Возвращение. Часть 2

   - У тебя есть какие-нибудь проблемы?
   - У кого их нет! - сказал я. - Извините, но я считаю установку микрофонов в наших жилых квартирах издевательством. Или мне верят, или нет. Я бы еще понял, когда прослушивают рабочий кабинет или гостиницу, но квартиру это уже слишком!
   - Это кто-то перестарался, - сказал он. - Все уберут. Дальше.
   - Из-за нашего переезда сестра пропустила год для поступления в институт. Я бы хотел попросить об одолжении. У нее красивая внешность и большие способности к танцу. Много лет она выступала в самодеятельности и танцует на профессиональном уровне. Их ансамбль выезжал во многие гарнизоны округа и всегда с большим успехом. Я бы хотел, если будет такая возможность, чтобы ее посмотрели в ансамбле Моисеева. Вряд ли они ее возьмут, но может быть Игорь Александрович ей что-нибудь посоветует? Я в Москве никаких других танцевальных ансамблей не знаю. У Александрова, по-моему, пока женщины не танцуют.
   - Я поговорю с Игорем Александровичем, - пообещал он. - Вам позвонят. Еще?
   - Спасибо, это все.
   - В ближайшее время тебе принесут вопросы по следующему году. Там есть неясные моменты, постарайся дать ответы.
   Позвонили уже на следующий день. Звонила опять Елена.
   - Сестра дома? Скажи ей, чтобы была готова, я за ней сейчас приеду.
   - Собирайся! - сказал я Татьяне. - Сейчас приедет Белова. - И отвезет тебя на смотр к Моисееву. Вряд ли они тебя возьмут, но, может быть, рекомендуют в какой-нибудь ансамбль рангом пониже. Дай щеку, поцелую. Ну, ни пуха ни пера!
   Я вытолкнул ошеломленную сестру за порог и вышел сам.
   - Успокойся и шевели ногами, чтобы Елена тебя не дожидалась. Будешь мандражировать, толку с твоего смотра не будет.
   Я позвонил Черезовым, и мне открыла Ольга.
   - Что не спрашиваешь, кто звонит? - спросил я. - Откроешь когда-нибудь на свою голову.
   - А я тебя всегда чувствую! - заявила она. - Слушай, ты не поговоришь, чтобы мне тоже разрешили выйти замуж с шестнадцати?
   - А что, уже есть кандидат? - спросил я, привычно взлохматив ей волосы. - Ты сначала дорасти, а потом поговорим. Где сестра?
   - На кухне. Помогает маме готовить.
   - А ты что сачкуешь?
   - Мне еще рано, а ей нужно готовиться к семейной жизни. А то у тебя будет гастрит. Мама говорит, что готовка для жены - это первое дело, потому что все мужчины не дураки поесть.
   - Чем занимаетесь? - спросил я, заходя на кухню.
   - Повышаю квалификацию, - пояснила Люся, обжаривая котлеты.
   - Могла бы особенно не стараться, - сказал я. - До свадьбы еще полгода, все равно все успеешь забыть, а у меня опыт готовки ууу! И вообще, лучшие кулинары - это мужчины. Анекдот рассказать?
   - Ну расскажи, - разрешила Надежда.
   Разговор двух приятелей. "Ой, как вкусно у тебя получилось! Ты сам готовил?" "Жена помогала". "Да? Умница какая! И как же она тебе помогала?" "Не лезла с советами..."
   - Ну тебя с такими анекдотами, - сказала Надежда. - Воспитаешь ленивую жену, потом сам наплачешься. Люсь, отдай сковородку, и маршируйте отсюда.
   - Я ее не обидел? - спросил я подругу, когда мы зашли в ее комнату. - Что-то она не такая, как обычно.
   - Она не такая с тех пор, как узнала о нашей грядущей свадьбе. Для родителей ты и так уже член семьи, иначе она реагировала бы по-другому. Но все равно нужно время, чтобы привыкнуть.
   - Завтра последний день безделья, - сказал я. - А потом школа.
   - Тебе хорошо, девятый класс уже можешь сдать хоть сейчас. Или будешь сдавать сразу за два года?
   - Наверное, за два. Похожу с тобой в школу пару недель и посмотрю, чтобы тебя никто не обижал, заодно закончу все повторять, а потом отчитаюсь. И попрошу, чтобы тебе разрешили сдавать за год отдельные предметы. Ты умница, поэтому за год получишь аттестат. А в следующем году поступим в институт.
