Возвращение. Часть 2

   На стол лег третий лист бумаги.
   - Вы хорошо подготовились, - заметил Суслов.
   - Я знал, что версия с дедом рано или поздно не выдержит проверки. Кто нас раскусил?
   - Келдыш, - сказал Брежнев. - Мне тоже кое-что царапало глаз, но именно он связал все воедино и сделал правильные выводы.
   - Я думаю, что наш объект со стариком трогать не стоит, - сказал Машеров. - Это хорошее прикрытие, а расходы совсем небольшие.
   - Это республиканский объект, вам и решать, - сказал Брежнев. - Как мы получим бумаги?
   - Их через два дня передаст полковник милиции Юркович. Это мой друг и глава группы, которая работает с записями. Кстати, если основная работа развернется у вас, мне такая большая группа будет ненужна. Могу часть людей передать вам. Они в курсе всех дел, прекрасные специалисты и абсолютно надежны. Если есть интерес, поговорите на эту тему с полковником. За секретность проекта в республике я отвечу лично. Ко мне еще вопросы есть?
   - Вопросов море, - улыбнулся Брежнев. - Но мы лучше почитаем все сами. Мы вас не задерживаем и ждем вашего полковника.
   - Ну и что вы о нем думаете? - спросил Брежнев, когда Машеров вышел.
   - Мне он и раньше нравился, - ответил Суслов, читавший последнюю бумагу. - А этого он чего включил в свой список? А, здесь есть пометки. Однако!
   - Что там? - заинтересовался Брежнев и взял переданный Сусловым документ. - Но здесь большинство совершит проступки только через годы.
   - Если человек способен сделать такое, пусть и через десять лет, ему верить нельзя! - отрезал Суслов. - Надо будет проверить тех, кто уже замарался и самим прочитать бумаги, а потом уже будем делать выводы.
    Глава 7 
   Мы уже третью неделю отдыхали в "Сосновом". Когда только приехали, было еще начало июня, к тому же прошли дожди, поэтому вода была... бодрящая. Люся в нее заходила ненадолго, а потом часами отогревалась на солнце, прикрывшись рубашкой, чтобы не обгореть. Я плавал гораздо больше, но тоже не отказался бы от более теплой водички. Постепенно она становилась теплее, а мы обновили загар и могли уже особо не осторожничать с солнцем. Нас по-прежнему опекали, но на этот раз этим занимался какой-то майор милиции, которому сюда дали путевку на пару с женой. Он не ходил за нами хвостом, как Семен, поэтому чувствовали мы себя свободнее. Когда много свободного времени и нечего делать, а рядом находится любимый человек... Наверное, мы все-таки не удержались бы и довели до конца то, что не получилось сделать на празднике Дня Победы, тем более что и раздеваться было необязательно, но нам помешали.
   Мы успели позавтракать и хотели, как обычно, идти к морю, но на выходе из столовой к нам подошел крепкий мужчина лет сорока, одетый, несмотря на теплынь, в серый шерстяной костюм.
   - Жуков Валерий Геннадьевич, - представился он. - Ребята, вам придется ненадолго уехать со мной.
   - Куда и зачем? - спросил я. - Постойте, вы не из охраны Брежнева?
   - А ты откуда знаешь? - удивился он.
   - Неважно, - ответил я, выругавшись про себя. - Так куда вы нас повезете?
   - Едем в санаторий "Нижняя Ореанда". С вами хочет встретиться Леонид Ильич. Возможно, вам там придется ненадолго задержаться, поэтому возьмите с собой свои вещи.
   - Подождите, Валерий Геннадьевич, - сказал я. - "Нижняя Ореанда" это же Крым?
   - Да, в районе Ялты, - ответил он. - У меня машина. Доедем до Анапы, а там нас ждет катер. Давайте побыстрее, не копайтесь.
   - Забирай все, - сказал я Люсе. - Сюда мы уже вряд ли вернемся. А я сейчас найду нашего майора и предупрежу.
   Почти три часа мы мчались на "Волге", потом пересели на большой катер и несколько часов наслаждались морской прогулкой. Я знал, что рано или поздно за нас возьмутся, поэтому особо не переживал. Хорошо еще, что дали отдохнуть. Люся, глядя на меня, тоже быстро успокоилась. На место мы прибыли уже часа в четыре.
   - Вот это парк! - с восхищением осмотрелась подруга.
