромные напольные часы еще больше подчеркивали уклад старых-старых времен…
– Пожалуйста, усаживайтесь, – старик Хорн пригласил к небольшому круглому столу. – Я на минуту отойду…
Тим и Марта, словно очутившись в доме из глубины веков, с любопытством рассматривали детали убранства. Старик Хорн принес кувшин с лимонадом и вытянутые, в длину локтя, хрустальные бокалы. Он разлил напиток и расположился напротив гостей.
Слышен был только завораживающий ход старинных часов, и начало разговора невольно откладывалось…
Марта первой нарушила молчание:
– Герр Берхард Хорн! Спасибо за лимонад, очень вкусно!
– Да-да, лимонад отменный! Спасибо! – присоединился Тим.
– Хорошо! Рад видеть вас у меня дома! Думаю, вы очень удивлены приглашением, так как до сего дня мы совершенно не общались, и мой замкнутый образ жизни этому не способствовал. Время настало! Пришел день поведать одну историю, в которой вы найдете ответы на свои вопросы! Пришел день, который изменит вашу жизнь!
Марта придвинулась поближе к Тиму. Старик Хорн улыбнулся и встал со стула. Он, покачивая головой, принялся не спеша ходить по гостиной. Затем снова присел, посмотрел на гостей и начал неторопливо рассказывать…
Это было очень давно. В 1663 году в наших краях жил своей жизнью небольшой город – Хирретт. Старинный Хирретт к тому времени имел славную историю и традиции. Город не участвовал в войнах, так как их не было. Мирное течение жизни способствовало развитию и процветанию.
Многие поколения создавали архитектурное богатство Хирретта.
В центральной части города, вокруг главной площади и ратуши, ряды высоких каменных зданий давали начало восьми городским кварталам. Из башни ратуши Хирретт просматривался во все стороны.
Жители с западной окраины работали на шерстоткацких мануфактурах, расположенных поблизости. Два самых больших квартала в южной части – Ярру и Арру – заселяли ремесленники. Далее, к востоку, тянулись немногочисленные дома с яблоневыми садами, за которыми находились шесть мельниц. Перед кварталами, что называли в простонародье Исон и Сали, в крайней, северной части города стояла древняя крепость. Периметр стен самого старого сооружения Хирретта очерчивал равносторонний треугольник…
С восходом солнца пятого июня того давнего 1663 года в доме, что стоял неподалеку от центральной площади и откуда начинается квартал Ярру, завязалась неторопливая работа. Одинокий старик, столярных дел мастер, принялся подготавливать льняное масло для пропитки заготовок из вишни… Тишину прорезали усиливающиеся звуки галопа, и, выглянув в окно, он увидел, как в сторону ратуши на взмыленной лошади промчался всадник… Через пятнадцать минут раздался парный звон колокола, служащий сигналом для срочного сбора жителей Хирретта!
Горожане спешно выходили из домов в направлении главной площади… Старик слышал доносящиеся с улицы предположения да пересуды о причине сбора и решил не идти, полагаясь на расторопных соседей. Он продолжал увлеченно работать, не замечая, и что народ уже возвращается с площади, и что в дверь мастерской непрерывно стучат. Лишь громкий окрик по имени прервал его кропотливый труд. Старик подошел к окну и увидел совершенно растерянное лицо соседа. После нескольких слов об оповещении стариком овладел настоящий ужас. Гонец, что ранее промчался на лошади мимо мастерской, известил главу городского совета о начале эпидемии чумы! На Хирретт надвигалась беда, большая беда! Черная смерть начала свирепствовать в Амстердаме и перекинулась к северным городам Германии… Люди умирали…
Из располагавшихся южнее деревушек вышла группа уцелевших крестьян, и глава совета предложил населению покинуть город.
Спасающиеся крестьяне могли принести с собой и смерть, и ждать уже никто не собирался. Народ призвали идти до рыбацких деревень, куда пешего хода было пять дней. Перед длительной дорогой к морю для детей, беременных женщин, немощных свозили телеги со всех кварталов, собирали теплые вещи и провизию. Люди помогали друг другу, их сплотила наступающая беда…
Шум стоял вокруг, все торопились. Начал спешить и старик. Вещей набралось немного, из еды – несколько кусков сыра и вяленого мяса, а самое главное – инструмент. В большой заплечной корзине почти все ценное уместилось. Старик примерил огромный короб, оценив тяжесть предстоящей ноши, и принялся закрывать внутренние ставни окон. Перед тем как прикрыть последнее окно, он присел, чтобы еще раз окинуть взглядом свою мастерскую.
– Вроде бы все и собрал, – тихо проговорил старик… Он подхватил корзину и, поправляя широкие ремни, почувствовал всю ее тяжесть… Вдруг – резкое головокружение. Пелена закрыла глаза. Все слилось в полосу.
Пытаясь руками зацепить ставни, старик не удержал равновесие и упал. Нижний край корзины ударил в поясницу. Боль! Сильная боль! Он захрипел… Шок сковывал каждую мышцу… Время где-то растворилось, вместе с шумом… Старик потерял сознание…
Город опустел… Тихий ветерок стал полноценным хозяином улиц, и принесенная прохлада быстро окутала Хирретт в мягкие объятия вечера…
Недалеко прошлись раскаты приближающейся грозы. Молнии рассекали небо в фантасмагорию небесных светильников, чей свет заполнял пространство и не знал никаких преград…
Яркие вспышки непрерывной чередой подсвечивали мастерскую. Старик медленно начал приходить в себя. Боль возвращалась вместе с сознанием, он не мог пошевелиться… Страдания растянулись вместе с непрекращающимся громом, и какое-то время они не давали ему опять впасть в беспамятство… Старик опустил веки…