   - А куда?
   - Если хочешь заняться только пением, то можно поступить в институт на вокал. Я их в Москве не знаю, но должны быть.
   - А ты куда хочешь?
   - Актерский факультет ВГИКа. Выступать с песнями это, кстати, не помешает.
   - Я с тобой!
   Через три часа приехала Татьяна. Мы в это время сидели с учебниками в моей комнате.
   - Как съездила? - спросил я, когда она к нам заглянула.
   - Станцевала три танца, - ответила она. - Два сама и один с партнером. Сказали, что очень хорошо, но у них пока нет необходимости в наборе. По-моему, я не с самим Моисеевым разговаривала, он должен быть старше. Уровень у меня до них не дотягивает, но можно было бы поднять. Сказали, что будут иметь в виду и направили в Центральный дом народного творчества. Там меня тоже посмотрели и приняли на работу.
   - На какую работу? - не понял я. - Танцевать?
   - Нет, работать с самодеятельностью. Директор сказал, что со временем и танцевать смогу. С выбором ансамбля мне помогут. У них хореографы есть, но недостаточно. Нужно разрабатывать программы, оценивать номера. Сказали, что меня к кому-нибудь прикрепят, чтобы набирались опыта.
   - Понятно, - сказал я. - Будешь на подхвате. Тоже неплохо. Все равно нужно чем-то заняться. А об учебе все-таки подумай. Они тебе и рекомендацию смогут дать. Без образования вечно будешь на вторых ролях.
   - Спасибо! - она подошла и поцеловала меня в щеку. - Я подумаю.
   Следующий день был днем первого сентября. Нам позвонили за пятнадцать минут до начала линейки. Когда мы выбежали из подъезда, нас уже ждала машина.
   - Привет, - поздоровался Виктор. - Быстренько в машину.
   - Здравствуйте, - повернулся Сергей. - Аппаратуру убрали вчера.
   - Здравствуйте, - поздоровался я в ответ и повернулся к Люсе. - Это он о прослушке говорит. Технику у нашего куратора забрали, а микрофоны остались. Ну и черт с ними. Что, уже приехали?
   - Ваша школа недалеко, - сказал Виктор. - Пешком топали бы минут двадцать, а на машине раз и на месте. К школе подъезжать не будем, поэтому отсюда уже ножками. И обратно вас будет встречать сопровождающий и вести сюда. Ни к чему, чтобы были лишние разговоры. Идите, времени уже мало, мы сегодня чуть задержались.
   Идти пришлось примерно три минуты. Определили нас в девятый "Б", которой мы быстро нашли и пристроились с тыла, когда линейка уже началась. Поэтому сразу на нас не обратили внимания. На этой линейке говорили долго. Помимо директора, были еще выступавшие, но я их не слушал. Школа была больше той, в которой мы учились в Минске. И девятых класса было четыре. Насколько мне было видно со своего места, наш класс был самым малочисленным. Наверное, поэтому нас в него и зачислили. Ученики стояли, построенные в пять рядов вдоль всего переднего фасада школы, поэтому первоклашке с колокольчиком пришлось побегать. Как только закончилась линейка, и строй учеников начал рассыпаться, нас увидели.
   - А это что еще за скромники? - спросил здоровенный парень, чуть ли не на голову выше меня. - Вы в нашем классе?
   - Если вы это "Б", то в вашем, - ответил я. - Показали на вас.
   - Игорь! - сказал он и протянул руку.
   Я назвал себя и взял его руку, уже зная, что меня будут проверять на вшивость. Он сжимал мою руку изо всех сил, а я делал то же самое в ответ.
   - Ладно, хватит! - сказал он, и мы разорвали рукопожатие. - Силен, а по внешнему виду не скажешь. Побежали, а то получим от классной втык.
   Мы втроем припустили к школе, поднялись на второй этаж и пробежались по коридору до классной комнаты. Все уже сидели за партами, а возле учительского стола стояла немолодая полная женщина в очках.
   - Начинаем новый учебный год с опозданий, Сычевский? - сказала она Игорю.
   - Никак нет, Мария Яковлевна! - ответил он. - Привел заблудившихся новичков!
   И посторонился, паразит, пропуская нас в класс. Что интересно, сразу нас никто не узнал.
   - Вы откуда, ребята? - спросила классная, как-то сразу определив, что мы не москвичи. - Я только вчера приехала и еще не была в учебной части, поэтому не видела ваши документы.