   - Здесь стоял царский дворец, - блеснул я знаниями. - Только, кажется, не царя, а царицы.
   - Все-то ты знаешь, - проворчал Валерий. - Пойдемте, я договорюсь, чтобы вас накормили, да и сам поем. А потом уже все остальное.
   "Все остальное" началось примерно через час, когда после обеда нас отвели к палате Брежнева.
   - Я Александр Яковлевич, - представился нам крепкий мужчина в штатском, лет на десять старше Валерия. - Подождите, я сейчас предупрежу о вашем приезде.
   Он почти тотчас же вернулся и приоткрыл перед нами дверь.
   - Здравствуйте, Леонид Ильич! - поздоровался я с встретившим нас Брежневым.
   Подруга тоже поздоровалась, но из-за волнения как-то невнятно.
   - Здравствуйте, здравствуйте! - сказал он, с любопытством глядя на нас. - Садитесь, молодые таланты! Вы, я смотрю, в отличие от меня, уже черные, как папуасы. Давно на море? Не надоело?
   - Пока только три недели, - ответил я. - Маловато для того, чтобы надоело море, особенно в нашем возрасте. А в Ялте мы еще не были.
   - Что знает твоя подруга? - перестав улыбаться, спросил Брежнев.
   - Кто я и откуда, о будущем мира и судьбе Советского Союза, - ответил я. - Но только в самых общих чертах, без каких-либо подробностей. Большего я рассказывать не стал, да она и сама не рвется узнать. Если у нас будет серьезный разговор, Люсе на нем лучше не присутствовать.
   - Хорошо, - одобрительно кивнул Брежнев. - Девушка, попросите Валерия показать вам парк. Там есть, на что посмотреть. А мы пока поговорим.
   Люся послушно вышла, а Брежнев сел в кресло, кивнув мне на другое.
   - Почему не пришел ко мне? - спросил он.
   - Вы же знаете ответ, - сказал я. - В основном причина в роли Машерова. Да и трудно мне было бы на вас выйти. Я и к Машерову попал, когда он еще не был Первым секретарем, причем случайно. Хотел опустить ему в почтовый ящик письмо, но не знал номера квартиры. Начал спрашивать и нарвался на его жену. А тут как раз приехал на обед Петр Миронович. Повезло еще, что он узнал меня из-за песен, вряд ли он потащил бы в свой дом первого попавшегося мальчишку. А письмо с моими фантазиями, как он сам сказал, читать бы не стал. Я там в шапке написал несколько деликатных сведений, так что в ведро он бы его не бросил, отдал бы в КГБ. Кто его знает, чем бы все закончилось. А с вами могло быть еще хуже. И потом, я вам не совсем доверял.
   - Вот как? - удивился он. - Это почему же?
   - С вашего одобрения свернули реформу Косыгина, которая дала мощный толчок всей экономике, да и покушение на Машерова наверняка организовали люди из бывшего вашего окружения. Если бы Петр Миронович из-за инвалидности не покинул пост генерального секретаря, Горбачева с его перестройкой просто не было бы. Не было бы и развала Союза и многого того, что произошло впоследствии.
   - Ты откровенен, - заметил он.
   - А вам нужна правда или моя лесть? - спросил я. - То, что могу вам рассказать я, больше никто не расскажет.
   - Расскажи обо мне, - попросил он. - Как прошла моя жизнь? В твоих отчетах только десяток дат.
   - О вас я знаю слишком много, - сказал я. - И хорошего, и плохого. Очень надеюсь, что в этой реальности плохого будет меньше. Я не стал ничего этого писать в отчетах. Вам расскажу, остальным знать необязательно. Ничего этого пока нет, если захотите, то и не будет.
   - Ну что же, - сказал он. - Спасибо, я это запомню.
   Я рассказывал долго, почти всю правду, которую о нем знал, если не считать поправки, внесенные командой Машерова.
   - У вашей жены потом отобрали все подарки, включая ордена и маршальскую саблю, Галина спилась и закончила свою жизнь в психиатрической больнице, и только у Юрия жизнь сложилась нормально. Ваш прах извлекли из кремлевской стены и перезахоронили, а в сатирической передаче "Куклы" вас высмеивали пару лет, пока не заменили другим. Это было уже в девяносто четвертом, после развала СССР. Но тогда над многими издевались.